Волчица советника - Елена Литвиненко

Время замерло, застыло кусочком янтаря. Бой отодвинулся, стих, я слышала лишь собственное дыхание, шум крови в ушах и колотящееся сердце — оно ухало в грудной клетке.

Я подобрала кошкодер — короткий меч с широким клинком и гардой в виде восьмерки — и примерилась острием к мужской шее.

— Ну же, Лира!

Лизариец застонал, открыл глаза — и даже света пожаров мне хватило, чтобы разглядеть плещущееся в них безумие флера. Мужчина что-то прошептал и, улыбаясь, потянулся ко мне, схватил за лодыжку.

Перо пролетевшего стимфала насквозь пробило его голову, и по кончику цвета старой бронзы, выглядывающему из подбородка, потекла черная кровь.

— Dgorka r’es!.. Взорви к лярвам эту брыгову повозку! Пусть дерется!

Плазменный шар с налету ударил в телегу, под которую я собиралась снова залезть, и она разлетелась на части, засыпав меня горящим деревом.

— Твою мать!

Если бы не шотта, я бы превратилась в горелый бараний бок — в точно такой же, какой накулинарил Дирк.

Рука графа стиснула мантию на груди Сибилла:

— Ещ-ще одно такое попадание — и я тебе руку с-сломаю, — прошипел Йарра.

— Это не я, — сжал запястье Йарры борг. — Это лизарийские маги. Мне их убрать или позволим им ополовинить войско, прикрывая вашу даму? — последние слова Сибилл выкрикнул в спину подстегнувшего Стригу графа.

— Лярвин дол!

Я покатилась по земле, сбивая с шотты искры, отбросила волосы с лица и завыла, на четвереньках отползая назад, — размахивая мечами, ко мне бежали двое солдат без опознавательных нашивок. Не райаны, не лизарийцы. Наемники.

От первого удара я ушла, кувыркнувшись через плечо и вскочив на ноги. От второго — прогнувшись назад. Третий парировала — и ахнула от удара в живот, выронила кошкодер, согнулась, хватая воздух. Рванулась навстречу земля, мелькнули пьяные от крови, безнаказанности и чувства собственного превосходства ярко-желтые глаза рау.

И знаете что? Драться меня заставили именно эти искры его гордыни — не страх смерти, не инстинкт самосохранения, не желание защитить близких, — падая на колени, я наконец-то увидела Сэли, отбивавшегося от троих лизарийцев, Дирка — его ранили, и все, что он мог, — это уворачиваться от меча.

Я стиснула зубы и перебила напавшему на меня мужчине кадык, потому что Я не могла проиграть Ему. Превосходство Роха надо мной несомненно, главенство Йарры неоспоримо, но кто такой этой наемник, чтобы победить?!

Верхняя губа Лиры приподнялась в злом оскале, и девушка впечатала предплечье в горло рау.

— Сука! — сплюнул напарник уже трупа.

— Dgorka r’es venti sih! — не осталась в долгу девчонка. Где только нахваталась?!

Скользнула мимо опускавшегося клинка, перехватила руку с оружием и сломала ее в локте. Поймала выпавший из пальцев меч, вогнала его наемнику в бок, повернула и выдернула оружие из раны. Взвесила трофей, сделав им пару взмахов, сморщившись, отбросила и, подобрав кошкодер, побежала спасать своих телохранителей.

Раду довольно кивнул, вернул метательный нож в перевязь и кончиком кхопеша распорол живот пробегавшему мимо лизарийцу.

Я больше не медлила, не отступала, не пыталась оглушить или обезоружить — пинок по ребрам и удар в живот очень доходчиво объяснили, что меня щадить никто не станет.

Солдата, напавшего на Дирка, я убила ударом в спину — Данкан простит, а нет — подарю его Эльвии браслет, пусть как-нибудь умаслит бога честной войны. Наверняка в Садах Светлых тоже есть кресла из Мабуту…

Сэли справился сам. Мой варвар был отличным воином, и если бы я, с перепугу, не убежала от пожара на другую сторону лагеря, то сейчас бы чистоплюйствовала за его широкой спиной, сбивая стрелы, а не дралась с волкодлаком. Ненавижу магическую дрянь, магов, магию и все, что с ней связано!

Я припала к земле, уворачиваясь от удара лапой, и пырнула чудовище в бедро. Меч соскользнул по плотной шерсти, лишь оцарапав, и волкодлак зарычал, опустился на четыре лапы, щелкнул клыками, обдав меня зловонным дыханием… Мой кошкодер вошел в нёбо зверя одновременно с чьим-то метательным ножом, вонзившимся в горящий алым глаз. Вошел — и застрял. Лярвин дол! Волкодлак выл, катался по земле, царапая лапами морду, до тех пор, пока Сэли не перерубил ему хребет. Наступил на лобастую голову, выдернул меч, вернул мне оружие и очень тихо — я не расслышала в царящем бедламе, прочитала по губам — попросил никогда так больше не делать.

— Как?

— Не бросаться на чудовищ! Вы в своем уме, госпожа? Вы же женщина!..

Пожелание Сэли я выполнила — на чудовищ я больше не прыгала. Я сцепилась с магом. Он молодой был, ненамного старше меня, и, кажется, поджарить молнией чумазую девчонку, разбившую ему нос, стало для него делом чести.

К моменту появления волшебника, окруженного десяткой воинов, мы почти очистили низину, где догорали остатки палаток колонны. Бой продолжался за холмами, в тумане, а здесь было уже тихо, лишь звенели клинки шестерых, сошедшихся в поединке, солдат.

Я тяжело привалилась к боку Сэли, с другой стороны меня подпирал Дирк, водящий по сторонам полубезумными глазами, — он не видел Кайна с начала сражения. Тут и там из разгоняемой пожарами и вспышками амулетов мглы выплывали фигуры мечников; при виде меня их лица разглаживались — живая! — и нас троих снова затирали в кольцо, ставшее отличной мишенью для файербола.

Плазменный шар размером с крупную тыкву сжег заживо четверых, еще не меньше десятка получили страшные паленые раны и с воплями покатились по мокрой от ночной росы траве. Двадцатка мечников бросилась на охранников мага, прорываясь к колдуну, кто-то, матерясь, снаряжал арбалет, и снова вспышка, снова крики… Светлые боги, да какой же сволочью нужно быть, чтобы жечь людей! Вот так, запросто, швыряя в них сгустками пламени! Зная, что они не могут ответить!.. О, как я жалела в тот момент, что у меня нет с собой ни единой коробки с пыльцой вой-травы! Я бы с удовольствием посмотрела, как этот лизариец задыхается, выблевывая собственные легкие!

Сэли понял, что я собираюсь сделать, еще до того, как я шагнула в сторону мага, и схватил меня в охапку:

— Не дурите, госпожа!

— Отпусти!

— Ты чувствовать воздух, Обезьянка! Ты знать, где палка! Прислушаться к себе!

— Ай!

— Прислушаться к себе, а не считать воробей!

Да сквозь эту брыгову повязку не то что воробья, слона не разглядеть!

— Покой, Обезьянка! Палка тревожить покой, ты чувствовать жар там, где опасность!..