Сделай сам 2 - Константин Николаевич Буланов

противника район, насыщенный огромным количеством наших пехотных частей, да ещё и поддерживаемых флотом, дабы оттянуть туда как можно большее количество вражеских сил с иных фронтов.

Откуда б тут взялся флот? Так это тоже я, грешный, черкнул отцу пару-тройку телеграмм и он не без поддержки Кази сумел обкашлять всё в Морском министерстве и не только в нём.

Я ведь когда-то говорил, что связи у папа́ со времен службы имелись не самые последние? Так вот, с нынешним управляющим Морским министерством — адмиралом Авеланом Фёдором Карловичем, они, ещё будучи мичманами, свыше года делили одну каюту, когда вместе служили под началом Алексеева Евгения Ивановича. Да, да! Того самого адмирала Алексеева, что ныне состоял в должности наместника его императорского величества на Дальнем Востоке и по слухам являлся внебрачным сыном императора Александра II.

Вот так, не без активного участия нашего семейства, и смогли организовать взаимодействие армии с флотом в данной операции.

Тоже, блин, особенность отношений в этом времени! Личные связи и кое-какие деньги позволяли гражданским лицам создавать условия для принятия стратегически важных военных решений, о которых моряки с сухопутчиками не смогли бы договориться напрямую из-за банальной гордости и гонора.

Мрак! Как есть мрак! От такого хотелось просто волком выть и ставить к стенке всяких разных типчиков в погонах просто через одного! Поваришься в такой вот кухне и начнёшь понимать товарища Сталина времён 30-х годов, которому достались в наследство высшие командные кадры, воспитанные такими вот учителями, что повсеместно окружали меня сейчас.

И это было очень хорошо, что гвардия стояла от всего этого армейского интриганства слегка в стороне. Опасались, очень сильно опасались определённые личности откровенно сливать победу прямо на глазах двух великих князей. Причём не абы каких великих князей, а максимально приближённых к императору, да ещё и кое-что разумеющих в военной науке.

Так что нашей бригаде теперь надлежало занять оборону по правому берегу Ляохэ близ Инкоу и отбивать все попытки японцев прорваться к нам через реку, а флоту предстояло прислать из Порт-Артура к этому городу, являвшемуся главным портом в Ляодунском заливе, свои канонерские лодки, эскадренные миноносцы и крейсера с транспортами.

Благодаря не самой большой осадке подобные корабли вполне себе могли оперировать на прибрежных глубинах без опасения сесть на мель, в отличие от тех же броненосцев.

Что? Я прежде не упоминал о том, что Инкоу так-то являлся очень крупным портовым городом? Ну, вот! Теперь сказал!

Однако брать штурмом сам Инкоу мы не планировали. В этом заключалась уже вторая половина главной хитрости нашего армейского командования, донельзя скользкого в плане претворения в жизнь всяческих интриг.

Отсюда, с занятого нами берега, предполагалось переправлять катерами, шлюпками и джонками на корабли тихоокеанского флота те пехотные полки, что день за днём отныне должны были доставляться сюда нашими грузовиками. Переправляться для того, чтобы спустя ещё полдня пути на палубах этих самых кораблей, ступать уже на землю Порт-Артура, где после стольких месяцев сражений ощущался очень сильный дефицит сухопутных войск. И всё это дело прикрывал бы строй из 10 эскадренных броненосцев.

Вот так невероятно изящно командующий Маньчжурской армии — генерал Куропаткин, перекладывал весь груз ответственности за успех этой летней компании на плечи руководителя сухопутной обороны Порт-Артура — генерал-лейтенанта Кондратенко Романа Исидоровича, под началом которого к этому времени оставалось в строю менее одной пехотной дивизии совершенно измученных невероятно кровопролитными боями бойцов!

Теперь же ему предписывалось по получении подкреплений — аж трёх пехотных дивизий, не только вернуть утерянные позиции, но и самому пойти в наступление на неприятеля вдоль КВЖД с тем, чтобы, путём создания угрозы с тыла, вынудить основные силы японцев начать отступление обратно в Корею. Уж очень сильно Куропаткин желал «выпустить Наполеона из Москвы», да так, чтобы тот беспрепятственно ушёл в «свою Европу».

Да! Знаю! Сказочники и мечтатели писали план данной военной компании! Но ведь как грандиозно это всё звучало на бумаге! И, главное, все «нужные люди» оказывались «вне подозрений», пойди что не так. Приказы-то подписаны и силы выделены, а дальше уже были не их заботы. Так что награждение непричастных и наказание невиновных, несомненно, должно было воспоследовать. Ведь, откровенно говоря, решить подобные задачи силами всего трёх дивизий было чем-то из разряда фантастики.

Правда, прежде эти самые 3 пехотные дивизии ещё требовалось доставить за 250 вёрст от Мукдена — к побережью Ляодунского залива, и после беспрепятственно переправить кораблями на военно-морскую базу, осуществляя погрузку людей на всевозможные плавсредства с совершенно неподготовленного для того берега.

Но единственной альтернативой тому был захват нашими не сильно великими гвардейскими силами самого Инкоу — так-то стотысячного города с гарнизоном неизвестного размера, к которому к тому же наш противник мог доставлять по железной дороге не менее одной дивизии ежедневно, снимая те с других участков фронта.

А ведь японцы, небось, до последнего момента предполагали, что мы как раз и будем брать Инкоу, дабы беспрепятственно воспользоваться его отлично устроенным портом, способным принимать даже очень крупные товарные и пассажирские пароходы. Так что можно было смело говорить, что тут мы их изрядно обхитрили, откровенно побоявшись навалиться на такую жирную «дичь» и решив пойти по более тяжкому пути в плане погрузки войск.

— Та-та! Та-та-та! Та-та-та-та-та-та-та! — это Лёшка, пристрелявшись, принялся подавлять вражеский пулемёт, что бил по нам и соседним броневикам последние пару минут, пока мы подъезжали к зданию северного вокзала.

Лишь спустя четыре дня — когда успевшие дважды метнуться туда и обратно грузовики доставили к нам всю 72-ю стрелковую дивизию, а также подошли своим ходом почти 5 тысяч кавалерии, сидевшие в Инкоу японцы очухались и начали предпринимать попытки противодействия нашей транспортной активности.

Используя единственный паром, что в навигационный период осуществлял связь двух берегов реки, они попытались накопиться в районе принадлежащего англичанам вокзала, но сильно обожглись на этом. Здесь, в Инкоу, квартировали части, прежде никогда не встречавшиеся в бою с нашими броневиками, отчего в первом же столкновении нам вышло пройтись по полнокровному пехотному полку натуральным паровым катком.

Не став дожидаться, пока те начнут разбредаться по окрестным деревням или же выдвинутся в сторону наших позиций, мы сами нагрянули в гости, получив при этом очень жаркий приём.

Головные броневики нашей колонны буквально вспыхнули многими сотнями искр, когда по ним пришлись первые ружейные залпы не менее чем целого батальона. Одна машина даже съехала с дороги и замерла на месте, то ли получив какие-то критические повреждения, то ли потому что водитель оказался контужен таким огнём. Ведь