Книга четвертая. Корректор реальности. - Олег Языков

Берега этой реки болотистые, топкие и покрыты лесами. Танкам, да и не только танкам, а и всей технике, там не разгуляться. Преодолеть Березину сложно, очень сложно. Есть три моста, и, естественно, именно местность около них и будет ареной жестоких боев. От того, захватят их немцы или нет, зависело не только продвижение танков, идущих на острие немецкого клина, но и их снабжение.

Само собой, линия обороны наших войск должна развернуться по ее восточному берегу. Только вот не слишком ли громко сказано – линия обороны? Насколько я помню, сдерживали переправу немецких войск, не щадя своей жизни и умирая под бомбоштурмовыми ударами немецкой авиации и артиллерийскими налетами, бойцы и командиры сводного отряда из разномастных частей – саперы, связисты, сводный полк 121-й стрелковой дивизии, менее 1000 человек приписного состава без командиров, дорожники и курсанты Бобруйского автотракторного училища. Как ни говори, а боевые возможности саперов, связистов и дорожников, не имевших обычной пехотной подготовки, были весьма и весьма ограничены… Да и было их всех немногим более двух тысяч человек… Да десятка два гаубиц с боекомплектом по 15–20 снарядов на ствол. На один бой, короче. Вот и все силы, противостоящие танковым дивизиям Гудериана. Три моста, правда, наши успеют взорвать. Но это не спасет – немцы сумеют быстро навести три-четыре наплавных и сборных мостов. А один из них – так и вовсе металлический.

Вот о том, как эти самые мосты уничтожать, мы и спорили с Андреем. Он горячился и пёр напролом.

— Я тебя не узнаю, Тур! Делаем три-четыре закладки взрывчатки…

— А где ты ее возьмешь?

— Не перебивай… Где-где… Сам знаешь – на оставленных складах. Или тебе в рифму сказать?

— Не хами старшему по званию… — Андрей хмыкнул, но возражать не стал. — Ну, допустим. Дальше давай.

— Так вот. Делаем, значит, несколько закладок и по ночам рвем мосты из-под воды. Уж проплыть под водой пять-шесть минут мы сможем…

— И дольше сможем. А днем что? Так и будут танки катить по восстановленным мостам? Заменить пару понтонов и вновь сплавить мост по течению немецкие саперы уж всяко смогут. Да и после первого же подрыва немцы знаешь, как усилят охрану? Во-во. Дураков там нет, Андрей! И не рассчитывай. Это все самодеятельность и мелкие укусы. Бить надо крепко! И по мостам, и по танковым колоннам! А вот чем? Первое, что приходит на ум, это артиллерия и авиация… Да, авиация… Бомбардировщики или штурмовики. Кстати, там, под Бобруйском, сейчас воюет первый полк, вооруженный штурмовиками. И неплохо воюет, знаешь ли… Самолет… Как бы нам разжиться самолетом, а? Как думаешь, Андрюха?

— Дерьмо вопрос! Найдем штурмовик, севший на вынужденную, и полетим… полетишь!

— Андрей, не тупи! Штурмовик, севший на вынужденную, не полетит. Винт тюльпаном загнулся, маслорадиатор сорван, пушки забиты землей по самый казенник. Да и от чего он сядет на вынужденную-то, а? Забыл? Так я тебе напомню. От боевых повреждений! Если бы он сел на аэродром – его ремонтировать 2–3 дня надо. А потом заправлять маслом, бензином, сжатым воздухом. Зарядить пушки и пулеметы, бомбы подвесить, в конце концов… Ты что? Плевать из кабины будешь на немецкие танки, что ли? Или картошкой кидаться?

— Ага, гранатами… Ну-у, не плевать, конечно… Ты можешь их своими пирозарядами бить…

— Могу-то я могу. И буду. Заряжу и пушки, и пулеметы огнем. Но главное для нас – это бомбы! Шесть соток – это то, что доктор прописал. Немцам прописал, в виде клизмы из скипидара пополам с патефонными иголками! Вот только где нам этот штурмовик взять?

— А если в том полку? Ну, про который ты говорил?

— Ну-ка, ну-ка… Уже теплее, херувим ты наш хитромудрый! Давай, излагай свой коварный план.

И Андрей начал излагать.

— Нас тут может выручить знаешь что? Наши модификанты! Точнее то, что мы можем менять внешность. А что, если мы сделаем так…

В общем, посидели-поговорили мы долго. Целый день. Но – не без пользы. Кое-что начало вырисовываться. Правда, это кое-что было не очень-то приятным делом. И не очень-то моральным… Если сказать честно и откровенно – нам предстояло врать своим и влезать в личину покойников… Но об этом после.

А пока мне предстояла еще одна кропотливая работенка. Мы же вернулись на свою базу не 28 июня, когда, собственно, и завершили свою командировку под Дубно и Бродами, а спустя неделю. Иначе как бы мы могли объяснить свой столь короткий вояж на Юго-Западный фронт? Ага, съездили за пару дней на юг, отдохнуть, понимаешь! Да теперь, по забитой войсками железной дороге, туда недели две тащиться придется… Впрочем, мы могли туда и слетать.

Так вот, сегодня, значит, у нас в расположении шло 9-е июля 41 года. Я попросил комиссара полка связи, который с полковником выезжал в Москву по каким-то своим делам, привезти мне как можно больше газет.

— Тебе что, капитан, селедку в них заворачивать, что ли?

— Да нет, товарищ батальонный комиссар! Оторвались мы за две недели от прессы, за событиями на фронтах и в мире следить перестали. Там, на фронте, честно вам скажу, я газету и в руки не брал. Автомат вот приходилось, а газету – извините, нет… Вот и наверстаем сейчас упущенное, почитаем, что там деется. Да! И газету с выступлением товарища Сталина – обязательно! Просто обязательно и непременно! Ее я сохраню. Это – документ эпохи!

Комиссар одобрительно посмотрел на меня, видимо, впечатленный моей тягой к знаниям в целом и к речи товарища Сталина в особенности.

— Молодец, товарищ Кошаков! Привезу обязательно! Устроишь там своим громкую читку и политинформации, добро? А какие газеты тебе привезти?

— Да любые… Ну, например, "Красную Звезду". Все-таки – наша, отраслевая, можно сказать.

Комиссар довольно крякнул, оделил меня теплым, отеческим взором, и убыл. Впрочем – как убыл, так и прибыл. Только вечером и с пачкой газет. Вот теперь мне и предстояло их внимательнейшим образом изучать и делать выводы. А главный из них – есть ли видимый результат нашей командировки или нет его… Можно ли хоть что-нибудь отследить по выпускам Совинформбюро? Вот в чем вопрос! Тяжелее, между прочим, чем у товарища Гамлета, м-м-да. Я понимаю, инструментарий для контент-анализа грубоватый, там ведь не только задержка по времени идет, но и жуткие фильтры на секретность всякую, топонимы, да и просто ложь проскакивает. Но – будем посмотреть!

Я попросил Андрея налить мне кружку чая покрепче и с четырьмя ложками сахара, выложил из планшета линейку, красный карандаш, и приступил к работе.

— А что это ты тут делаешь, а? — подходя к столу и размешивая на ходу чай для любимого начальника, заинтересованно спросил Андрей. Знакомая фразочка… Где-то я ее слышал. В комедии? Не помню. А-а-а, вспомнил! "Добро пожаловать или посторонним…"