Сделай сам 2 - Константин Николаевич Буланов

на волне их исправления тот же Макаров мог легко взлететь ещё выше — на самый верх военно-морской служебной лестницы. Вот только, помимо поддержки со стороны монарха, для того были потребны очень солидные средства. Причём не просто средства, а не контролируемые министром финансов и при этом не отягощающие положения адмирала с императором.

В казне-то «золотого запасу» ныне не имелось вовсе! Лишь сплошные долги с долгосрочными обязательствами, растянутыми аж на полвека вперед! А полтора десятка миллионов рублей, собранных образованным с самого начала войны «Особым комитетом по усилению военного флота на добровольные пожертвования», изначально передавались в руки контр-адмирала великого князя Александра Михайловича, назначенного председателем этого самого комитета. То есть, там делить уже было нечего, ибо всё уже заблаговременно было расписано — что, кому, сколько и как.

Так что дело оставалось за «малым» — найти того «своего человечка», кто смог бы финансово поддержать именно Макарова в этом нелёгком деле «очистки авгиевых конюшен» и при этом не стал бы сам требовать взамен своей львиной доли от всех будущих пирогов.

Причём, поддержать адмирала требовалось не только в плане ссуживания в ближайшие годы немалых средств на кораблестроительные программы в обход Министерства финансов, но и путём передачи «весёлых фунтов» непосредственно адмиралу. Неофициально. Так сказать, на прожитьё.

Всё же, не смотря на высокое звание и немалую должность, Степан Осипович был гол, как сокол. Уж больно его супруга — Капитолина Николаевна, любила всевозможные новомодные наряды, драгоценности и вообще безбедную столичную жизнь, отчего высылавший ей все свои заработки командующий тихоокеанским флотом ныне вынужденно вёл очень скромный образ жизни. Практически бедствовал, что так-то сильно било по престижу страны.

И тут всех удивил папа́, когда к нему обратились с соответствующим предложением в очередной раз поспособствовать отечеству всем, чем только можно.

Если в начале нынешнего 1905 года он, пребывая в патриотических чувствах, вновь потратил грандиозные суммы на выкуп очередных государственных облигаций военного займа, доведя долю нашей семьи в них аж до 110 миллионов рублей с хвостиком, то в грядущем году ничего подобного делать уже не планировал. О чём честно и предупредил, как министра финансов, так и самого монарха.

Вместо этого родитель «кивнул головой» в мою сторону и сообщил всем заинтересованным лицам, что очередным годовым доходом нашей семьи буду распоряжаться только и исключительно я. В общем, максимально возможно поднял мои акции в высшем обществе империи. Потому-то со мной ныне и общались, как с равным, а не как то полагалось делать при разговоре адмирала с прапорщиком.

Да, да! Смейтесь! Прапорщик Яковлев! К вашим услугам! Так ведь не ефрейтор же! И даже топливо с запчастями со склада не тырю, между прочим!

И вообще! Таковы правила присвоения званий в Российской императорской армии! Вольноопределяющийся сперва должен стать прапорщиком, который, так-то тоже офицер, и лишь спустя 3 года беспорочной службы имеет право сдать экзамен на подпоручика, каковыми выпускаются все «настоящие личинки офицеров».

Вот только чую я, что останусь прапорщиком до конца дней своих, ибо больше терять время в армии уж точно не собираюсь. Ведь если для кого-то служба является делом всей жизни, то лично у меня иных дел выше крыши. Причём, ничуть не менее важных, нежели защита отечества с оружием в руках. Точнее говоря, оружие в моих руках для защиты этого самого отечества тоже имеется, но оно совсем другое — знания, технологии и огромные деньги.

— Вы уж извините, Степан Осипович, но спрошу прямо, — выслушав сильно завуалированную мысль о финансовой поддержке флотоводца и его грядущих преобразований, уточнил я основной момент. — Мне-то это всё зачем?

— Как? — переглянувшись с Кази, слегка растеряно произнёс адмирал. — Не вы ли на протяжении многих лет желали, чтобы в металле были претворены именно ваши идеи в плане кораблестроения? Да и ваше обучение в институте на судостроителя…

— Ах, вот оно в чём дело! — позволил я себе слегка усмехнуться. — Увы, но вас и, судя по всему, не только вас ввели в заблуждение. Лично я желал, чтобы наш флот не выбрасывал огромные деньги на ветер, выдавая на гора очередные изначально мёртворождённые проекты, которыми ныне забита вся гавань Порт-Артура, — кивнул я головой на эту самую гавань. — Однако всё время уже совершенно упущено. Тогда как исправлять все эти чужие ошибки за свой счёт я уж точно не собираюсь. Более того! Постараюсь максимально использовать все эти просчёты, чтобы перехватить львиную долю тех средств, что прежде шли на флот, дабы пустить их на моторизацию нашей армии. Так что в этом плане мы с вами вовсе не сможем быть союзниками. Скорее даже наоборот. Очень скоро мы с вами станем самыми непримиримыми врагами.

[1] «Эрмитаж» — один из известнейших ресторанов Москвы, который также предоставлял услуги бани и гостиницы и славился как место для «мимолётных знакомств и адюльтера» представителей высшего общества и интеллигенции. По соседству с ним располагался женский монастырь, а также самый известный публичный дом Москвы, из-за чего по Москве ходило немало слухов о самых святых грешницах.

[2] ГУКиС — Главное управление кораблестроения и снабжения. Это подразделение отвечало за всю хозяйственную часть Морского министерства.

[3] Экзотические крейсера — под таким «секретным» наименованием в реальной истории Россия пыталась приобрести 4 броненосных крейсера у Аргентины, но не преуспела в этом деле.

Глава 18

В мире животных

Не охренел ли я отклонять предложение о сотрудничестве, переданное мне фактически от самого императора?

Нет. Не охренел. Разве что слегка.

Да, император — это фигура, с какой стороны ни посмотри. Очень такая солидная фигура! Что есть, то есть! Но! Деньги — это деньги. Тут уже у всех имеется чёткая градация на свою личную «шерсть» и государственную. Потому-то никто не вправе требовать у меня вкладываться многими десятками миллионов туда, куда мне со стороны укажут пальчиком. О том ведь очень быстро прознают в «обществе» и не поймут монарха. Ведь если прогнули кого-то одного, то впоследствии и их всех также могут прогнуть на предмер перераспределения кровно заработанных.

Иными словами говоря, те, кто решил обратиться ко мне со столь «заманчивым предложением» вообще все рамсы попутали, если выражаться не сильно-то литературным языком. Благо я это уже чётко понимал данный момент, отчего и позволил себе сказать то, что сказал.

К тому же, кто-кто, а сам император и вообще всё его семейство в данном случае вообще не имели никакого морального права коситься