Горный завод Петра третьего - Татьяна Александровна Богданович

Когда он прибежал, отряд уже весь был в сборе и Илья обходил казаков, внимательно осматривая все снаряжение.

Кызметь держался тут же в стороне на своей косматой лошаденке. Захар подошел сзади и торопливо полез за ним на круп лошаденки.

Но Илья заметил и сказал:

– Нет, не тоже так. Не поспеть вам за нами. Приведи-ка ему запасного коня, – прибавил он одному из казаков.

Захар слез и с торжеством посмотрел на Кызметя. Лошадь ему дают. А коли у него лошадь будет, так, может, все-таки в казаки возьмут.

Но, когда привели высокого коня под казачьим седлом, Захару стало не по себе. Как же он заберется на этакого-то, да еще в тулупе и в Акимовых валенках?

– Гляди-ка, братцы, да это тот, что с нами вечор снедал. Пра, ей-богу! – проговорил веселый голос. Захар узнал вчерашнего большеротого парня. – С заводу он, – продолжал тот, – дак ему ни в жисть на коня не взлезть. Пра, ей-богу!

– Ништо, лестницу принесем, – отозвался другой со смехом.

– Веревку через седло перекинем, да и втащим, – предложил еще кто-то.

Захара обступила кучка казаков, каждый предлагал что-нибудь свое, и все дружно смеялись. Захар сердито оглядывался на все стороны, собираясь растолковать им, что он прислан сюда с важным репортом и был на калекии, и из-за него посылают весь этот отряд. А скоро и он сам будет таким же казаком, как и они.

Но он никак не мог улучить минуту и только сердито сжимал кулаки, поворачиваясь в разные стороны. Глядя на него, казаки еще больше хохотали.

Вдруг раздалась команда:

– На конь!

Казаки разбежались к своим лошадям и в одну минуту уже сидели в седлах.

Захар беспомощно топтался, держа своего длинноногого коня, нетерпеливо дергавшего повод и тоже, казалось Захару, сердито косившего на него глазом.

– Ставай сюда, – услышал Захар и, оглянувшись, увидел Кызметя, опустившегося около лошади на одно колено и хлопавшего рукой по другому.

Захар нерешительно оглянулся, но на него никто не смотрел. Казаки выстраивались вдоль улицы по четыре в ряд. Он быстро ухватился рукой за гриву, встал обеими ногами на колено Кызметя и с помощью башкирца еле-еле взобрался на седло.

Спереди что-то крикнули, и отряд рысью двинулся по улице.

Лошадь Захара тронулась следом за другими. Захар обеими руками вцепился в луку седла.

– Держи, держи – кричал ему Кызметь, бежавший рядом с лошадью, и совал ему в руки повод.

Захар, наконец, немного опомнился, взял одной рукой повод, а другой все-таки крепко держался за луку. Никогда еще до той поры он не ездил в седле на этакой высоченной лошади. Ему казалось, что он сидит на коньке крыши и вот-вот сверзится. То ли дело за спиной у Кызметя. А Кызметь на своей косматке уже трусил рядом с ним и озабоченно посматривал на Захара.

Он что-то бормотал Захару, но лошаденка у него была маленькая, и Захар ничего не мог разобрать, а наклониться к нему он боялся, чтобы не потерять равновесие. Слышал как будто «сар, сар», а что царь – не понял, да и не до того ему было. Отряд вдруг круто остановился, и Захар чуть не вылетел из седла.

Ну, все-таки на месте было лучше, чем на скаку. Захар облегченно вздохнул и огляделся.

Что это? Сбоку перед их отрядом большая изба, вся украшенная флагами, крыльцо застлано красным. А перед крыльцом на ковре большущее золотое кресло («Престол», – решил Захар) – и на нем… ну, конечно, царь, кто же другой. В красном бархатном кафтане с золотом, в бархатных штанах и в золотых сапогах.

Перед ним желтые шелковые знамена, с боков у самого кресла два казака с большими шарами на палках. Поодаль с двух сторон нарядные казаки в зеленых кафтанах.

У Захара дух захватило. Такого он еще никогда не видал. Бабка в деревне про Бову-королевича сказывала – вот такой же нарядный. А на лицо царя Захар и посмотреть боялся. Видел только, что борода черная.

«У царей завсегда так», – почему-то подумалось ему. Потом он поднял глаза на царский дом. «Какой же дворец?» – мелькнуло у него. Изба, как есть изба, хоть и большая и флагами увешана.

В голове отряда, неподвижно стоявшего перед царем, спрыгнул с лошади Чика и прямо пошел к царю.

Захар раньше и не заметил, что он тоже был с ними.

Чика подошел к креслу, снял шапку, что-то сказал и опустился на колени. Царь тоже заговорил и протянул ему руку, Чика взял руку, наклонил голову и поцеловал.

У Захара радостно запершило в горле. «Брехня то все была, – мелькнуло у него, – со сна причудилось. Царь, вестимо, царь… Ишь, руку целует, – стало быть, царь».

В это время царь повернул голову назад, и казак в длинном кафтане принес и положил к золотым царевым сапогам большой кожаный мешок.

Царь махнул рукой Чике и сказал громко, показывая на мешок:

– На завод отвезешь. Жалуем мы, великий государь, тысячу рублев работным людям.

Захар даже повод выпустил и чуть с седла не свалился. «Тысячу рублев работным людям! Ну и царь! Радость-то какая будет». В нем самом все так и прыгало от радости, и он уже не расслышал, что еще говорил царь. За Чикой к царю подошли Илья и еще один казак; он им тоже давал целовать руку.

Но вот Илья обернулся, оглядел отряд и быстро пошел прямо к Захару. Неужто к нему? У Захара даже волосы под шапкой зашевелились.

– Слезай, слезай живо, – говорил ему Илья, дергая его за валенок. – К руке великий государь жалует.

Захар, ничего не соображая от страха и радости, прямо сунулся на Илью и в одну минуту кубарем грохнулся на снег.

Сдержанный смех прокатился по рядам, но Илья сердито оглянулся, быстро подхватил Захара и, не замечая, что у него скатилась шапка, потащил его к креслу.

Захар запомнил только, что Илья толкал его в загорбок и шептал ему: «Целуй, ручку целуй».

Но что ему говорил великий государь, он, хоть убей, не помнил. «Ошалел с радости», – будто сказал кто-то над ним. Его подняли, повели назад, и, должно быть, опять Кызметь помог ему влезть на лошадь. Можно бы Илью спросить, да зазорно как-то. Царские-то слова мимо ушей пропустил, разиня.

Глава одиннадцатая

На обратном пути спать Захару уж не приходилось.

Сперва он так боялся свалиться с лошади, что только и думал, как бы покрепче держаться. Потом его подозвал к себе