Графиня по вызову - Ольга Куно

Подмигнув мне, он удалился в свою спальню.

Я лениво покачала головой, беззвучно смеясь над мальчишеской выходкой «супруга». Потом обессиленно откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза. И тут же почувствовала у себя на плече руку Рэма.

– У тебя великолепное самообладание, – сказал он.

Я рассмеялась похвале, которую сочла совершенно неуместной.

– Ну да, особенно сейчас, – фыркнула я, утирая влажные все-таки глаза.

– Ты отлично понимаешь, о чем я, – не оценил шутку Рэм. – Сейчас ты можешь себе позволить расслабиться. Выдержка тоже не всегда бывает уместной.

– Вот как? А тебе когда-нибудь доводилось терять самообладание? – заинтересовалась я.

Мы оба понимали, о чем идет речь. Я не имела в виду ситуации вроде той, когда он прижал меня к стене в День Воина или ударил в челюсть Вильера. В тех случаях Рэм не столько терял самообладание, сколько позволял себе его потерять. Я же говорила о ситуациях, когда выдержка отказывает по-настоящему, против воли.

– Каждому человеку хоть когда-то, а доводилось терять самообладание, – заметил Рэм.

– И все-таки?

Он пожал плечами.

– Во время эркландской кампании я получил довольно неприятное ранение. Принимать меры нужно было срочно, и лекарю пришлось штопать меня в полевых условиях. Я тогда плакал от боли. Куда уж хуже в отношении выдержки. Рикардо, к слову, может подтвердить: он при этом присутствовал. Держал меня за руку от начала и до конца. Думаю, это было совсем не просто, так что ему остается лишь посочувствовать.

– Ну, в этой ситуации сочувствие вызывает в первую очередь не он, – хмыкнула я. – Хотя… Один мой знакомый, отец двоих детей, с пеной у рта утверждал, что мужу приходится во время родов значительно труднее, чем жене. Жена всего-то мучается от схваток и собственно рожает. А он, муж, волнуется, переживает и при этом ничего не может поделать. Я, конечно, высмеяла его, когда он это заявил, но… Кое-какая правда в его словах, наверное, есть.

– Возможно, – усмехнулся Рэм. – Хотя я слишком далек от этой темы, чтобы иметь определенное мнение на сей счет. Думать об отцовстве серьезно мне пришлось только один раз, благодаря одной не в меру дерзкой барышне.

– Смею тебе напомнить, что это была месть, – дерзко ответила я. – Не надо было меня допрашивать.

– Только не говори, что тебе не понравилось.

– Это несущественно, – поспешила выкрутиться я. – Тут дело принципа.

Немного подумав, я полюбопытствовала:

– И к каким же выводам ты тогда пришел?

Я действительно спрашивала из любопытства, поскольку и сама была крайне далека от этой темы.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – насмешливо и одновременно безапелляционно ответил Рэм.

В этот момент дверь моей спальни открылась, и оттуда стали выходить служанки. Одна несла мешок с позвякивающим на ходу мусором, другая – ведро с водой, третья – несколько тряпок. Последней шла моя здешняя горничная. Остановившись напротив нас с Рэмом, она присела в реверансе и сказала:

– Комната готова, госпожа. Я нужна вам?

Намек был на помощь в раздевании, но вслух она этого говорить при кавалере не стала.

– Нет, спасибо, – ответила я. – Можешь идти спать.

Не хочу никаких горничных и никаких предшествующих укладыванию ритуалов. Хочу просто лечь. Как-нибудь справлюсь и без слуг.

– Пойдешь спать? – спросил Рэм, когда за горничной тихо закрылась дверь.

Я кивнула.

– Пожалуй, немного отдыха мне не повредит.

– Хочешь, чтобы я ушел?

Я как раз думала о том, как бы помягче намекнуть ему, что в данный момент не настроена на тесное общение в постели, а потому нам будет лучше распрощаться до завтра. Каково же было мое удивление, когда губы сами ответили: «Нет».

– Побудь со мной немного?

Это была просьба, но я произнесла ее с вопросительной интонацией, поскольку откровенно сомневалась в том, что это хорошая идея.

– Пойдем.

Рэм встал с дивана и протянул мне руку.

– Готов охранять твой сон. – Не выпуская моей ладони, он прошел в спальню. – Буду отгонять от тебя комаров, мух и мужей.

– Последнее особенно ценно, – сонно заметила я.

И принялась избавляться от платья, благо шнуровка была спереди.

– Ой, черт! – воскликнула я затем. – Кажется, я рано отпустила горничную…

Я обреченно схватилась за голову.

– В чем дело? – полюбопытствовал Рэм.

– Прическа! Мне никогда в жизни не разобрать ее самостоятельно. – У меня бессильно опустились руки. – А спать с ней крайне неудобно.

