Tertium Organum: ключ к загадкам мира, изд. 2-е - Петр Демьянович Успенский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очень трудно понять это и охватить умом. Но стараясь понять эти цели и отходя от [обычных] земных представлений человек, сначала даже не вполне сознавая это, соединяется с высшими целями и находит какую-то нить, которая в конце концов выведет его из лабиринта земных противоречий. Но эта нить должна быть найдена сначала эмоционально, непосредственным чувством, а потом уже умом. И она никогда не откроется человеку отрицающему и презирающему любовь, потому что отрицание важности и великого значения любви всегда вытекает из материалистического взгляда, а материалистический взгляд на любовь не может быть верным. Этот взгляд не может быть верным, потому что берёт слишком малую часть любви, выводит общие заключения на основании чересчур малого процента фактических данных, рассматривает в плоскостном разрезе явление четырёхмерного характера. Любовь настолько же материальное явление, насколько материальное явление картина художника или симфония музыканта. Разбирать и оценивать любовь материально, это то же самое, что оценивать картину по весу, а симфонию по силе звука.
Что значит религиозное понимание любви?
Это значит понимание того факта, что любовь служит не жизни, а высшему постижению. Она, при правильном отношении к ней, настраивает человека на лад чудесного, снимает завесы, раскрывает закрытые двери. И в прошлом, а, может быть, и в настоящем несомненно есть попытки понимания любви вне жизни, как культ, как магическую церемонию, настраивающую тело и душу для восприятия чудесного.
Любовь по отношению к нашей жизни — божество, то грозное, то милостивое, но никогда не подчиняющееся нам, никогда не соглашающееся служить нашим целям. Люди стремятся подчинить себе любовь, заставить её служить их целям душевным и житейским. Но любовь нельзя подчинить ничему и она жестоко мстит маленьким смертным, которые хотят подчинить и заставить служить себе Бога. Она спутывает все их расчёты и заставляет их делать то, чего они сами от себя совсем не ожидают. Заставляет служить себе, делать то, что она хочет.
И, как ни наивно наше отношение к любви, нет никакого основания думать, что люди не могут относиться к любви иначе, что они всегда были и будут связаны материализмом без проблесков понимания чудесного в любви.
Где-то, в далёких пространствах времени, стоят величественные храмы Любви, проходят процессии жрецов и жриц и идут служения странных культов, полных тёмной мистики, которую прорезывают огненные молнии глубочайших откровений.
Всё это слишком мало понятно для нас. Мы слишком далеко отошли от понимания этих культов, исказили их в своём представлении, потеряли ключи к их внутреннему мистическому содержанию. И только религия Востока сохранила живую связь с космическим пониманием любви. Религиозное отношение к любви, которое единственно может раскрыть её сущность, видно в фаллическом основании индуизма, в божествах индийской мифологии, во многих существующих обрядах, а особенно в тайных культах, сохраняющихся в разных местах Индии. Эта идея составляет содержание таинственной Кама-йоги, которой посвящены несколько храмов в разных местах Индии (напр., «храм раджи из Непала» в Бенаресе). В западном «оккультизме», в алхимии, в магии также иногда видно глубокое и тонкое понимание любви, соединённое с исканием чудесного.
Но в настоящее время ничто так не запутано у нас, как взгляды на любовь. Мы не находим никакого пути среди противоречий и веками накоплявшейся лжи и клеветы на любовь. И мы не поймём её, пока не поймём её великого ноуменального, потустороннего, значения.
Главная ошибка людей относительно любви состоит в том, что они верят в её реальность и приписывают любовь себе, или вообще людям. Им кажется, что любовь в них возникает, им принадлежит, в них кончается. И даже, когда они признают, что всё на свете зависит от любви и движется любовью, они ищут в себе источник любви.
Ошибаясь относительно начала любви, люди ошибаются относительно её результата. Позитивная и спиритуалистическая мораль одинаково признаёт у любви только один возможный результат — дети, продолжение рода. Но этот объективный результат, который может быть и может не быть, во всяком случае есть результат внешней, объективной стороны любви, материального факта оплодотворения. Если в любви не видеть ничего, кроме материального факта и стремления к нему, то так и должно быть. Но в действительности любовь состоит совсем не в материальном факте и результаты её кроме материальных могут получиться совсем на другой плоскости. Эту другую плоскость, на которой действует любовь и игнорируемые, скрытые результаты любви, нетрудно понять со строго положительной, научной точки зрения.
Для науки, изучающей жизнь со стороны, цель любви заключается в продолжении жизни. Точнее, любовь есть звено в цепи фактов, поддерживающих непрерывность жизни. И сила, влекущая два пола друг к другу, действует в интересах продолжения рода и создана именно формами продолжения рода. Но если рассматривать любовь таким образом, нельзя не признать, что силы этой больше, чем нужно. Здесь именно лежит ключ к пониманию истинной сущности любви. Этой силы больше, чем нужно, бесконечно больше. В действительности для целей продолжения рода утилизируется только малая дробь процента силы любви, вложенной в человечество. Куда же идёт главное количество силы?
Мы знаем, что ничто не может исчезнуть. Если энергия есть, она должна во что-нибудь перейти. И если только ничтожный процент энергии идёт на созидание будущего путём рождения, то остальная часть должна тоже идти на созидание будущего, но другим путём. Мы знаем в физическом мире много примеров, когда прямая функция выполняется крайне малым процентом затрачиваемой энергии, а большая часть энергии тратится как будто напрасно. И, конечно, эта большая часть энергии не пропадает, не исчезает, а даёт другие результаты, совершенно отличные от прямой функции.
Возьмём обыкновенную свечу. Она должна давать свет. Но она даст гораздо больше тепла, чем света. Свет — прямая функция свечи, тепло — косвенная, но тепла получается больше, чем света. Свеча — что печка, приспособленная для освещения. Для того, чтобы давать свет, свеча должна гореть. Горение — необходимое условие получения света; нельзя горение откинуть. Но это же горение даёт тепло. На первый взгляд кажется, что
