Графиня по вызову - Ольга Куно

От неожиданности я выпучила глаза и, кажется, даже неприлично разинула рот.

– Ваше высочество, почему вы об этом спрашиваете?

– Буду с вами откровенен, леди Аделина. Мне кажется, вы – именно та женщина, с которой граф будет счастлив в браке. С остальными ему очень быстро становится скучно. Но не с вами. Позволю себе предположить, что вы идеально подходите друг другу.

– Но… ваше высочество, я ведь уже замужем, – напомнила я.

– Я знаю, – кивнул принц, давая понять, что ни на секунду не забывал об этой незначительной детали моей биографии. – Однако от мужа при желании можно избавиться.

– Вы предлагаете мне его убить? – удивилась еще сильнее я.

– Ну зачем же прибегать к таким кардинальным мерам? – возразил принц. – Можно ведь просто развестись.

– Насколько мне известно, получить развод невероятно сложно и для этого требуются чрезвычайно весомые причины.

– Это действительно так. Но, леди Аделина, вы ведь наверняка догадываетесь, что если за дело возьмусь я, а также кардинал Монтерей, вряд ли высшее собрание духовенства ответит нам отказом. Кроме того, я постараюсь устроить все так, чтобы ваш нынешний муж остался не в обиде. Мы даже можем найти для него новую невесту.

Хм, любопытный вариант. Предложить принцу сделку? «Отдайте в жены Арману Лидию Кальво, и я соглашусь на развод». Однако такая просьба прозвучит весьма подозрительно и, полагаю, выдаст Армана с потрохами. А учитывая то, как трясется над своей дочерью герцог, вряд ли принц обладает достаточным влиянием на него в этом вопросе.

– Я обдумаю ваше предложение, ваше высочество.

Я постаралась как минимум временно выкрутиться из ситуации, не дав на вопрос никакого ответа.

– Обдумайте, леди Аделина.

– Скажите, это граф Монтерей попросил вас сделать мне такое предложение?

Принц, улыбнувшись, покачал головой.

– Граф? Вовсе нет. Думаю, он бы очень сильно разозлился, если бы узнал об этом разговоре. И только мой статус наследника престола удержал бы его от дуэли.

Сколь ни удивительно, я испытала чувство глубокого облегчения при этих словах, хотя к нему и примешивался легкий привкус досады. Но это если быть с собой совсем уж честной. В целом подобный ход со стороны Рэма показался бы мне невероятно странным и плохо поддающимся объяснению.

– В таком случае почему же вы решили задать мне этот вопрос, ваше высочество?

Принц скривил губы в слабом подобии улыбки, вновь устремив свой взор в сторону сада.

– Леди Аделина, – с ощутимой горечью в голосе проговорил он, – как известно, я скоро умру. Как бы мои друзья ни пытались свалить все на злой умысел гадалки, факты налицо. Она хорошо знала свое дело, и ее предсказания сбывались регулярно. Так что я не считаю нужным тешить себя беспочвенными надеждами. И если есть что-то, что я могу сделать для близких мне людей прежде, чем покину этот мир, то, разумеется, я приложу для этого все усилия. А Рэм – один из самых близких мне людей.

Покачав головой, я встала и решительно подошла к принцу.

– Ваше высочество, – сказала я, вынуждая его отвести взгляд от сада и посмотреть в мою сторону, – сейчас я поведаю вам то, что крайне не люблю рассказывать. Этого не знает обо мне почти никто. Но я считаю, что в данном конкретном случае моя откровенность будет оправданна. Мой отец, ваше высочество, очень много пил и увлеченно играл в карты. И вот однажды, проиграв в истанс все свое состояние и родовое поместье, он поставил на кон свою единственную дочь. И проиграл. Проиграл человеку, не знающему и не желающему знать, что такое честь, который уж точно не выпустил бы из своих лап юную красивую леди, в сущности превратившуюся в его рабыню. На тот момент мне было шестнадцать.

Принц больше не поглядывал в сторону сада; он слушал, широко раскрыв глаза, в которых отражалась целая гамма чувств, включавшая и удивление, и сочувствие, и отвращение.

– И что же было дальше? – хмурясь, спросил он.

Взгляд принца не оставлял сомнений: он ожидал услышать жестокую историю о надругательстве и бесчестии. Но тут мне было чем его удивить. Иначе бы я не стала заводить этот разговор.

