Графиня по вызову - Ольга Куно

– Благодарю вас, милорд, я вам в самом деле очень признательна. – В знак собственной искренности я прижала руку к сердцу, заодно заставив платье поплотнее облегать грудь. – Но я никак не могу принять ваше предложение. Все эти вещи… Я просто не могу оставить их без присмотра. В карете масса ценностей, а люди по городу ходят разные… Вы ведь понимаете, – доверительно добавила я, понизив голос.

– Можете об этом не тревожиться, – заверил Мурильо, не без труда отрывая взгляд от моего декольте. – Я сейчас же позову своих слуг, они побудут здесь и проследят за тем, чтобы с вашей каретой ничего не случилось. Это проверенные люди. Можете не сомневаться, вернувшись, вы найдете все в целости и сохранности.

– Я, право, не знаю… – пробормотала я, потихоньку сдавая позиции. – Это неудобно… Мы ведь даже не знакомы.

– Простите мне мою неотесанность! – воскликнул хозяин дома, хлопнув себя рукой по лысине. Получилось весьма звонко. – Разрешите представиться: граф Бартоломью Мурильо. А вы?..

– Леди Бибиэна Амадо.

Я улыбнулась и протянула руку для поцелуя.

– Очень рад. Ну так как же, вы принимаете мое приглашение?

Я в последний раз поджала губы, изображая сомнение.

– Благодарю вас. С радостью воспользуюсь вашим гостеприимством.

Мурильо отдал вышедшим как раз слугам соответствующие распоряжения.

– Одну минуту! – Не дойдя пары шагов до двери, я поспешила обратно к карете. Распахнула дверцу и нырнула внутрь. – Я не могу оставить ее здесь!

Через полминуты я вынырнула обратно, держа в руке крупную клетку с полукруглой крышкой, к которой, для удобства переноски, сверху крепилось прочное кольцо. В клетке, свернувшись калачиком, мирно спала необыкновенной красоты кошка. Довольно крупная, с роскошной, пушистой шерстью и идеально белая, без единого пятнышка.

– Что это за чудо? – воскликнул Мурильо.

Кошка явно впечатлила его еще сильнее, чем мое декольте.

Вместе мы вошли в дом. Лакей показывал дорогу, граф галантно пропускал меня вперед. Я продолжала нести клетку.

– Подарок, – грустно сообщила я. – Прислала моя тетушка из Эркландии, ко дню рождения.

– Никогда не видел ничего подобного! – восхищенно произнес Мурильо. – Что это за порода?

– Насколько я поняла, этот вид совсем недавно вывели эркландские ученые, – совершенно не разделяя его энтузиазма, откликнулась я. – Он так и называется: белая эркландская.

Мы прошли в гостиную. Я села в кресло и поставила по-прежнему спящий подарок перед собой, предоставляя графу возможность и дальше его рассматривать.

– Прошу вас, при случае передайте мои комплименты вашей тетушке, – сказал он, усаживаясь напротив. – Поистине прекрасный подарок!

– Вот и тетушка решила так же, – с тоской в голосе протянула я. – Но, честно говоря, такие подарки не для меня. Я не слишком сильно жалую кошек. – Я вздохнула, наблюдая за тем, как служанка разливает по чашкам крепкий чай малинового оттенка. Видимо, в него были добавлены сушеные ягоды или даже свежий ягодный сок. – Кошка – животное капризное и своевольное, и не каждому человеку подходит такое соседство. Лично я больше люблю собак. Раньше по моему дому свободно разгуливали две борзые, а после того как тетя прислала мне Мурку, – я мрачно взглянула на клетку, – пришлось определить их на псарню. А уж чего мне стоило загнать ее в клетку, чтобы перевезти в новый дом! – Я округлила глаза и устало покачала головой. – Вы себе не представляете. Даже не знаю, почему я до сих пор цела.

– Еще как представляю, – рассмеялся Мурильо. Мой рассказ не заставил его содрогнуться, а, напротив, умилил. – Кошки очень не любят, когда кто-либо посягает на их свободу.

«Так же, как и девушки, – подумала я. – Уж коли вы так хорошо разбираетесь в кошках, вам не мешало бы перенести некоторые свои познания и на людей».

– Не любят, – подтвердила я. – И попробуй объясни им, что это делается для их же блага!

Белая эркландская продолжала мирно спать, словно демонстрируя тем самым идеальный характер. «Не знаю, зачем на меня наговаривает хозяйка. На самом деле я белая и пушистая».

– О, а я смотрю, вы как раз любитель кошек! – воскликнула я, увидев, как две представительницы данного семейства неспешно вошли в гостиную.

