Наши беседы - Юрий Фёдорович Куксенко

Церквей Николая Петровича Храпова. Я подчеркнул, что все среднеазиатское братство доверяет ему представлять их в Совете Церквей и никого другого взамен его не пошлет. Тогда братья постучали в дверь соседней комнаты, и оттуда вышел Николай Петрович. Увидев его, я испугался. Он был измученный, осунувшийся, бледный… Увидев меня, он улыбнулся. Ему сказали, что пока что все остается по-прежнему. Закончили молитвой и разъехались.

Мы поехали с Н. П. Храповым в аэропорт Домодедово. Летели самолетом в Ташкент. Сидели рядом. Я дремал, а он никак не мог удобно приспособиться в кресле и тяжело вздыхал. Когда объявили снижение, перед посадкой я ему тихо говорю: «Вы знаете, что над вашей головой занесен меч и его осталось только опустить?» Он ответил: «Знаю. Они пригласили Петренко, и он сделал свое дело. Им нужен был еще авторитетный свидетель. Но у них сорвалось». Я проводил Николая Петровича до дома.

Следующее совещание Совета Церквей было назначено в г. Шахты Ростовской области через два месяца. Мы приехали с ответственным служителем по Фрунзенскому объединению, братом П. Г. Петкером. Хозяева дома сказали, что место проведения совещания изменили, и они не знали, где теперь будет совещание. Мы прождали трое суток в надежде, что за нами приедут и заберут нас, но, не дождавшись, с тяжелым сердцем уехали домой.

По пути мы заехали в Москву, встретились с П. В. Румачиком, от которого узнали, что совещание проходило в Ленинграде и что о перемене места нам просто забыли сообщить. Мы напомнили, что уже не в первый раз о нас «забывают» и мы зря теряем время. Но если мы расскажем об этом своим братьям, то не знаем, что будет…

Петр Васильевич рассказал нам о повестке дня совещания (о Николае Петровиче – ни слова). Однако мы были уверены, что место проведения совещания переменили специально из-за нас.

Вскоре я встретился в Ташкенте с Николаем Петровичем. Он рассказал, что без среднеазиатских братьев Совет Церквей окончательно с ним расправился. «Тот меч, о котором ты, Юрий Федорович, говорил, они опустили».

Я пригласил троих ответственных служителей по объединениям и попросил Николая Петровича в их присутствии рассказать все подробно. Он рассказал, что братья объявили ему, что он больше не член Совета Церквей: «Тебя избрали благовестником в Средней Азии, вот там и работай». Я спросил: «А на совещания Совета Церквей с благовестниками я могу приезжать?» М. И. Хорев ответил: «Это твое дело. Хочешь – приезжай, хочешь – не приезжай».

Николай Петрович сообщил нам, что братья запретили ему рассказывать об этом в Средней Азии. Он ответил им, что работает с братьями и не может не открыть им всего. Он рассказал нам, какими грязными словами оскорблял его один из членов Совета Церквей. Мы ужаснулись.

Еще он открыл нам, за что братья Совета Церквей стали преследовать его после встречи с подпольным председателем в 1976 году. Он написал Г. К. Крючкову и в Совет Церквей записку, в которой изложил 11 пунктов обличений и претензий к ним. Когда братья прочитали эту записку, то Д. В. Миняков сказал: «Если эта записка попадет кому-либо в руки, то она, как атомная бомба, взорвет весь Совет Церквей. У тебя, Николай Петрович, есть копия этой записки?» – «Да, есть», – ответил Н. П. Храпов. «Ее надо немедленно сжечь, – сказал Д. В. Миняков. – Тебе разве не жалко братство? Мы все написанное тобой учтем и будем дружно продолжать работать. Давай копию сюда». – «Я вынул, отдал им, и они сожгли. Затем помолились и разъехались. Я поверил братьям, что они не будут больше меня преследовать. Теперь же я увидел, что обманулся. Я восстановил в памяти и на бумаге все эти 11 пунктов и знакомлю вас с ними, чтобы вы знали все, если со мной что-то случится». И Храпов зачитал нам записку. Это было летом 1979 года.

После этого мы решили пригласить двоих членов СЦ на совещание Среднеазиатского Совета и вручить им письмо с изложением своего мнения по многим вопросам жизни братства евангельских христиан-баптистов. Я поехал в Кишинев, чтобы встретиться с М. И. Хоревым, но не застал его дома. Затем заехал в Кировоград и встретился с И. Я. Антоновым. Я открыл ему наше намерение, и он сказал, что, если мы пойдем таким путем, то многого достигнем. И посоветовал заехать еще к Н. Г. Батурину. Встретился я и с Батуриным в Шахтах и его просил, чтобы послали к нам двух ответственных братьев на совещание. Он сказал, что эту просьбу они рассмотрят на совещании узкого круга Совета Церквей.

Девятого июля 1979 года прибыл к нам на совещание М. И. Хорев. У нас много было к нему вопросов о положении братства, и мы в конце попросил и М. И. Хорева побыть с Николаем Петровичем в другой комнате, пока мы напишем Обращение к Совету Церквей. Что скоро и сделали. Подписали его все члены Совета – 19 пресвитеров (Николая Петровича, который отдыхал, мы не стали беспокоить). Отдали Обращение М. И. Хореву для передачи в Совет Церквей, и он уехал.

Вот дословное содержание Обращения к Совету Церквей.

ОБРАЩЕНИЕ

Совету Церквей евангельских

христиан-баптистов от служителей Совета

среднеазиатских объединений церквей ЕХБ

Выражая единодушную поддержку общему курсу Сонета Церквей евангельских христиан-баптистов, мы, в то же время, весьма встревожены внутренним положением братства в вашей стране, что и побудило нас обратиться к вам со следующими замечаниями и предложениями.

О Совете Церквей евангельских христиан-баптистов

1. Считаем, что Совет Церквей утрачивает живую связь с церквами на местах. Верующие почти не видят братьев среди себя, все меньше и меньше ощущают их заботу. Отсутствие писем и обращений к церквам, а также информационных документов, кроме братских листков по большим праздникам, только дополняют эту печальную картину. Общины не видят работы Совета Церквей, за все пока отвечает издательство. Большинство объединений живут сами по себе, и дела пущены у них на самотек.

2. Находим, что в вопросе вывода членов из состава Совета Церквей допущены неоднократные нарушения условия, принятого на Харьковском всесоюзном совещании, где отмечается, что вывод должен быть согласован со служителями того объединения, к которому выводимый принадлежит. Данное условие призвано оградить некогда беззащитных членов Совета и благовестников, исключить возможность судить друг друга за спиною братства. Мы не согласны с выводом из состава членов Совета Церквей благовестника среднеазиатского братства Н. П. Храпова и служителя сибирского братства Б. Я. Шмидта.

3. Усматриваем, что братья Совета Церквей бессильны сами справиться с растущей на Западе «оппозицией». Причем не всегда правильный подход к разрешению конфликтов только осложняет дело на местах и углубляет раскол. Официальное же молчание Совета Церквей о столь бедственном положении братства нас еще больше настораживает, так что мы опасаемся потерять весь Запад. И не только Запад.