Энциклопедия творчества Владимира Высоцкого: гражданский аспект - Яков Ильич Корман

322/ = «Их жизнь и вправду хороша» /4; 139/[2392] [2393] [2394]; «И касту йогов — странную из каст» = «Мы, люди, — в их бездушный клан...»; «Послушай, друг, откройся мне, ей-бога!» = «Но я готов поклясться, / Что где-нибудь заест…».

В черновиках «Песенки про йога» имеется вариант: «И касту йогов — высшую из каст» (АР-3-95), — напоминающий «Песню о хоккеистах», написанную в том же году: «Пусть в высшей лиге плетут интриги». А другой вариант первой песни: «Третий год уже бежит, / Ну а йог себе лежит» (АР-3-94), — отзовется в первой редакции «Песни об обиженном времени» (1973): «Те, кто так обидели время, / Как в реке каменья без движенья, / Больше не меняются во времени» /4; 350/.

Далее. Если йогов нельзя отравить: «Ведь даже яд не действует на йога — / На яды у него иммунитет», — то манекенов нельзя убить: «Недавно был — читали? — / Налет на магазин. / В них сколько ни стреляли, / Не умер ни один».

Впрочем, в «Балладе о манекенах» присутствует и прямая отсыпка к «Песенке про йога»: «Невозмутимый, словно йог»752. Таким же невозмутимым выведен главврач в песне «Ошибка вышла»: «Мне чья-то желтая спина / Ответила бесстрастно…»; «Пеле» в черновиках песни «После чемпионата мира по футболу — разговор с женой»: «Вон игрок на земле — / Аж трибуна охнула! / А у Пеле на челе / Ничего не ёкнуло» /2; 542/; полководец в начальном варианте «Баллады о короткой шее»: «Победивший брови не насупит: / Под ногами вон их сколько — тел!» /4; 355/; начальник героя в «Аэрофлоте»: «Хотя бы сплюнул: всё же люди — братья. / Стоит под Леонидом Ильичем / И хоть бы хны, а я для предприятья / Ну, хоть куда, хоть как и хоть на чем» (АР-7-126); его оппонент в «Балладе об уходе в рай» (1973): «Тебе плевать и хоть бы хны: / Лежишь, миляга, принимаешь вечный кайф. / И нет забот, и нет вины — / Ты молодчина, это место подыскав»753 (АР-6-106); йог в «Песенке про йога»: «Ну а он себе лежит / И не двигается и не дышит! / Хорошо ему! Только — тише. <.. > Люди рядом — то да сё, мрут, / А ему плевать, и всё тут» /2; 322 — 324/ (кроме того, если миляга «принимает вечный кайф», то о йоге сказано: «Хорошо ему!»; а о манекенах: «Их жизнь и вправду хороша»); а также манекены в «Балладе о манекенах» и стихотворении «Мы — просто куклы, но… смотрите, нас одели»: «Их не волнует ни черта». «Мы спокойней суперменов — / Если где-нибудь горит, / В “01” из манекенов / Ни один не позвонит». Поэтому лирический герой с горечью замечает: «Мою страну, как тот дырявый кузов, / Везет шофер, которому плевать» («Напрасно я лицо свое разбил…»).

Отметим еще несколько перекличек между «Оловянными солдатиками» (1969) и «Балладой о короткой шее» (1973): «Где вы, проигравшие сражения, / Просто, не испытывая мук? / Или вы, несущие в венце зарю / Битв, побед, триумфов и могил, / Где вы, уподобленные Цезарю, / Что пришел, увидел, победил?» = «Победивший брови не насупит: / Под ногами вон их сколько — тел!».

В «Балладе об уходе в рай» лирический герой говорит о своем оппоненте, что у него «нет забот и нет вины», и манекенов тоже «не волнует ни черта». Однако уже в черновиках «Песенки про йога» герой высказывался против подобного равнодушия: «Я б не хотел такой веселой доли: / Уметь не видеть, сердце отключать» /2; 323/. И несколько лет спустя он повторит эту мысль в «Балладе об уходе в рай»: «Что до меня — такой цены /Я б не дал даже за хороший книжный шкаф».

А в концовке «Песенки про йога»: «Был ответ на мой вопрос / прост, / Но поссорились мы с ним / в дым. / Я бы мог открыть ответ / тот, / Но йог велел хранить секрет — / вот!», — «йог» просто послал героя на три буквы, как уже было в «Песне про Тау-Кита» (1966): «Сигнал посылаем: “Вы что это там?”. / А нас посылают обратно».

Между тем герой возлагал на йога большие надежды: «Я на тебя надеюсь, как на бога» (АР-3-97), — как и в стихотворении «Снова печь барахлит…» (1977): «Сделай, парень, а то околею». Здесь оппонент героя назван «всемогущим блондином», а про йога сказано: «Очень много может йог штук» (ср. еще с репликой палача в ранней редакции стихотворения «Палач» и концовкой «Баллады о манекенах», прозву-звучавшей в фильме «Бегство мистера Мак-Кинли»: «Переоденусь, при желаньи всё возможно»; АР-16-188; «О, всемогущий манекен!»; АР-17-42).

В обоих случаях герой подходит к нему: «А подойти, растормошить бы йога» (АР-3-94) = «Подхожу, скособочась, / Встаю..» /5; 629/, - и обращается с

одинаковым вопросом: «Послушай, друг, откройся мне, ей-бога!» (АР-3-92), «Спросил я йога: “А что, нужно подмога?”» (АР-3-94) = «Друг, что надо тебе? Я в аферы нырну! / Я по-новой дойду до Берлина!..» /5; 629/ (точно так же он обращался к главврачу в песне «Ошибка вышла»: «“Эй, друг, покажь, чего строчишь / В секретный протокол!”» /5; 384/, - а у йогов, напомним, «секретов много»!. Однако герой получает равнодушный ответ: «Йог бормочет мне в ответ: “Нет!”» (АР-3-95) = «Он в ответ: “У меня этих самых рублей — / Я тебе ими бампер обклею”» /5; 627/. А в песне «Ошибка вышла» ему тоже «чья-то желтая спина / Ответила бесстрастно: / “А ваша подпись не нужна — / Нам без нее всё ясно”». В «Диагнозе» же герой скажет: «.Доктор, мы здесь с глазу на глаз — / Отвечай же мне, будь скор». И именно об этом он мечтал в «Жертве телевиденья»: «Пусть он ответит мне лицо в лицо. <.. > Я с ним — ну, вот как с тобой, — тет-на-тет» (АР-4-110), и в «Песенке про йога»: «Поговорить бы с йогом тет-на-тет» (здесь же отметим перекличку с «Песней Гогера-Могера»: «Вот один недавно лег вдруг. <…> Поговорить бы с йогом тет-на-тет!» = «Недавно мы с одним до ветра вышли / И чуть потолковали у стены»).

Некоторые мотивы из «Песенки про йога» разовьются в «Дворянской песне» (1968): «Мы тоже можем много выпивать» = «О да! Я выпил целый штоф»; «Я знаю, что у них секретов много» = «Когда расскажет тайну карт…»; «Поговорить