Одна кошка была серой, другая – бело-рыжего окраса. Первая отнеслась к гостям крайне подозрительно, недовольно выгнула спину и почти сразу ретировалась обратно за дверь. А вот вторая оказалась более дружелюбной. Отреагировала на меня с большим интересом, потерлась о ногу, предварительно тщательно ее обнюхав, а потом переключила свое внимание на дальнюю родственницу, спящую в клетке.

– О да! – радостно сообщил Мурильо. – У меня их шесть.

Шесть! Стало быть, дело обстоит еще серьезнее, чем предполагает бедняжка Иветта.

– Невероятно! – с вымученной улыбкой покачала головой я. – Воистину все люди разные. Мне бы вот с одной справиться.

Я вздохнула и сделала несколько глотков предложенного чая.

– Очень вкусно!

– Попробуйте абрикосовый мармелад, – порекомендовал хозяин дома. – А заодно вот эти медовые конфеты. У меня собственный кондитер, отличный мастер своего дела!

– Благодарю вас.

Я послушно взяла мармеладку. Хм, кондитер и правда хорош. Кое-что Иветта все-таки теряет.

– А знаете, что я подумал? – как бы между прочим проговорил граф. – Если вам в тягость эта кошка, может быть, вы могли бы мне ее продать? Думаю, мы сумеем договориться о цене.

– Продать?! – Я сделала вид, будто такая мысль никогда не приходила мне в голову. – Я, право, не знаю… Все-таки это подарок…

– Я могу предложить очень хорошую цену, – принялся настаивать Мурильо. – Как вы справедливо отметили, содержать кошку нелегко. А у меня в этой области богатый опыт.

– Ну… может быть, и так… Правда, тетя может обидеться.

– Как насчет тридцати золотых?

Я невольно прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Тридцать золотых? За животное редчайшей породы, только-только выведенной за границей, и, если судить по сделанным мною намекам, не без помощи магов? Да, лорд Мурильо, рыцарь из вас получается средненький. Кров даме вы, конечно, предоставили, зато теперь пытаетесь обмануть, воспользовавшись тем, что она ничего не понимает в вопросе. Конечно, я могла бы с вами поторговаться и продемонстрировать, что не настолько несведуща в ценах. Но вот беда, продавать белую экрландскую мне никак нельзя, на то есть весьма веские причины.

Поэтому я ответила так:

– Нет-нет-нет, граф. Я ни в коем случае не стану брать с вас денег. В конце концов, она досталась мне совершенно бесплатно, а вы к тому же очень меня сегодня выручили. Будет только справедливо, если я подарю вам ее в благодарность.

– Ну, если вы настаиваете…

Идея сэкономить тридцать золотых графу, без сомнения, понравилась, хоть он и был готов расстаться с этими деньгами ради удовольствия владения столь редкой кошкой.

– Значит, договорились? – на всякий случай уточнил он.

Я сосредоточенно посмотрела в пол, якобы борясь с последними сомнениями, и наконец рассмеялась.

– По рукам!

– Вот и прекрасно! Жанет, унесите кошку в южную гостиную.

Служанка подняла с пола клетку, послушно выполняя приказ. Граф хотел как можно скорее удалить животное с моих глаз, чтобы я, чего доброго, не передумала. Но у меня таких планов и не было. Вместо этого я продолжила угощаться с удвоенным аппетитом.

Вскоре лакей сообщил хорошую новость: карету удалось починить. Задерживаться я не стала. Хозяин, хоть и заглядывал многозначительно в мое декольте, отпустил меня достаточно легко. Женские прелести женскими прелестями, однако ему не терпелось воссоединиться со своим новым приобретением. Именно поэтому я велела кучеру трогаться не мешкая.

Два дня спустя мы с Иветтой встретились на женской половине, как и планировалось.

– Ну, как идут дела? – поинтересовалась я, усаживаясь за столик.

В центре белоснежной скатерти стояла хрупкая вазочка с букетиком столь же хрупких ландышей.

– Это совершенно невероятно, – с восторгом сказала девушка. – Похоже, граф согласится на что угодно, лишь бы избавиться от вашего подарка. Леди Аделина, как вам это удалось?

Я многозначительно улыбнулась.

– Рассказывайте подробности.

– Я говорила со слугой графа, тем, которого подкупила. Он в красках расписал мне, что происходит сейчас в доме. Эта кошка, кажется… белая эркландская?

– Не важно, – отмахнулась я. – Можно с таким же успехом назвать ее черной ристонийской.

– Словом, первые несколько часов она спала, и граф никак не мог ее добудиться.

– Я об этом позаботилась.

Еще бы нет. Если бы «кошка» бодрствовала или случайно проснулась до окончания моего визита, граф мог бы «обрадоваться» прежде времени.