Обещание - Люси Даймонд

целый набор новых записей, крошечные индивидуальные оценки. Квартира на Уайтклифф-роуд была заново выкрашена и готова к сдаче. Всю ночь шел дождь, но теперь снова выглянуло солнце, отбрасывая золотистые полосы света на последние мокрые капли, усеивающие окно. Недавно он пополнил кормушку для птиц, и теперь она служила шведским столом для целого сонма пернатых посетителей. Он наблюдал за ними, пока ел, наслаждаясь бесплатным шоу. Раньше, когда он был офисным трутнем, у него никогда не было времени перед выходом посидеть и обдумать что-либо, кроме новостей по телефону или списка встреч, которые он назначил на этот день.

На этой неделе его ждала совсем иная повестка дня.

Проверив сообщения на рабочем телефоне Патрика, он обнаружил, что его ждут три новых звонка, все от Розмари, его самого требовательного арендатора. Очевидно, ее охранная сигнализация начала мигать в шесть часов утра и до сих пор не отключилась. Это почти наверняка означало, что батарейка вышла из строя и нуждалась в замене, но с каждым сообщением она казалась все более обеспокоенной, и у него возникло ощущение, что звонки будут поступать до тех пор, пока он не разберется с этим. Это было первым в списке. Позже ему нужно будет разыскать бухгалтера Патрика по поводу счета за НДС. Он снова съежился, вспомнив, как Зои невинно спрашивала о сомнительных платежах со счета Патрика. Он был почти уверен, что ему удалось выпалить ответ, не вызвав у нее подозрений, но, тем не менее, он ощутил опасность момента, прежде чем, в конце концов, понял, что она шутит. Он еще не решил, что делать с периодическим платежом, который должен был поступить Лидии на следующей неделе. Но, по крайней мере, ему удалось стащить визитную карточку с данными Лидии с холодильника Зои, незаметно положив ее в карман, пока она готовила ему кофе, так что он предотвратил, по крайней мере, один ужасный телефонный звонок. Карточка теперь лежала перед ним на кухонном столе, как бомба замедленного действия, он взял ее и повертел между пальцами, уголок за уголком, все еще не уверенный, что он должен сделать, если вообще что-то должен. Скользнул взглядом по логотипу на карточке, за которым следовал W4-адрес[27]: Тернем-Грин-энд. В Чизвике, если верить карте на его телефоне. Лидия написала на карточке свое имя и номер телефона, добавив маленькое сердечко.

Он с любопытством заглянул на веб-сайт и обнаружил, что это небольшой художественный бутик, очевидно, принадлежащий Джонатану Браунингу. Может быть, муж или партнер Лидии? Она владеет бизнесом или просто там работает? Если просто работает, то ей вряд ли платят огромную сумму денег. Может быть, она была богатой наследницей, или имела огромный трастовый фонд, или вышла замуж за кого-то чертовски богатого, и поэтому не нуждалась в деньгах на содержание от Патрика. Но при встрече Лидия не произвела на него впечатления человека, ведущего богатый образ жизни. К примеру, телефон, на котором она показывала ему фотографию Джемаймы, кажется, был моделью далеко не новой и не высшего класса. Он также был почти уверен, что у нее не было обручального кольца, и она определенно не упоминала о каком-либо партнере, богатом и владеющем магазином или нет. По опыту Дэна, женщины, как правило, сообщали об этом, если хотели дать понять, что ты им не нравишься.

Он отложил телефон и задумался. Патрик, возможно, и предал Зои эмоционально, но с практической точки зрения он очень тщательно заботился о том, чтобы обеспечить ее и детей. Оформленное им страхование жизни после его смерти обернулось значительной суммой; остававшаяся часть ипотеки была погашена в одно мгновение, и единовременные выплаты были предоставлены Зои, Итану, Гейбу и Би. Но для Джемаймы, его второй дочери — ничего. Пшик. После его смерти, как и при жизни, она была словно стерта с картины аэрографом. Дэна это не устраивало. Но что ему оставалось делать?

Чтобы отвлечься от борьбы с собственной совестью, он позвонил Розмари и заверил ее, что придет и посмотрит на ее сигнализацию. Он уже собирался уходить, когда раздался внезапный стук в окно. Развернувшись, он успел заметить, как птица средних размеров — возможно, черный дрозд или скворец, которых он видел на днях, — ударилась о стекло и исчезла из виду. О боже. Иногда это случалось, птицы не замечали окна, но все равно было что-то ужасное в мягком, мясистом стуке тельца, врезающегося в стекло. Он поспешил выглянуть в окно, но нигде внизу птицы не было видно. По-видимому, ей удалось ошеломленно развернуться и вернуться в синеву, каким-то удивительным образом поднявшись.

Надеюсь, он тоже так сможет, подумал Дэн, выходя из комнаты.

— О, слава богу. Вы такой умница. Я даже не подумала о батарейке, была убеждена, что сигнализация мигает, потому что кто-то влез в квартиру. Грабитель, я имею в виду. — Розмари издала тихий самокритичный смешок, но оставалась сдержанной. — Я испугалась.

На Эверлейк-роуд Дэну потребовалось несколько минут, чтобы извлечь разрядившуюся батарейку из охранной сигнализации Розмари, сбегать в ближайший магазин на углу и купить замену, а затем снова прикрепить устройство к стене. Он включил его, был вознагражден ровным зеленым светом, сменившим мигающий красный, и ощутил себя почти мошенником, когда на него обрушилась похвала Розмари — ведь работа была такой простой.

— Никаких проблем, — сказал ей Дэн, возвращая отвертку в ящик с инструментами Патрика и защелкивая замок. Затем, возможно, с большей поспешностью, чем это было допустимо, добавил: — Если возникнут еще какие-нибудь проблемы, дайте мне знать.

— О, я так и сделаю. Вы так добры ко мне, Дэниел. Вы очень добросердечный молодой человек. — Она просияла, глядя на него.

В блузке в викторианском стиле с высоким воротником и крошечными жемчужными пуговичками и твидовой юбке она напоминала какую-то безупречную леди-детектива двадцатых годов. Дэн поймал себя на том, что задается вопросом, чем она зарабатывала на жизнь, когда была моложе. Учительница? Серьезная экономка?

— Никаких проблем, — неубедительно повторил он с вежливой улыбкой, которую всегда использовал для тетушек и подруг матери.

Дэн не хотел бы, чтобы она называла его добросердечным. Если вспомнить его секреты от Зои и очевидную неспособность принять решение в отношении Лидии, добросердечным он себя совсем не чувствовал.

— И мне не составит труда поставить чайник, — продолжила она. — Чай или кофе?

Он смягчился, потому что поступить иначе было просто невозможно. И еще потому,