Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

* * *

Мы в вашей жизни много значим:Во всякий день, во всякий часМы строгим взглядом лягушачьимВзираем с важностью на вас.

Когда к запретному украдкойВы устремляете умы -Захлопнув рот надменной складкой,Недвижны остаемся мы.

Пусть шаг вы сделаете ложный,Но это нас не раздражит,Под челюстью мешочек кожныйУ нас сильней не задрожит.

Но, ваши вины приумножа,Вы наш нарушите покой,Вы нашей тонкой, нежной кожиКоснетесь трепетной рукой.

Погубит вас вопрос опасный:Зачем так важно мы сидим?Раскроем рот, и голос властный,Бесстрастный голос подадим.

И силой странной, незнакомойКуда-то вдаль потащит вас.Осыплется гнилой соломойВсех связей жизненных каркас.

И вы узнаете, как хрупкоВсе то, что звали вы судьбой,Прощенья своему поступкуЗапросите наперебой.

Но вам, все далее влекомым,Мы явим наш бесстрастный вид,И странным мертвенным изломомВам ужас губы искривит.

* * *

Китель сидел на мнеГладко, словно влитой.Медь на моем ремнеЖелтой цвела звездой.

Нес я на головеКокарды пышный венец.Изгиб моих галифеСловно вывел резец.

Шел я и слушал всластьПенье моих сапог.То, что шагает власть,Каждый увидеть мог.

Но лопнули вдруг ремни,Пуговки и крючки.Всюду зажглись они,Бешеные зрачки.

Лезут злые глазаК язвам тайным моим,Хоть никому нельзяВидеть меня нагим.

Что со страной моей,С самой слепой из стран?Нежную плоть властейВидит любой болван.

С ревом я рухну в грязьИ покачусь по ней.Вот она, ваша власть,Всякой свиньи грязней.

Вот я, в нарывах весь,Тело смердит мое,Но сбил бы я вашу спесь,Только б достать ружье.

Серая, как гюрза,Ненависть выждет срок,Чтобы в глаза, в глазаПрямо спустить курок.

* * *

На пьяных и на оборванцевВзираю я антипатично:Я как руководитель танцевХочу, чтоб было все прилично.

Чтоб все умыты были чисто,Одеты модно и опрятно,Чтоб на сорочке гитаристаПивные не желтели пятна.

Пускай артисты не в ударе,Фальшивят людям на потеху,Но в правильном репертуаре,Я знаю, верный ключ к успеху.

Искореню пороки эти -Упадочничество, злословье;О том, как славно жить на свете,Пускай играют на здоровье.

Танцоры сходятся гурьбою,Переговариваясь, мнутся;В конце концов на мне с мольбоюГлаза собравшихся сойдутся.

Забавно мне их нетерпенье -Чтоб кровь их злее зарычала,Забавно длить приготовленья,Слегка оттягивать начало.

Забавны взгляды со значеньем,Которые люблю ловить я;Все связаны одним влеченьем -Подспудной жаждою соитья.

Простится маленькая шалость,Лишь крупных допускать не надо:Но вдруг я чувствую усталость,Необъяснимую досаду.

Ликуйте же, сердца простые,Махну рукой - и ветер начат,И враз все головы пустыеРепьями в решете заскачут.

* * *

Благородство исходит от рода,Только с родом я связи порву.Род не мыслит себя без урода,Вот поэтому я и живу.

Я уже не смолчу благородно,Ваши чувства сберечь не смогу -Как пристало врагу, принародноЗавоплю я на пыльном торгу.

Ничего вас не объединяло,Лишь теперь монолитной стеной,Продавец, покупатель, меняла -Все вы встанете передо мной.

Я свяжу вас забытым заветом,Память рода сумев воскресить,Что не следует думать об ЭТОМИ тем паче нельзя огласить.

Вдруг подастся толпа; в беспорядке,Гомоня, все вперед поспешат;Спины, щеки, материи складкиПеред взглядами замельтешат.

Только миг толкотни оголтелой,Сотрясений, ударов, возни,Чтоб затем через мир опустелыйСтали все вы друг другу сродни.

Ощутите душою совместнойТо, как мир сиротливый нелеп,И по-братски преломите пресныйЗапустенья всемирного хлеб.

Я где я захриплю, издыхая,Пыль сваляется с кровью в комки,И у вас эта кровь, высыхая,Стянет медленно кожу руки.

* * *

Не моги сомневаться в себе;Усомнится другой - не щади,Уничтожь его в явной борьбе,А не сможешь - тайком изведи.

Так я сам рассуждаю с собой,Потихоньку, врагов не дразня,А не то соберутся толпойИ в клочки растерзают меня.

Я ощупаю тело свое -И вся плоть отвечает, взыграв:Правота есть мое бытие,Я живу - и поэтому прав.

Вас восстать не добра торжествоПобуждало, а пакостный нрав,Но внедрилась в мое естествоУбежденность: я полностью прав!

Усмиренных, я вас соберу;Хоть униженность радует глаз,Вы мне все-таки не по нутру,Никому я не верю из вас.

И угодливым вашим смешкомНе удастся меня обмануть.Злого духа пущу я тишком -И посмейте хоть глазом моргнуть.

