Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе - Ронни Касрилс

Мы помогли Паркеру подняться на ноги и отпустили Дэна. Всем вооружённым товарищам было приказано вернуться в штаб. В лагере царил разброд и шатание. Хотя уже давно была дана команда «Отбой», многие товарищи собрались в бурно спорящие группы, некоторые выкрикивали оскорбления в адрес руководства лагеря и «фашистов» из Восточной Германии. Я заметил с сожалением, что Росс — руководитель моей футбольной команды — был одним из активных участников происходящего. Он и другие разожгли костер и просидели вокруг него, шумно обсуждая, почти всю ночь. Мы обратили внимание, что не более двадцати человек были вовлечены в это столкновение и ещё человек сорок нарушали распорядок дня. Остальные скоро легли спать, но на лагерь спустилась нелёгкая атмосфера. Резкие голоса Росса и других слышались до предутренних часов.

После беспокойной ночи лагерь проснулся в удивительном спокойствии. Некоторые товарищи начали ходить по лагерю с заспанными глазами или заниматься стиркой. Мы решили отменить наш обычный распорядок дня. Мы договорились, что после завтрака весь лагерь, за исключением этих четырнадцати, соберётся на общее построение.

— Кумало! Ты не выступишь от нашего имени? — спросил меня Паркер. — Мы нуждаемся в твоей способности убеждать.

Я стоял перед построившимися товарищами. Все были настроены серьёзно, и у меня создалось впечатление, что у очень многих были виноватые лица.

— Товарищи, — начал я, проведя ботинком черту на земле, — перейти от порядка к анархии столь же просто, как пересечь эту линию. Вы должны решить для себя, на какой стороне линии вы хотите быть.

Я говорил о необходимости дисциплины и порядка в АНК и в МК, о чём мы часто говорили на занятиях, указывая, что это не было равносильно приказам, получаемым от расистов и направленным на то, чтобы угнетать людей. Я говорил о тех четырнадцати, что сидели в палатке и отказывались подчиняться, потому что они хотели вернуться домой и драться. Я указывал на то, что у них не было ни малейшего шанса уцелеть без должной подготовки. Долгое ожидание возвращения домой после завершения подготовки могло вызвать разочарование, но руководство АНК не скрывало сложности положения. В отличие от зимбабвийцев, у нас не было границы, через которую мы могли бы перейти из дружественного государства. Мы были очень далеко от дома и должны были тайно передвигаться через несколько государств. Я закончил, сказав, что если правила будут соблюдать только некоторые из нас, то мы будем находиться в состоянии разброда.

— С разбродом и анархией мы никогда не достигнем наших целей. Ни одна армия или организация не могут победить, если в их рядах не будет дисциплины и порядка.

Речь была воспринята хорошо. Была суббота и мы объявили весь день свободным. Когда ситуация вернулась в норму, Лесли — тот долговязый бритоголовый парень — подошёл с просьбой от четырнадцати. «Мы просим отправить нас назад в Луанду. Мы не хотим создавать здесь проблемы».

Командование лагеря согласилось — возможно, слишком легко. Я, должен признаться, испытал чувство облегчения, когда во второй половине дня они уехали на грузовике, направлявшемся в Луанду. Мрачная туча, висевшая над Кибаше, рассеялась.

Следующий день был отведен для спортивных соревнований. Настроение в лагере полностью изменилось. Меня поразил один из наших молодых товарищей по кличке Супермозг. Мы вырыли яму для прыжков в длину и я был судьёй на этих соревнованиях. Он разбежался (босиком) до черты, взлетел и почти перелетел всю яму. Длина прыжка была намного больше 20 футов[39].

Я остановил соревнования, чтобы мы могли удлинить яму. Следующим прыжком от прыгнул ещё дальше. Он вновь поразил меня, легко прыгнув в высоту больше, чем на 6 футов[40], и победив в беге на сто метров. И всё это босиком на неровной, твёрдой как камень земле. Я никогда в жизни не встречал такого природного таланта и убеждён, что он мог бы стать звездой Олимпийских игр, если бы имел достойные условия в нерасовом обществе.

Спортивный день прошёл успешно. Всё вернулось в норму в лагере N13.

Через несколько дней из Луанды прибыли наши лидеры. Они приехали на нескольких машинах и привезли с собой группу четырнадцати. Лагерь собрался на общее построение и Джо Модисе суровым голосом объявил, что дело о неповиновении будет рассматриваться трибуналом. Он заявил бойцам, что невыполнение приказов, кто бы ни совершал этот проступок, будет наказываться. Эти четырнадцать находились в подавленном состоянии.

Один из тех, кто давал свидетельские показания, был начальник штаба лагеря в Ново-Катенге — исключительно красивый парень. Его имя было Тами Зулу и он выглядел как воплощение солдата. Он показал себя доступным и интеллигентным человеком. По его мнению, большинство из четырнадцати стали объектом манипуляций о стороны более умных и недовольных элементов в его лагере. «Они простые, честные ребята, — сказал он мне, — но их использовали в своих целях или вражеские агенты, или амбициозные деятели, которые точили зубы против командиров. Объектом для нападок обычно становится руководство лагеря. Я имею в виду тех деятелей, которые стремятся получить должности и которые считают, что руководство их недооценивает».

Трибунал закончил работу и приговор четырнадцати был вынесен. Семь человек были приговорены к аресту на месяц, шесть человек — на два месяца, а Дэн Сивела — к трём месяцам за то, что он напал на Паркера. Все должны были днём выполнять работы по лагерю по указаниям командования лагеря Кибаше. Все четырнадцать восприняли приговор беспрекословно и явно почувствовали облегчение, когда дело закончилось.

Подвал или kulakut («холодная») был обследован и признан пригодным, как место содержания под стражей. Это было большое прохладное помещение с таким же бетонным полом, как и в других зданиях. Но в нём не было окон. Оно имело тяжёлую металлическую дверь с проволочной сеткой, что свидетельствовало о том, что оно использовалось как место заключения и в колониальные дни. Было решено, что если обитатели этого помещения захотят, то дверь для улучшения вентиляции может оставаться открытой на ночь. Они получали ту же самую пишу, бельё и надувные кровати, что и остальные курсанты.

Мне было интересно поближе познакомиться с отбывающими наказание. Каждое утро Синатла и я проводили зарядку с одним из взводов позади казарм. Некоторые из новых обитателей подвала занимались ею около порога. Самым энергичным был выглядевший особенно крепким парень с бритой головой и бородой, что придавало ему восточный вид. Он тратил много времени на бой с тенью и имитацию ударов. Я узнал, что Бен-ТНТ[41] Лекалаке — бывший чемпион провинции Трансвааль по боксу в лёгком весе среди юниоров. Оказалось, что они были близкими друзьями с Сейисо, когда жили в Соуэто.