– Так в чем проблема? – с видом рыцаря, обнаружившего впереди драконью пещеру, произнес Рэм.

И предвкушающе потер руки. Я вздрогнула. В этом жесте мне почудилось нечто садистское.

– Садись! – велел он.

Подозрительно на него покосившись, я все же со вздохом опустилась на стоявший перед зеркалом стул.

– Так… – Рэм увлеченно запустил мне в волосы обе руки.

И принялся ощупывать голову.

– Эй, осторожнее! – прикрикнула я. – У тебя на лице выражение такого охотничьего азарта, будто ты там насекомых ловишь.

– Как знать, как знать… – многозначительно протянул этот наглец.

– К твоему сведению, насекомых там нет и сроду не бывало, – осадила его я.

– А мы заведем! – оптимистично предложил он. – Чего не сделаешь ради охотничьего азарта?

– Мужа позову, – пригрозила я.

– Ладно.

Судя по вздоху Рэма, аргумент подействовал. С его точки зрения муж явно являлся значительно более серьезным вредителем, чем потенциальные блохи или вши в волосах у дамы сердца. Рэм приступил к делу и быстро (а также на удивление аккуратно) извлек из моей прически булавку. Затем вторую… третью…

– Ух ты! – воскликнул он, оглядывая плоды своих трудов, лежащие на узком столике под зеркалом. – Раз, два, три… семь!

– Можешь не сомневаться, это только начало, – откликнулась я, куда менее воодушевленно. – Вот потому-то я и сказала, что ни за что не справлюсь с этим сама.

Рэм собрал булавки и взвесил их в руке.

– Хм. Прилично! – заметил он. – Я-то считал, что многие женщины легкомысленны. А оказывается, вам ежедневно приходится тяжело работать головой!

– Много разговариваешь, – язвительно улыбнулась я. – А впереди еще половина работы!

Впрочем, Рэма это, кажется, не расстроило. Он и правда отыскивал булавки в недрах прически с азартом охотника или как минимум грибника.

После того как процесс подошел к концу, и волосы многочисленными локонами упали на плечи и спину, я все-таки легла под одеяло. Глаза закрывались сами собой: сказывалось напряжение последних дней.

Рэм и тут проявил чудеса выдержки.

– Спи, – сказал он, подходя к канделябру, чтобы потушить свечи. – Я немного здесь посижу.

В воцарившейся вокруг темноте я услышала, как он садится в пододвинутое к кровати кресло. И почти сразу уснула.

В ту ночь барону Рохасу не спалось. Хотя барон и перестал после памятных событий писать разоблачающие письма, время от времени он все же подходил к окну, чтобы подышать свежим воздухом. Вот и сегодняшним вечером он распахнул ставни, чтобы выглянуть в сад, и… Открывшееся ему зрелище было более чем шокирующим. В окно графини Ортэго, один за другим, забрались целых пятеро мужчин в военной форме!

«Вот это женщина!» – с невольным восхищением подумал барон, плотно закрывая ставни, чтобы не допустить в комнате сквозняка.

Когда я проснулась на следующее утро, то обнаружила Рэма, спящего все в том же кресле, уронив голову на грудь. В спальню почти сразу же вошел Арман, и я поднесла палец к губам, чтобы он не потревожил гостя.

– Куда это годится?! – Дипломат пылал праведным возмущением, но говорил все-таки шепотом. – По-твоему, это нормально, что я прихожу сюда – и вижу такое?

Я вынуждена была признать, что это и правда не самый лучший поступок по отношению к клиенту, и собиралась было кое-как оправдаться и сгладить ситуацию. Однако Арман не позволил мне заговорить и продолжил:

– Как ты могла столь негостеприимно обойтись с любовником?! Заставить его всю ночь спать в неудобном кресле! Что он теперь о нас подумает? Это же урон для репутации нашей семьи! Как я теперь буду смотреть ему в глаза? – Резким движением стянув с кровати одеяло, Арман заботливо укрыл им Рэма. – В следующий раз изволь уделить человеку хотя бы кусочек кровати!

Я пообещала, что исправлюсь. Как говорится, клиент всегда прав.

Глава 14

Допрос пробравшейся в мою комнату троицы особых результатов не дал. Как нетрудно было предположить, кто-то ловко направил этих людей, использовав их ненависть к принцу в собственных интересах. Их снабжали информацией, сообщили о том, что я якобы являюсь любовницей Рикардо, известили о его намерении посетить меня в моих покоях. Последнее не было большим секретом: в большинстве случаев передвижения принца были известны многим, в частности личным слугам и доброй дюжине его охранников. История, когда наследник с Рэмом забрались ко мне в окно, не в счет.