Круглый год. Детская жизнь по календарю - Марина Костюхина

но юннаты предпочитали называть себя мичуринцами (наподобие ленинцев) – в честь селекционера Ивана Мичурина (1855–1935), имя которого символизировало революционное отношение к природе. Под революционным подходом к природе подразумевалась не только работа по созданию новых сортов сельскохозяйственных растений (что было основным содержанием деятельности Мичурина), но и активное вмешательство в природную среду во всех областях народного хозяйства. Слова Мичурина «Мы не можем ждать милостей от природы; взять их от нее – наша задача» стали основным советским лозунгом в области сельского хозяйства и природопользования и часто воспроизводились на страницах отрывных календарей для детей и взрослых.

Празднование Дня птиц. Фотография из журнала «Юный натуралист» (1929. № 3)

В 1920‑х годах юннатское движение приобрело вид детской организации, возглавляемой Центральным бюро юных натуралистов и Центральным бюро юных пионеров и находящейся под контролем Народного комиссариата просвещения РСФСР. Оно объединяло несколько десятков тысяч школьников по всей стране (к 1930 году было зарегистрировано 60 тысяч юннатов). Координатором юннатского движения стал журнал «Юный натуралист», выходивший с 1928 года. Среди массовых ежегодных мероприятий, проводимых силами юннатов, были всесоюзные праздники День птиц (в марте) и День леса (в сентябре). Организация этих праздников, международных по истории создания, предполагала активную помощь школьников в посадках зеленых насаждений и изготовлении скворечников и птичьих домиков для гнездования птиц. Оба праздника сопровождались не только методическими документами, но и литературными текстами. Владимир Маяковский написал по случаю Дня птиц стихотворение «Мы вас ждем, товарищ птица, отчего вам не летится?» (1927), а Самуил Маршак прославил День леса «Праздником леса» (1930). Оба произведения оказались более долговечными, чем сами праздники, которые постепенно ушли из школьных и юннатских практик советского времени.

К началу 1930‑х годов оформилась идеология юннатского движения, политизированного, как и все детские организации этого времени.

Ребята, изучающие природу, есть в разных странах, – и в Германии, и во Франции, и в Англии, и в Америке, но все они резко отличаются от юннатов Советского Союза. В то время, как за границей юные любители природы просто изучают природу, не ставя перед собой какой-либо определенной цели, наши юннаты имеют определенную цель. Юннаты СССР изучают природу для того, чтобы победить ее и заставить служить человеку. <…> Многие юннаты ведут работу над улучшением сельскохозяйственных растений, разводят кур, кроликов, лисиц, песцов и т. д. Таким образом советские юннаты активно участвуют в социалистическом строительстве. Борясь с вредителями, изучая способы удобрения земли и правильного ухода за растениями, юннаты выполняют задачу, поставленную советским правительством на ближайшую пятилетку – поднять урожайность на 35%[376].

Практическая польза, поставленная во главу деятельности юннатов, должна была способствовать социализации детей и подростков, занятых «праздными» наблюдениями над природой. Отношение к школьникам – членам кружков юных натуралистов всегда было настороженным: «Это по преимуществу группа ребят, интересующихся вопросами естествознания. Они очень тихо, закупорившись в узкие рамки кружка, ведут свою работу»[377]. Надежда Крупская расценивала такую деятельность как опасную форму «ухода» от задач идеологического воспитания и считала природоведческую тему «вредной» в детской литературе. Ей вторили методисты-агитаторы, призывавшие загрузить юннатов пионерской и сельскохозяйственной работой[378]. Проведение Дней леса и Дней птиц, организация выставок и участие в походах считались недостаточными. Юннатам предлагалось заняться борьбой с клопами и тараканами, уничтожением малярийного комара и гибридизацией сельскохозяйственных растений. Пленум Центрального бюро юннатов, который проходил в феврале 1929 года, единодушно проголосовал за то, чтобы «поднятие урожайности сделать стержнем юннатской работы»[379].

Сбор фенологической информации также рассматривался в контексте участия юннатов в деле социалистического строительства, поэтому школьников призывали заниматься фенологией со всей ответственностью. Эти призывы звучали со страниц журнала «Юный натуралист», фенологических изданий и школьных календарей:

Из года в год наблюдайте за одними и теми же деревьями, кустами и луговыми участками. Для этого деревья и кустарники занумеруйте, повесьте на них маленькие таблички. Луговые и лесные участки отметьте забитым в землю колом. Чтобы не позабыть, где они находятся, занесите их на план. <…> Помните, что никакие приблизительные сроки не годятся. Ваши наблюдения будут только тогда ценны, если вы ведете точные записи. Никогда не полагайтесь на память, а тотчас же записывайте в книжку. Записную книжку вы можете потерять, поэтому, придя домой, перепишите свои наблюдения в фенологический журнал[380].

Фенологический инструктаж для юннатов отличался той же директивностью, что и методические разработки для пионеров: и в первом, и во втором случае речь шла о государственно значимой деятельности, а не о проведении интересного досуга[381]. В журнале «Юный натуралист» (мартовский номер за 1928 год) была напечатана подробная программа по сбору фенологических сведений, однако уже в 1929 году в журнале стали появляться заметки о том, что собирать фенологическую информацию школьникам сложно, а пользы от собранного ими материала мало. Несмотря на неудачу при организации централизованного сбора фенологической информации силами школьников, призывы заниматься фенологией не утихали.

Причиной навязывания фенологии и культивирования календарей природы была не пресловутая польза, а антирелигиозная пропаганда, призванная убедить школьников в господстве человека над природой и отсутствии в ней божественной силы (дети и подростки должны были убедиться в этом воочию, наблюдая за температурными колебаниями и закрепив свои наблюдения в календаре природы)[382].

В 1940‑х годах идеология потеснила и без того политизированную фенологию. Велеречивое название «Календарь природы на 1948 год: 31 год Великой Октябрьской социалистической революции. 1917–1948» говорит само за себя. Издательство Всероссийского общества охраны природы выпустило его в форме перекидного календаря, с лозунгами и портретами вождей и революционеров. Составитель Арон Гиллер заполнил страницы издания датами советского политического календаря. Декабрьская страничка гласила:

1–1934. Злодейски убит врагами народа С. М. Киров, выдающийся деятель большевистской партии и советского государства. 5 – День Сталинской Конституции. 21–1879 – родился Иосиф Виссарионович Сталин.

О том, что это календарь природы, напоминал рисунок подкормочного столика для птиц и обращение:

Пионеры и школьники! Организуйте юношеские ячейки Всероссийского общества охраны природы! Соревнуйтесь за лучшее проведение Дня птиц!

Содержание призывов имело прямое отношение к природоохранной деятельности, но сам стиль (организуйте ячейки, соревнуйтесь за проведение) соответствовал стилю газетных передовиц. Только на оборотной стороне календарной страницы Гиллер, председатель Общества охраны природы и автор справочника полезных растений, мог позволить себе заняться фенологическим описанием зимней природы[383].

В начале 1950‑х годов политические топосы стали уходить со страниц фенологических изданий, но патриотическая риторика в природоведческих изданиях давала о себе знать на протяжении всего советского периода (слова «природа» и «родина» использовались как полноценные синонимы). Так, школьный «Календарь природы» (1952) Сергея Преображенского открывался восторженным описанием гигантских размеров советской страны, измеряемой в километрах, людях, реках, горах и т. д.:

Велика наша Советская