Удачная охота - Павел Кузнецов

— И всё-таки, повлияли мечи на дуэль или нет?

— В некоторой степени, но в значительно меньшей, нежели моя собственная подготовка и интуиция.

— Очевидцы говорят, что вы выставляли клинки в сторону магических атак элементаля, тем самым их отбивая. Это правда?

— И что это за очевидцы такие, которые видели заклинание? Не маг ли, который секундант? Я не знаю, что такое элементаль, но заклинание мага, как я уже говорил, било не один раз. Чувствуя, откуда идёт удар, я подставлял под него меч. Понимаете, капитан? ЧУВСТВУЯ. Если обезьяне дать в руки хороший клинок, она не только не победит с ним мага, но и сама может случайно порезаться. В бою меня в очередной раз спасла моя интуиция на магию. Если бы не было мечей, я вынужден был бы прыгать по площадке, уворачиваясь от ударов, вот и вся роль мечей; они упростили мне задачу, сделав дуэль красивым зрелищем, где я гонял мага по площадке, а не он меня. Итог был бы всё равно один.

— Вы чувствуете магию? Почему об этом не написано в вашем личном деле? Вы это скрывали?

— Я!? Скрывал? Вы что, шутите?

— Не понимаю вас, объяснитесь.

— В любом гарнизоне, где мне доводилось служить ЛЮБОЙ маг и офицер, знающие меня, знали, что я умею чувствовать магию. Наученные горьким опытом маги старались лишний раз не оказываться со мной на дуэльной площадке. Почему об этом не написано в личном деле, и зачем вообще нужно об этом писать, я вам сказать не могу.

— Так уж и любой. Возможно, высшее командование об этом не знало? Вы ему докладывали?

— Ну да, — хмыкнул я. Мне уже давно не было так интересно. — «Столько всего нового узнаёшь о себе! Одно удовольствие издеваться над следствием». — А то они не принимали участия в наших дуэлях! Вы хоть представляете, как живут в дальних гарнизонах? Да там тоска зелёная, наши командиры пили вместе с нами и дрались тоже на равных с остальными. У нас каждый день дуэли, — вы это вообще понимаете? А касательно занесения в личное дело… Полагаю, командиры больше заботились о насущных проблемах гарнизонов, а не о каких-то личных делах бойцов. Это здесь вы все помешались на бумагах, а там больше реальных дел, чем этой шелухи.

Моё замечание заставило капитана в очередной раз заскрежетать зубами. — «Что ж, позлись, позлись, и давай к нам, на границу, — там тебе всегда найдётся место в рядах боевого братства. Может быть, потом не станешь задавать дурацких вопросов».

— Очевидцы говорили, что в руках у вас были мечи с чёрными рукоятями, а в Башню вас доставили с красными мечами. Как вы объясните этот факт?

— А зачем мне объяснять этот факт? — поставил я в тупик сыскаря.

— Я задал вопрос, — набычился мужик.

— Может быть вам ещё рассказать, в какой позе я предпочитаю заниматься любовью, и сколько у меня было актов близости с альтами? Мои мечи — моё личное дело. Мой император платит мне достаточное жалованье, чтобы не думать о деньгах при приобретении оружия, — сыскарь уже не скрежетал зубами, он просто поперхнулся, услышав об императоре и жалованье.

— Мечи из гномской стали уникальной работы вы приобрели на императорское жалованье?

— Вы хотите занести в протокол, что офицер императорской гвардии не может себе позволить купить хорошее оружие? Там уже есть мнение профессионального оружейника Стассианны о хламе в моих ножнах. Не боитесь оскорбить его величество императора? Я точно не хочу его оскорблять.

— Так, лейтенант, — мужик решил пойти на попятный, — давайте не будем заносить в протокол вопрос жалованья. Вы поиздевались надо мной, и довольно. Просто скажите, будете ли отвечать на вопрос или нет, или это для вас действительно столь лично?

Я махнул рукой и скривился.

— Про жалованье занесите. Может, император задумается, почему альты могут себе позволить сражаться нормальным оружием, которым можно отбить магическую атаку, а гвардейские офицеры вынуждены кувыркаться по дуэльной площадке на потеху публике. Хотя бы те, у кого есть чутьё на магию. А мою реплику о личном и то, что там было про альт — не заносите, соответственно, я пойду вам навстречу и отвечу на вопрос. Но также отметьте, что он, по моему мнению, не относится к делу, и что вы не в том направлении ищите.

— Хорошо, договорились. Итак?

— Мечи с чёрными рукоятями принадлежали альте Стассианне, она вручила их мне, так сказать, поиграться. Не исключаю, что хотела испытать на маге, она же оружейник, мне неизвестно, что творится в её милой буйной головке. После боя синеволосая забрала их обратно. Меня крайне расстроил исход поединка, убивать мага не хотелось, но пришлось: это был вопрос чести. Я в столицу приехал не убивать, да ещё и совершенно бессмысленно, а тут эта ваша золотая молодёжь совсем с катушек съехала. Сами на мечи лезут. Хотел напиться, но альты заявили, что это недостойно без пяти минут члена их рода. Мы повздорили, и Стассианна предложила снять с меня напряжение так, как это принято у альт, достав предварительно мечи из ножен. Мы решили, что лучше это сделать в более подходящем месте, не привлекая излишнего внимания. В её усадьбе она сняла со стены пару мечей с алыми рукоятями и подарила их мне. Думаю, сделала она это или из-за чувства ответственности за меня как брата, или в качестве знака внимания, в награду за проявленные боевые качества. Она признавалась, дуэль ей понравилась. А потом дамы гоняли меня по тренировочному залу, как кутёнка, невзирая на крутые мечи.

— Вы только дрались, или было ещё что-то? — с живым любопытством поинтересовался сыскарь.

— А вот это уже точно не вашего ума дело. Так и занесите дословно в протокол, пусть каждый, его читающий, понимает, что я обращаюсь и к нему.

— Откуда у вас форменная одежда альт?

— Так мою они, когда гоняли по залу, всю изрубили, на мне места живого не было, всё тело в царапинах. Не стану же я ходить в рванье! Вот девушки и озаботились внешним видом брата.

— Вы хорошо знали альту Стассианну?

— Да нет, Алисия познакомила, когда вела фонтаны показывать, буквально за пару часов до дуэли. А разве это так важно?

— Не кажется ли вам странным, что полузнакомая альта могла просто так дать вам попользоваться, а затем и вовсе подарила, клинки, которые стоят, как роскошный дворец?

— Вы что, так ничего и не поняли, капитан? — я неверяще смотрел на него. У меня даже челюсть отвисла от изумления.

— Что я должен был понять? — сыскарь не понимал, чем вызвано моё удивление.

— За одну альту, которую многие из участвующих в акции почти не знали, они вырезали второй по влиянию род империи. За ОДНУ, понимаете? И только не говорите мне, что они при этом никого не потеряли. Они готовы были принести свои жизни ради мести, ради чести рода и памяти невинно убиенной, по их мнению, соплеменницы. А вы говорите: «мечи, которые стоят как роскошный дворец…», — передразнил я сыскаря.