Фантазии Дарио. Тру-крайм с поразительной развязкой - Пабло Тринчия

– Мой папа, все дети, иногда моя мама.

Затем Маргерита назвала священника:

– Джулио… Дон Джулио.

– Кто? – переспросил Клаудиани.

– Джо… – подсказал Марцелла.

– Мм… Дон… Подождите… Дон Джорджио!

Они направили девочку. Маргерита говорила про дона Джулио, которого она уже не раз называла раньше, но Марцелла предложил ей другое, «правильное» имя. И это не первый раз, когда имя дона Джорджио всплывало таким неоднозначным образом.

Среди первых, кто предложил имя дона Джорджио Маргерите, был ее приемный отец. Однажды вечером после того, как девочка вернулась с сессии с доктором Донати, он отвел ее в сторонку. Лара рассказала об этом на суде.

– Было очевидно, что они давно пытались решить этот вопрос. Мой муж продолжал давить: «Ну давай, хотя бы скажи, с какой буквы начинается его имя». Он начал перечислять имена: Джованни, Джузеппе, Джордано, Джельсомино. После этого он назвал Джорджио.

Так имя Джорджио и закрепилось в деле. Пусть иногда Маргерита и говорила «Джулио», это уже было неважно. Может быть, потому что все уже решили, что главой секты был дон Джорджио Говони, даже несмотря на отсутствие доказательств. Полиция изначально с подозрением отнеслась к истории поисков дона Джорджио, но позже эксперты прокуратуры пришли к выводу, что это не имело никакого отношения к делу. «Девочка», «жесткий» и «друзья детей» были не кодовыми словами, относящимися к миру детской порнографии. Это были аббревиатура организации по защите прав животных, название детали компьютера и название сайта, посвященного усыновлению.

Неважно. У обвинения были показания детей. Помимо Маргериты у них была еще и Кристина, которая пришла к тому же выводу – не без помощи доктора Аванци. Женщина изучала религию с доном Джорджио и даже крестила у него дочь. Как доктор Аванци сама признала в суде впоследствии, они тоже играли в эту игру с именами на букву «д».

– Сначала я сказала «Джузеппе», и она ответила «Джан». Мы перечисляли: Джанмарко, Джанантонио, Джанвитторио. Все, что начинается на «Джан». Так продолжалось достаточно долго. Потом девочка начала говорить, что ей плохо и у нее болит живот, но неожиданно становилась и сказала: «Джорджио. Дон Джорджио».

19

Однажды в октябре 1998-го, как раз когда дело принимало серьезный оборот и несколько детей начали подтверждать кладбищенские рассказы Дарио, Валерия Донати встретилась с Меланией, 5-летней девочкой из Мирандолы. Меланию и Марко, ее брата, изъяли из семьи из-за того, что у их родителей были проблемы с злоупотреблением психоактивными веществами. Роберта, их мать, проходила специальную программу, чтобы вернуть детей домой. Доктор Донати еженедельно встречалась с детьми, чтобы следить за их развитием и прогрессом в преодолении стресса.

Мелания приехала на прием вместе с приемным отцом. Он отвел доктора Донати в сторонку, чтобы рассказать ей о недавнем событии: когда они вместе с девочкой листали журнал, они «рассматривали фотографии озера Маджоре, и она спросила, жив ли еще человек, который их сделал». Вопрос, должно быть, потряс мужчину. «Тогда это лишило меня дара речи. Маленькая девочка может задавать всякие вопросы, но это уж точно не один из них». С тех пор доктор Донати начала встречаться с Меланией чаще. «Я точно помню, что где-то в течение недели с того момента Мелания рассказала, что ее тоже водили на кладбища, где она подверглась жестокому обращению… Она сказала: “Я должна рассказать кое-что важное”, а затем повела меня к себе в комнату и разрыдалась».

Тогда Мелания рассказала доктору Донати, что видела, как ее мама перерезала горло какому-то мальчику, из-за чего Роберта окончательно потеряла право на опеку и была обвинена в судебном процессе по делу Педофилы-2. Затем она забеременела третьим ребенком. Психолог AUSL в Мирандоле во время одной из встреч заметил ее живот: «Вы понимаете, что нам придется забрать и этого ребенка?» Охваченная ужасом, Роберта сбежала. Не за границу, как Лорена, а в Ломбардию, всего в нескольких километрах от родного города. Джада родилась в 5 часов утра 18 ноября 1999 года в больнице недалеко от Мантуи. Около 9 утра главный врач вызвал Роберту к себе в кабинет. Они сели. «Мэм, нам только что звонили из социальной службы в Мирандоле. Они спрашивали, родили ли вы. Могу я спросить, в чем дело?» В слезах Роберта рассказала ему свою историю. Врач молча выслушал ее и ответил: «Не переживайте, я обо всем позабочусь». Вместо того чтобы выписать ее из больницы через 2 дня, он продержал ее там целую неделю. Этого времени хватило на возбуждение дела в другом суде по делам несовершеннолетних. После нескольких встреч ей разрешили забрать ребенка домой. Несмотря на оправдательные приговоры по всем трем пунктам обвинения, ей так и не разрешили видеться с Меланией и Марко. Их забрали навсегда и поместили в разные семьи.

Джада выросла единственным ребенком в семье. Когда она стала достаточно взрослой, чтобы узнать историю своей матери, она решила найти брата и сестру, однако они не принимали ее подарки на Рождество и дни рождения, а также не ответили ни на одно из ее сообщений в социальных сетях.

– Но я же тут ни при чем. Что я им сделала? – спросила у меня Джада во время нашей встречи.

После долгих лет молчания девушка смирилась с тем, что Мелания и Марко навсегда останутся ей чужими, но не с тем, что ей приходится расплачиваться за чужие ошибки.

Воскресенье в Салерне – базарный день. На Cours Théodore Bouge полно людей, которые сидят в Café des Négociants или бродят между прилавков, ломящихся от цветов, провансальской лаванды и выдержанных сыров. Однажды в воскресенье мы со Стефано Ковецци как раз оказались там. Он улыбался и кивал своим друзьям и знакомым. Население Салерна меньше, чем в Масса-Финалезе, городе, из которого сбежала его мать, чтобы спасти своего пятого и последнего оставшегося ребенка – иначе бы его забрали, как остальных.

В свои почти 18 лет Стефано был красивым молодым человеком с голубыми глазами и густыми бровями. Повзрослев, Стефано начал подозревать о темном прошлом своей семьи. Отец не постоянно жил с ними, а ездил туда-сюда между Францией и Италией. Лорена иногда тоже ненадолго уезжала в Масса-Финалезе навестить свою семью, но, когда он был маленьким, она редко брала его с собой. Хотя она была ласковой и внимательной, Стефано замечал, что его мать не контактирует с другими детьми, словно ей неуютно рядом с ними. Кроме того, кто-то упоминал, что его дяди сидят в тюрьме. Происходило что-то странное. Он понимал,