Таинственный сад. Маленький лорд Фаунтлерой - Фрэнсис Ходжсон Бернетт

– Тише, тише, мой мальчик, – успокаивал его доктор Крейвен. – Без твоего разрешения я ничего не напишу. Ты слишком близко всё принимаешь к сердцу. Смотри не навреди себе снова!

Больше он не говорил о том, чтобы написать мистеру Крейвену, а увидав сиделку, предупредил её, чтобы она не упоминала об этом.

– Мальчику на удивление лучше, – сказал доктор Крейвен сиделке. – В этом даже есть что-то противоестественное. Конечно, сейчас он по собственной воле делает то, чего мы никак не могли от него добиться. И всё же он слишком легко возбуждается, его нельзя раздражать.

Мэри и Колин всполошились. «Что же делать?» – с тревогой думали они. С этого времени они и стали разыгрывать свой «спектакль».

– Придётся, верно, закатить истерику, – с сожалением заметил Колин. – Вот некстати! Мне сейчас совсем не так плохо. Может, я даже не сумею. Горло у меня не перехватывает, и мысли не печальные, а приятные. Но если они опять заговорят о том, чтобы написать отцу, придётся что-то предпринять.

Он решил есть поменьше, но, к сожалению, осуществить это прекрасное намерение оказалось невозможно – по утрам он просыпался ужасно голодный, а на столике возле дивана уже стоял завтрак. Домашний хлеб со свежим маслом, белоснежные яйца, малиновый джем, сметана. Мэри теперь всегда завтракала вместе с ним. Усевшись за стол, они в отчаянии смотрели друг на друга, особенно если из-под нагретой серебряной крышки соблазнительно пахло поджаренными ломтиками ветчины.

– Ну ладно, Мэри, – неизменно заявлял Колин, – сейчас мы всё съедим. Но зато за обедом что-нибудь отправим назад, а за ужином отошлём ещё больше.

Впрочем, на это у них никогда не хватало решимости – и тарелки возвращались на кухню совершенно пустыми, приводя всех в изумление.

– Хоть бы они ветчину резали потолще, – жаловался Колин. – И потом, по одной булочке на нос – это так мало!

– Для умирающего вполне достаточно, – возразила Мэри, когда Колин произнёс эти слова в первый раз. – Но для того, кто собрался жить, это и вправду маловато. Мне иногда кажется, я бы целых три съела – особенно когда в окно пахнет вдруг вереском и дроком!

В то утро все трое с упоением работали в саду. Часа через два Дикон нырнул под большой розовый куст и вытащил два ведёрка: одно было до краёв полно густым парным молоком, а в другом лежали свеженькие булочки с изюмом, так хорошо завёрнутые в сине-белое клетчатое полотенце, что были совсем тёпленькие! Восторгу не было конца. Как это миссис Сауэрби чудно придумала! Какая она добрая! Какая умная! А булочки до чего вкусные! А молоко дивное!

– Да она, как Дикон, просто волшебница! – заявил Колин. – У неё волшебное знание, как делать людям хорошо! Она волшебная женщина! Дикон, скажи ей, что мы очень благодарны, чрезвычайно благодарны!

Временами Колин любил употреблять взрослые выражения – это доставляло ему огромное удовольствие. Найденные слова до того ему понравились, что он не удержался и прибавил:

– Скажи ей, что она чрезвычайно великодушна, а наша благодарность не знает пределов!

А затем, забыв обо всём на свете, он накинулся на еду: поглощал одну за другой булочки, запивая их молоком прямо из ведёрка. Так едят голодные мальчишки, когда они хорошо потрудились и надышались вересковым духом, а со времени утреннего завтрака прошло уже больше двух часов.

Так и пошло. Поедая приносимые Диконом угощенья, Мэри и Колин вскоре сообразили, что, кроме них, миссис Сауэрби должна ежедневно кормить четырнадцать ртов и что ей это, верно, непросто. И они попросили у неё разрешения посылать ей несколько шиллингов из своих карманных денег.

Неподалёку от тайного сада, в том месте, где Мэри впервые увидела Дикона, он нашёл теперь ложбинку среди деревьев – там, ко всеобщей радости, они сложили небольшой очаг из камней, чтобы печь картошку и яйца. Никогда раньше Мэри и Колин не пробовали такого вкусного блюда, как печёные яйца, а горячая, прямо из золы, картошка с солью и свежим маслом показалась им просто царским яством. К тому же она была такая сытная! За картошку и яйца можно было заплатить и есть их себе вволю, не опасаясь, что лишаешь пищи четырнадцать человек.

В солнечную погоду утро начиналось с того, что все усаживались в кружок в тени сливы, которая, сбросив цветы, покрылась зелёной листвой, и взывали к Магии. Закончив эту церемонию, Колин неизменно совершал обход сада, а потом в течение дня снова и снова упражнялся во вновь обретённых навыках. Он креп с каждым днём и ходил всё увереннее и дальше. День ото дня его вера в Магию всё росла – и немудрено! По мере того как силы к нему возвращались, он пробовал всё новые упражнения. Всему лучшему научил его Дикон.

Как-то Дикон отсутствовал целый день. Явившись на следующее утро, он рассказал:

– Вчера матушка послала меня в Твейт. Повстречался мне возле трактира «Голубая корова» Боб Хейворт. Он у нас на пустоши из парней самый сильный. Он и борец самый крепкий, и прыгает выше всех, и молот бросает всех дальше. В иные годы он даже в Шотландию на состязания ездил. Он меня ещё совсем маленьким знал и всегда был так добр ко мне! Ну я его и расспросил. Здешние господа зовут его спортсменом. Я о тебе, мастер Колин, вспомнил и говорю: «Как это ты, Боб, такие мускулы нарастил? Что ты для этого делал?» Он и говорит: «Да, парень, делал. Один силач с ярмарки, когда был у нас в Твейте, показал мне, как руки и ноги тренировать и все мускулы в теле». Я и говорю: «А может слабый парнишка себя таким манером поправить, Боб?» Он засмеялся и говорит: «Это ты, что ли, слабый парнишка?» Я говорю: «Нет, но я знаю молодого джентльмена, который поправляется после долгой болезни, и мне бы хотелось ему помочь». Имён я никаких не называл – он ни о чём и не спрашивал. Он такой добрый – встал и показал мне безо всяких, что надо делать, а я повторял, пока всё не запомнил.

Колин с волнением слушал рассказ Дикона.

– А мне ты покажешь? – вскричал он. – Покажешь?

– Можешь не сомневаться, – отвечал Дикон и встал. – Только он сказал: «Сначала делай эти упражнения потихонечку и следи, чтобы не устать. После каждого отдыхай и дыши глубоко, главное, не перестарайся».

– Я буду осторожен, – пообещал Колин. – Показывай! Показывай! Дикон, ты самый волшебный мальчик на всём свете!

Дикон встал на траву и медленно показал ряд простых, но весьма полезных упражнений. Колин