* * *

Двух мнений просто быть не может,В противном случае разброд,Как язва гнилостная, сгложетПривыкший мудрствовать народ.

Пока же нет у нас разброда,Не вправе мы повременить,Терпя в своей семье урода,Кто вздумал нечто возомнить.

И знанье воодушевляетНас в этой яростной борьбе,Что все, кто мненья измышляет,Мнят слишком много о себе.

Что им лишь выделиться надо, -Но про такого молодцаМы знаем, что испортит стадоОдна паршивая овца.

Старшой умеет не боятьсяПредстать безжалостным глупцомИ в перегибах признаватьсяПотом с трагическим лицом.

Привьется убеждений крепостьНестойкому сознанью масс,И им полюбится нелепость,Что изливается из нас.

И наверху - наш твердый профиль,Внизу же - скачущий потокТолпы, безликой, как картофель,Теснящийся в один лоток.

* * *

Страной взлелеян, словно кущей,Я посвятить решил все дни ей,Хоть болен я вялотекущейНаследственной шизофренией.

Но я болеть сейчас не вправе,Когда врагов полна столица.Они мечтают о расправе,Везде их дьявольские лица.

Я чей-то шепот слышу сзадиИ знаю: это вражьи козни;Я сразу вижу их в засаде,Адептов мятежа и розни.

На доброту властей надеясь,Не приглушая голос ржавый,Они провозглашают ересь,Грязнят историю державы.

Мой путь борца суров и долог,Мне дышат недруги в затылок,Кладут мне в суп куски иголок,Осколки водочных бутылок.

И я все это поедаюВ ущерб для своего здоровья,Но от безверья не страдаюИ полон к Родине любовью.

Уже спешит ко мне подмога,Уже в рассоле мокнет розга,Хоть я и прихворнул немногоВодянкой головного мозга.

* * *

Виталище отрад, деревня отдаленна!Лечу к тебе душой из града, воспаленнаАлканием честей, доходов и чинов,Затейливых потех, невиданных обнов,Где с сокрушеньем зрит мое всечасно око,Как, поглощаемы Харибдою порока,Мы не впадаем в страх, ниже в уместный стыд,Веселья буйного являя мерзкий вид,И, чтобы токмо длить свои все непотребства,Мы чиним ближнему все мыслимы свирепстваИ смеем, раздражив поганством небеса,К ним возносить в беде молящи голоса.Но можно всем служить воздержности примером,Супругом нежным быть, учтивым кавалером,В науках смыслить толк и к службе прилежать,Но всех опасностей чрез то не избежать.Так, Сциллой случая, толико многоглавой,Из жизни вырваны умеренной и здравой,Нечаянно воссев на зыбку высоту,Уже мы подлый люд обходим за версту,Всех нечиновных лиц уже в болванах числим,За весь Адамов род непогрешимо мыслим,А как до дела, глядь - попали вновь впросак.Давно уже смекнул наш стреляный русак:<Коль надо мною ты стать хочешь господином,Не требуй от меня, чтоб был я гражданином;Равенство возгласив, но метя в господа,От низших ты не жди усердного труда,И величайся ты как хочешь надо мною,Но всё не ты, а я пашу, кую и строю,И ежли ты к рукам прибрал и власть, и честь,Так мудрено, чтоб я из кожи вздумал лезть>.

Положим, что, чинов достигнув превосходных,Мы помыслов своих не сменим благородных,От чванства охраним натуры чистоту, -Я нас и таковых к счастливцам не причту.Двум жертвуя богам, не угодишь обоим;Живешь среди волков, так изъясняйся воем,Всех ближних разложи по рангам и мастямИ потрафлять стремись не людям, но властям.На меньших призирать - от века фараонаК сысканию чинов есть худшая препона,А коль отвергнешь ты преуспеянья труд,То ведаешь - тебя в муку ужо сотрут.

Покинь же ты мой кров, фантом преуспеянья!Дозволь облечься мне в просторны одеяньяИ на лужке возлечь, где пышны древесаИ отблески лиют, и птичьи голоса,Где ручеек журчит, втекающий в запруду,И где я утеснен, ни одинок не буду,Покоя томный взгляд на сельских красотах,На селах вдалеке, на травах и цветах,На кротких облаках, над нивами плывущих.Порой беседует в моих приютных кущахО Греческой войне со мною Фукидид;Гомер являет мне, как вел полки Атрид;И сладкою слезой, любимцы нежных граций,Мне увлажняют взор Катулл или Гораций.Иль посетят меня старинные друзья -И скромные плоды для них сбираю я:Шершавы огурцы, лощены помидоры,Пахучих разных трав зеленые узоры;Теплоутробный хлеб и со слезою сыр,Аджикой сдобрены, совокупятся в пир,И млечно-розовый чеснок, еще не жгучий, -И кахетинский ток бежит струей кипучей.Но лета юные, увы, для нас прошли;Не мним мы боле все доступным на Земли,И Вакх рождает в нас не мощны упованья,А токмо сладкие одни воспоминанья,Но что отрадней есть, чем с другом их делить,Смеяться, сожалеть и сладки слезы лить.

* * *