Религия Библии. Христианство - Андрей Борисович Зубов

Во II-III веках у разных авторов, например, у Иринея Лионского, Тертуллиана, Оригена, встречаются разные списки книг Новозаветного канона. Евсевий Кесарийский (260-340) в своей «Церковной истории» дает такой пе­речень книг Нового Завета: «На первом месте поста­вим, конечно, святую четверицу Евангелий, за ней сле­дуют Деяния Апостолов, потом Павловы послания, непосредственно за ними — первое Иоанново и бес­спорное Петрово, а потом, если угодно, Апокалипсис Иоанна. Эти книги бесспорные. Среди оспариваемых, но большинством принятых: послания, именуемые одно Иаковлевым, другое Иудиным, и второе Петрово, а так­же второе и третье Иоанновы: может быть, они при­надлежат евангелисту, а может быть, какому-то его тез­ке. К подложным относятся: „Деяния Павла", книга под названием „Пастырь", „Апокалипсис Петра", послание, признаваемое Варнавиным, так называемое учение апо­столов, и, как я сказал, Иоаннов Апокалипсис, который одни отвергают, а другие относят к признанным книгам. Некоторые помещали среди этих книг и „Евангелие ев­реев", которое больше всего любят евреи, уверовавшие во Христа. Все это — книги отвергаемые, и мы сочли не­обходимым составить их список, полагая, что мы дол­жны знать, какие книги подлинны, не измышлены и при­няты церковным преданием и какие, наоборот, из книг Нового Завета исключены, хотя известны большинству церковных писателей. Следует знать и эти книги, и те, ко­торые у еретиков слывут под именем Евангелий апосто­лов: Петра, Фомы, Матфия и еще других, а также Деяния будто бы Андрея, Иоанна и прочих апостолов. Эти книги никогда не удостаивал упоминания ни один из церков­ных писателей. Да и речь их, и слог очень отличаются от апостольского духа, мысли же и все учение в целом да­леко не согласуется с истинным правоверием. Поэтому книги эти следует не то что причислять к подложным, а вовсе отвергать, как совершенно нелепые и нечести­вые» [Церковная история. III, 25,1-3].

На Лаодикийском Соборе 363 года устанавливается на­конец канон из 26 книг, но в нем нет Апокалипсиса Иоанна. И только Иппонийский Собор 383 года и Карфагенский

Собор 419 года утверждают раз и навсегда полный список Канона, такой, каким мы его знаем сегодня — из 27 книг[56].

Мы видим, что Новозаветный корпус — это не слу­чайно кем-то слепленный конгломерат текстов, но это — Писание, соответствующее представлению христианской Церкви о сути «договора» между Богом и христианами — Новым Израилем, как и канон Ветхого Завета, собранный в эпоху Второго Храма, соответствовал представлению еврейских книжников о сущности «договора» с Богом бо­гоизбранного народа.

Четвероевангелие

Четыре Евангелия — Матфея, Марка, Луки и Иоанна — первая и основная часть Новозаветного канона. Четвероевангелие — сердце Нового Завета.

В названии каждого евангельского текста в русском пе­реводе используется предлог «от» — например, Евангелие от Матфея. Но в греческом оригинале стоит предлог ката — «по». Евангелие — это, в переводе с греческого, «благая весть» — Еиа/yyeXiov («а/yyeXiov» — это весть, «еи» — бла­гая). Благая весть о том, что Мессия пришел, что Он по­бедил грех и смерть, воскрес и взошел к Богу во плоти, открыв всем людям этот путь, прегражденный грехопаде­нием Адама и Евы. Эту благую весть разные люди излага­ли по-разному, и Церковь, как мы видели, признала соот­ветствующими благу и правде четыре авторских текста, соединенные с именами Матфея, Марка, Луки и Иоанна. Таким образом, Евангелие, например, по Матфею не обя­зательно подразумевает личное авторство Матфея, а то, как Матфей это излагает. Возможно, кто-то записывал из­речения и деяния Христа, а Матфей потом редактировал.

Каждое из Евангелий имеет свои яркие и характерные авторские особенности. Это не некий абсолютный неот- мирный текст, каким, скажем, считают мусульмане Коран, ниспосланный пророку Мухаммеду, а текст личностный, человеческий, но боговдохновенный. Мы здесь встреча­емся с любимым греческими богословами понятием си­нергии — соработничества Бога и того или иного челове­ка, посвятившего себя «хождению пред Богом», в нашем понимании — святого. Именно в живом и вольном сотруд­ничестве человеческого существа и Божественной лично­сти создается, по убеждению христиан, и каждое из четы­рех евангельских благовестий и, шире, все благо в истории. Не Бог написал Евангелие рукой Марка или Матфея, а Марк и Матфей написали свои благовестия, личностно и всегда своеобразно вдохновляясь Божественным Духом.

Классическая традиция иконописи всегда изобража­ет того или иного евангелиста как персону, как челове­ка-личность, а рядом с ним ангел, который внушает ему мысли, но они проходят через ум человека. Иногда кроме внушающего добрые мысли ангела изображается еще ге­ральдическое животное евангелиста: орел — у Иоанна, ан­гел — у Матфея, бык — у Луки и крылатый лев (отсюда герб Венеции) — у Марка. Человеческая личность не элимини­руется Богом, не уничтожается, не исчезает, не сгорает в божественной полноте, но остается и даже высвечивает­ся, приобретая особый и истинный Божественный смысл, не переставая быть Марком, Лукою, Иоанном, Матфеем и любым из нас. С этого начинается христианство, и это важный очень принцип.

Внимательно читая, размышляя над Евангелием и разбирая путь Иисуса, мы понимаем постепенно, в чем корень христианской веры. Он — не в многочисленных евангельских чудесах и даже не в поучениях Христа, по­тому что чудеса творили и до Него: пророк Илья оживлял умерших, пророк Елисей кормил сотни людей несколь­кими хлебами, пророк Исаия спас от смертельной болез­ни царя Езекию. А все нравственные проповеди Христа тоже присутствуют у пророков, ничего принципиаль­но нового Он не говорит. Так в чем же суть Евангелия? Иисус Христос совершил то, чего ждали, о чем говорили, о чем пророчествовали тысячелетиями, порой перено­ся в прошлое, во время оно, должное произойти в буду­щем. Евангелие — это книга дела, которое увенчалось ве­ликой победой. Вот в этом суть Евангелия.

По Матфею

Традиция считает самым ранним из четырех благовестий Евангелие по Матфею. Христиане первых веков не сомне­вались, что Матфей сам написал о себе в своем Евангелии: «Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по име­ни Матфея, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и по­следовал за Ним» [Мф. 9:9]. Если так, то Матфей хорошо знал Иисуса, был несколько лет Его учеником, но притом ранее занимался презираемым среди иудеев делом — он был откупщиком, то есть вносил налоги с города (в данном случае Капернаума) в бюджет империи, а потом собирал их с граждан не без выгоды для себя. Откупщики были бо­гаты, но презираемы — они служили себе и завоевателям- римлянам, а не своему народу. После смерти и Воскресения Иисуса апостол Матфей, по преданию, проповедовал сре­ди иудеев, а потом отправился с проповедью за грани­цы Римской империи — в Парфию и даже в