Пламя на двоих - Ольга Ярошинская

Мы сидели напротив них и вновь держались за руки. Элай неторопливо гладил мои пальцы, и внутри меня растекался сладкий трепет — как игристое вино, которое кто-то встряхнул.

— Ай, — дернулся Иней, когда на очередной кочке его качнуло к Элаю. — Вив, как ты только не обжигаешься?

Я пожала плечами.

— Это судьба, — многозначительно ответил Рони вместо меня. — Задумывались ли вы о том, через сколько жизненных поворотов мы прошли, чтобы собраться здесь и сейчас в этом месте? Любая развилка могла привести не туда, любое решение…

— Я рад, что все вышло так, а не иначе, — признался Элай.

Я повернула голову, всматриваясь в его твердый профиль. Он серьезно? Лишиться трона, перенести страшные муки, оказаться отрезанным от всего привычного мира — ради чего? Чтобы трястись в раздолбанном экипаже в захудалую крепость, где даже тарелок нормальных нет?

— Я бы не хотел сейчас быть нигде еще, — добавил он, посмотрев мне в глаза.

— Вот об этом я и говорю, — с энтузиазмом подхватил Рони. — Это настоящая жизнь. Не какая-то там иллюзия.

— Дар у тебя, конечно, зачетный, — с ноткой зависти признал Иней. — Все девчонки кипятком писали от твоих фокусов.

— Ну, когда ты пустил холодок, и у дам затвердели эмм… в общем, твой дар тоже очень полезный, — выкрутился Рони.

— А вы как провели вечер? — поинтересовался Иней. — Что там с моей ставкой?

— Не лезь не в свое дело, — бросил Рони, устраиваясь на сиденье удобнее.

Иней возмущенно открыл рот, да так и захлопнул.

— А Туч где? — спохватилась я.

— Утром приедет, я разрешил, — ответил Элай.

— Я бы тоже хотел остаться на ночь в Айдане, — сонно пробормотал Рони. — Нужно составить ясный перечень условий на получение такого рода преференций.

А когда экипаж остановился, и мы вышли у лифта, поднимающего к Драхасу, Элай обнял меня и шепнул:

— Держись.

И мы вдруг взмыли в ночное небо, прямиком к звездам, и я, взвизгнув от неожиданности, обхватила Элая руками и ногами. А потом сползла с него уже на моем балконе, сгорая от стыда.

— Прости, если напугал, — улыбнувшись, попросил Элай. — Мне не хотелось заканчивать вечер в гостиной.

Под прицелом любопытных взглядов. Попятившись, я уткнулась спиной в дверь, нащупала ручку, но, помешкав, отпустила. И этого оказалось достаточно. Элай шагнул ближе, тяжелая рука опустилась мне на поясницу, вторая погладила шею и скользнула выше, путаясь в кудряшках. Я подняла к нему лицо, заглянула в глаза, в которых горели жаркие огоньки.

— Не бойся, — шепнул Элай. — Я не сделаю ничего того, что ты не захочешь.

Вот только я уже сама не понимала, чего хочу.

Элай склонился ко мне, и его губы коснулись моих осторожно, легко, давая возможность передумать. Но я подалась к нему ближе, обвила руками его шею и поцеловала в ответ.

* * *

Нежные, мягкие касания, от которых внутри становится будто щекотно…

Неторопливые ласки — и я таю как воск, замирая от теплой волны, накрывающей меня с головой…

Глубокие поцелуи, когда горячий упругий язык бесстыже ныряет в мой рот, и земля выскальзывает из-под ног, а воздух кончается…

Руки уверенно скользят по моему телу, и рубашка давно упала к ногам, а на голых плечах горят отметины поцелуев.

— Элай, — выдыхаю, цепляясь за его плечи и за остатки разума.

— Еще чуть-чуть, ладно? — просит он хрипло, и я киваю в ответ. Еще чуть-чуть, хорошо…

Элай целовал меня, и звезды кружились перед глазами, а внутри растекалось жидкое пламя, будто я тоже получила знак огня.

А затем он ушел. Сделал шаг назад, окинул меня жадным взглядом, взмахнул крыльями, окутавшими его черным дымом, и взлетел этажом выше. А я потом долго лежала в кровати, не в силах заснуть, и сердце колотилось, точно набат.

Когда я распахнула глаза, небо уже розовело. А в душе было так светло, будто там зажглось свое личное солнышко. Поднявшись и накинув халат, я вышла из комнаты и замерла, увидев Элая. Он спал на диване в гостиной и при моем появлении встрепенулся, вскинув лохматую голову.

— Спи, — шепнула я, улыбнувшись, и пошла по лестнице вниз.

Прохладный душ слегка меня остудил. Я долго стояла под напором воды, пытаясь привести мысли в порядок. Свидание вышло волшебным. Поцелуй — еще лучше. Мы что же, теперь встречаемся? Или нет? Я — подружка опального принца… Смешно подумать! Вивиана Гарда, внебрачная дочь неизвестно кого, и вдруг — с будущим королем. Может, я слишком тороплю события? Вдруг для Элая то, что было вчера, ничего не значит? Подумаешь, поцеловались, а я уже чуть не примеряю фату…

Я сердито растерлась полотенцем, надела халат. Сдвинула защелку и открыла дверь, и мне навстречу поднялся Элай. Все такой же заспанный и лохматый, с отпечатком подушки на левой щеке, и совсем голый, если не считать полотенца на бедрах.

— Доброе утро, Вивиана, — сказал он и, шагнув ближе, поцеловал меня в губы.

Уверенно, напористо, горячо, как будто закрепляя свое право целовать меня, когда вздумается. Руки огладили мою талию, на мгновение вжали меня в крепкое мужское тело, не оставляя ни капли сомнений: он хочет куда большего, чем поцелуи. Отстранившись, Элай легонько чмокнул мои губы еще раз и пошел в душ, бросив полотенце у порога. И дверь за собой не закрыл!

Я выдохнула, прижала руку к груди, пытаясь унять загрохотавшее сердце, покосилась на приоткрытую дверь, из-за которой доносился шум воды. И быстро пошла прочь, краснея от бесстыжих желаний, вспыхивающих в воображении яркими картинками. Я почти видела, как захожу в душевую, сбрасываю халат, иду к Элаю и прижимаюсь грудью к широкой спине, и чешуя легонько царапает мою кожу...

Забежав в комнату, я закрыла за собой дверь и сконфуженно улыбнулась. Один вопрос снят. Похоже, мы с Элаем и правда встречаемся.

* * *

Вивиана, конечно, ушла. Вздохнув, Элай еще раз с надеждой глянул на приоткрытую дверь, но потом отвернулся. Это было бы слишком легко. А ему и так грех жаловаться. Все прошло как по нотам: и свидание, и его завершение. Он перескочил на следующий этап и сперва надо на нем закрепиться, а потом уже делать следующий шаг.

Дверь скрипнула, и Элай с замиранием сердца услышал шорох одежды. Но если Вивиана готова…

Сердце подпрыгнуло от волнения, вода зашипела, окутывая его облаком пара. Элай судорожно вздохнул, когда его плеча легонько коснулась чужая рука, и повернулся.

— Ингрид? — изумленно выпалил он. — Ты что здесь делаешь?!

На нее было страшно смотреть: щека изодрана и кровоточит,