Истоки инквизиции в Испании XV века - Бенцион Нетаньяху

займа исходила от него и что он повлиял на Альваро принять ее. См. Crónica, año 1449, cap. 2, pp. 661b-662a; Halconero, cap. 372, pp. 511-512.

854

Crónica, стр. 662a; Abbreviación, cap. 171, f. 283

855

Crónica, 1449, cap. 2, p. 662a; Halconero, cap. 372, p. 512.

856

Согласно Halconero (cap. 372, pp. 511-512) и Abbreviación (cap. 169, f. 278a), мятеж вспыхнул в воскресенье, 26 января. Эта дата была принята многими авторами, включая таких, как Мариана (Historia de España, lib. 22, cap. 8 // BAE, vol. 31, p. 130a) и Гарибай (Compendio Historial, vol. II, 1628, lib. xvi, cap. 40, p. 485a). Но редакторы хроники заметили, что дата, указанная Halconero (они даже включили ее в начало своего отчета), изменена на понедельник, 27 января (1449, cap. 2, p. 662а: el lunes, que ftieron veinte у siete de Enero). Также Игера, чей отчет о событиях, предшествовавших мятежу, более подробен, называет дату начала мятежа Lunes, 27 del mismo mes (т.ж.). И также и Cronicón de Valiadolid (см. CODOIN, ХIII [1848], р. 19). Эта дата, несомненно, верна.

Согласно Halconero и Crónica, Альваро посетил Толедо в субботу 25 января. Согласно Игере, город послал свою делегацию в Оканью в воскресенье 26 января. Только после того, как она вернулась в Толедо, совет решил уступить требованию Альваро, а в момент, когда вспыхнул мятеж, деньги были уже собраны (см. Abbreviación, cap. 171, f. 283). Трудно представить себе, что все эти события (визит Альваро, заседание совета, делегация в Оканью, ее возвращение в Толедо, второе заседание совета и исполнение большей части плана по сбору средств) произошли в течение всего 24-х часов. Не можем мы согласиться и с Бенито Руано, который счел, что если мятеж начался в понедельник (27 января), то скандал с торговцем бурдюками имел место в воскресенье (см. Указ. соч., стр. 35). Возможно ли, что в тот самый день агенты Кота завершили сбор средств среди богатых и также начали сбор среди бедных? Источники не указывают на то, что скандал, вызванный торговцем бурдюками, и призыв к массовому сбору были отдельными явлениями. На самом деле, весьма вероятно, что все поведение торговца бурдюками, послужившее предлогом для агитации и митинга, было спланировано руководителями мятежа.

857

См., к примеру, Abbreviación (сар. 171, р. 283), где возникновение мятежа объясняется неспособностью низших классов платить назначенные им суммы, а также «Четвертая всеобщая хроника» // CODOIN 106, р. 138, в которой мы видим тот же подход. О конкретных причинах, которые предлагаются этими хрониками, см. ниже, стр. 528, 539

858

См. ниже, стр. 285. Согласно Mariana, Historia de España, lib. 22, cap. 8 (BAE, 31, p. 130a), эти два каноника были первыми, кто призвал народ к мятежу.

859

Zurita, Anales de Aragon, lib. xv, cap. 56, Saragossa, 1669, p. 3172b. Таким же был и взгляд «Четвертой всеобщей хроники», где ясно сказано, что «Перо Сармьенто был зачинщиком тех акций, которые были сделаны из-за займа», — то есть атаки на дома Коты и т.д. (т.ж., стр. 139).

860

Zurita, см. Указ. соч., стр. 371b.

861

 Mariana, см. Указ. соч., ВАЕ, 31, р. 130а, говорит, что мятежники после атак на дома Коты разграбили и сожгли пригород Магдалена, место жительства многих богатых торговцев (т.е. конверсо) и, «неудовлетворенные, бросили в тюрьму тех, кого нашли там, несчастных людей, не проявив уважения ни к женщинам, ни к старикам, ни к детям». У нас нет подтверждения этому в каких-либо других источниках, и весьма маловероятно, чтобы такие важные события не оставили следа ни в одном отчете того времени или хрониках следующего поколения. Похоже, что здесь, как и в других моментах, касающихся мятежа, Мариана ошибся, а Мартин Гамеро последовал за ним (не сославшись на него как на свой источник). Согласно Мариане (см. Указ. соч., стр. 766), то, что сделали с домами Коты, сделали и с домами «многих других граждан» (vecinos), в особенности с домами «богатых конверсо-торговцев, которые жили в квартале Магдалены».

Игера (см. Указ. соч., кн. 28, гл. 5, MS 1290 г., С 222v) со своей стороны предлагает совсем другую историю. Он рассказывает нам, что после атак на дома Коты рехидор Адриас де Сильва пытался умиротворить народ, но мятежники убили нескольких его человек, включая Хуана де ла Сибдада. Этот рассказ, однако, не согласуется с тем, что мы находим об участии де Сильвы и смерти Хуана де ла Сибдада из «Докладной записки» Гарсии, чей отчет об этих событиях более последовательный и гораздо более достоверный (см. ниже, стр. 411).

Амадор (Historia, III, pp. 118-119) здесь следует за Мартином Гамеро, Итерой и Марианой (не ссылаясь ни на кого из них), a L. Delgado Merchón (Historia documentada de Ciudad Real, 1907, p. 159) просто следует за Амадором.

862

См. Memorial, т.ж., стр. 329: «lо hicieron (а именно захват ворот) con authoridad о lifenfla del dicho senor Pero Sarmiento, el cual tenia poder e authoridad plenaria del dicho senor Rey para mandar e hacer semejantas cosas e mayores». «Четвертая всеобщая хроника» тоже утверждает, что именно Сармьенто захватил ворота (т.ж., стр. 139), хотя ошибочно указывает, что эта акция имела место не во время, а после того, как вспыхнул мятеж (см. об этом ниже, стр. 540).

863

 См. Abbreviación, cap. 171, f. 282а: «Luego el común con el favor que tes dio Pero Sarmiento apoderáronse en las puertas e puentes e torres».

В то время как свидетельство подтверждает участие Сармьенто на первых стадиях мятежа, оно также проливает свет на другое свидетельство, прямо относящееся к этому вопросу. В заявлении, сделанном королем Хуаном II 18 апреля 1450 г., в котором он указал причины и описал начало мятежа, он сказал; «Забыв о страхе перед Богом ... и лояльности, которую он [Сармьенто] обязан проявить по отношению ко мне ... как своему королю и естественному властелину, он поднялся и вместе с моими нелояльными людьми (singulares) из простонародья (pueblo común) этого города (т.е. Толедо) — его приспешниками и сообщниками, и спутниками, и участниками,