– Дальше, – я говорила твердо, даже жестко, чеканя слова, – я надела плащ и отправилась в славящийся на весь город притон. Подошла к хозяину и заявила, что разыскиваю некоего высококлассного шулера. Хозяин очень удивился, но, как ни странно, пошел мне навстречу. Оказавшись с тем шулером один на один, я заявила, что сделаю все, что он захочет, если только он обучит меня своему мастерству. И, знаете, ваше высочество, он согласился и обучил меня, не взяв за это никакой платы. Просто за смелость. С тех пор я знаю, что в притонах порой можно встретить больше благородства, чем в высшем свете. Неделю я почти не ела и не спала, осваивая науку, которая оказалась совсем не легкой. Выучила столько, сколько реально было запомнить за такой короткий срок. А потом отправилась в аристократический клуб, где так любил играть мой отец. Подошла к выигравшему меня человеку и заявила, что требую возможности отыграться. Наверное, он бы отказался, но я выдвинула свое требование при всех, и, поскольку сложившаяся ситуация и без того вызвала возмущение многих, он вынужден был согласиться.

– И вы выиграли?

– И я выиграла. Не только свою свободу, но и наше поместье, а также приличную сумму денег. Большую часть которых все-таки отдала тому шулеру. Это было мое собственное решение. А остальные деньги отнесла в тот самый притон. Там еще долго пили за мое здоровье. Сама я пользоваться теми деньгами не захотела, испытывая при одной мысли об этом стойкое чувство брезгливости.

– Я не знал, леди Аделина, – проговорил принц, впечатленно качая головой.

– Вы и не должны были этого знать, – ответила я, улыбнувшись лишь самыми уголками губ. – Ваше высочество, я рассказала вам эту историю только по одной причине. Нельзя опускаться на колени перед судьбой, даже если кажется, что она настроена против вас. Она положила на стол убийственно хорошие карты? Побейте их козырным тузом, который извлечете из рукава!

Какое-то время принц стоял, ничего не говоря, просто смотрел на меня, склонив голову набок.

– Вы удивительная женщина, леди Аделина, – проговорил он наконец.

– Я стараюсь ею быть, ваше высочество, – рассмеялась в ответ я.

– А ваш отец? Что с ним сталось?

– Он все так же живет в нашем старом поместье, – откликнулась я. – Все так же пьет и все так же играет в карты, когда выпадает такая возможность. И все так же проигрывает. К счастью, поставить на кон меня он больше не может, равно как и поместье: оно ведь теперь официально принадлежит мне. Я настояла на том, чтобы не переоформлять бумаги на его имя – для его же блага. Сама я в том поместье почти не бываю. Почти не вижусь с отцом. Но предпочитаю знать, что у него все в порядке. В той степени, в которой это возможно, учитывая его образ жизни. Но это – его выбор.

Принц покивал, не отводя взгляда, но его заставило обернуться негромкое покашливание, раздавшееся со стороны ведущих в зал дверей.

– Ваше высочество!

Стоявший на входе придворный знаками давал понять, что ему нужно обсудить с принцем нечто важное.

– Я буду рад продолжить разговор, – сказал мне Рикардо. – Но позже. Быть может, я приду вас навестить. Если вы и граф Ортэго не будете возражать.

– Ну что вы, ваше высочество.

Я присела на прощание в реверансе. Принц удалился вслед за придворным. Вскоре я тоже направилась в зал. На балконе становилось зябко.

Когда вечером я вернулась в наши покои, Армана на месте еще не было. Я неодобрительно покачала головой. Судя по тому, что и в гостевом зале я видела его в последний раз довольно давно, дипломат явно проводил время в обществе Лидии. А учитывая поздний час, его поведение подпадало под определение неосторожного. Миновав гостиную, я вошла в свою спальню. Кто-то резко схватил меня за плечи, и я сразу же ощутила холод стального лезвия, прижатого к моему горлу.

– Один неосторожный звук – и вы умрете, – сказали мне на ухо.

Голос был незнакомый. Разглядеть его обладателя я по понятным причинам не могла, но быстро увидела в комнате еще двоих мужчин. Первый стоял совсем рядом, второй, лицо которого было усыпано веснушками, нагло расселся на моей кровати.

– Что вам угодно, господа? – осведомилась я, стараясь скрыть напряжение за нарочито светским тоном.

– Там все чисто? – спросил сидевший на кровати у своих соучастников, начисто проигнорировав мой вопрос.

– Все в порядке. – Второй как раз успел быстро обойти соседнюю комнату и вернулся, закрыв за собой дверь. – Она была одна.

– Графиня Ортэго, верно? – спросил у меня первый.

– Простите, что не могу кивнуть, – с сарказмом откликнулась я.