Невероятная очевидность чуда - Татьяна Александровна Алюшина

всем троим мужчинам место, где они остановились. – Видите, здесь, буквально в метре от берега, сразу же начинается глубина, и уходит она таким вытянутым рукавом метра на три, а потом дно выравнивается уже на глубине. Здесь, кстати, вон, всмотритесь внимательно, видите, – указала она пальцем в глубину, – темные тени? Наверняка рыба там есть. Надо бы прикормить и пару бросков пробных сделать.

– Прикормим, сделаем, – пообещал ей Федор.

– Думаю, он здесь в камышах что-то прятал, – тихим голосом поделился своими соображениями Орловский. – На берегу делать закладку недальновидно: может вымыть, может кто-то из рыбаков случайно найти. А в камыши никто не полезет, тем более глубина рядом совсем, чуть оступился – и погрузишься. А рядом, видите, течение петлей проходит, наверное, внизу стремнина идет, может и затянуть. Думаю, с Митричем именно такая ерунда и случилась: оступился, когда из камышей выбирался, ухнул в воду, а выскочил на поверхность и попал в течение, его и потащило.

– Скорее всего, так и было, – внимательно слушая его пояснения и вглядываясь туда, куда он указывал, согласился с Павлом Вадим. И, покивав, пожал руку: – Спасибо, Пал Андреич, дальше мы тут сами, разовьем рыбацкую деятельность.

– Ну, давайте, – напутствовал его Орловский и, подхватив свой рюкзак и кофр с рыбацкими принадлежностями, бодрым тоном обратился к девушке: – Ну что, Ева Валерьевна, идем и мы на наше место.

– Идем, Пал Андреич, – поддержала его Ева и усмехнулась: – Может, в этот раз кроме Митрича еще что-нибудь выловим.

И как ни странно, рыбу они нашли. Причем стайка так и осталась на прежнем месте, словно их дожидаясь. Подкормили, разошлись на свои позиции и сосредоточились на «охоте», отодвинув всякую суету и проблемы на потом, целиком отдаваясь тому «времени, которое в счет жизни не идет», как утверждают бывалые товарищи.

Часа три «помедитировали», вытащили хорошо так и остановились, не стали жадничать, помня о том, что планировали все же ехать завтра на озера.

Начали собираться, а тут и «рыбачки» заезжие подошли довольнехонькие, причем с приличным уловом.

– Во! – похвастался Федор, показывая им свой садок, в котором трепыхалось пять немелких рыбин. – Смотри, Андреич, хорошо так взяли.

– Да, отлично надергали, – покивал со значением и уважением Павел.

– И Вадим поднял рыбешки, – хвастался Федор, – правда, пару мормышек в камышах потерял, но потом лесу выдернул, и пошло дело, – указал он на садок в руках товарища.

– Хорошо поймали, – повторил свою похвалу Орловский и, не удержавшись, спросил: – Все, что хотели на сегодня, добыли?

– Да, на сегодня достаточно, что планировали и даже больше взяли, нам хватит. Думали в озерное хозяйство завтра съездить, посмотреть, как там и что. Нахваливают его, – поделился планами Федор.

– Ну и мы на сегодня закончили, – подвел итог общей рыбалке Павел, – пару минут подождите, сложимся и пойдем вместе.

У калитки дома Евы они попрощались с мужиками, сердечно пожелав им хорошей «ухи», и пошли в дом, заниматься своим уловом.

Но только разделись в прихожей, расставили и убрали по местам удочки, снасти, кофры, а в холодильник коробки с опарышами и вывалили в большой таз добытую рыбу, как запел мелодией вызова смартфон Евы.

– Ну что? – спросила она без всяких предисловий у Константина Алексеевича.

– Да, – коротко ответил тот и прервал разговор.

А Ева, отключив телефон, подняла глаза от экрана и посмотрела на Орловского.

– Ну что сказать? – откладывая кухонное полотенце, которым вытирал мокрые руки, на столешницу, подвел итог Павел. – Мы молодцы. И ребята молодцы. И даже твой Константин Алексеевич молодец тоже.

– Ну вот и отлично. И да здравствует ура, – покивала, соглашаясь с ним, Ева.

– Надеюсь, он настолько высоко оценит наш вклад, что придет и посвятит нас в возможные к озвучанию подробности, – высказал пожелание Павел.

– Придет, а как же, – уверила его Ева, – ему еще с нас кучу всяких подписок брать.

– И то верно, – согласился с ней Павел.

– Ну что? – бодрым энергичным тоном поинтересовалась Ева. – Что будем готовить, Пал Андреич?

– А не замахнуться ли нам, Ева Валерьевна, на рыбные тефтели, как считаешь? – предложил Орловский.

– Поддерживаю инициативу, – отозвалась она и настоятельно рекомендовала: – И пока мы парим-шкварим, ты начинаешь рассказ о себе, – и, потерев ладошки, изображая готовность к труду, спросила: – Ну, какие овощи мне мыть-чистить-резать-тереть?

Ева таки продавила свое пожелание, высказанное, правда, скорее в форме требования, чем просьбы, услышать рассказ о деятельности Орловского. Он чистил рыбу, она чистила овощи, стоя рядом с ним у столешницы, и, понятное дело, тренировать стойкость своего терпения не стала, а задала вопрос:

– Ну что, Пал Андреич, мы уже выяснили, что мажор на стиле и пафосе из тебя не получился, папенька на этот статус и образ жизни денег тебе не выделил. Но, насколько я поняла, ты неплохо заработал и на своем личном бизнесе?

– Ну это как посмотреть и с чем сравнивать, – легко отозвался на ее приглашение к разговору Орловский. – Если с уровнем того же Андрея Ильича времен наивысшего подъема его бизнес-деятельности середины девяностых, то я вообще нищеброд. А если со среднестатистическим уровнем так называемого малого бизнеса в нашей стране, то мои доходы вполне себе на уровне и, может, даже чуть выше находились к тому моменту, когда мы сдали наш с Пашкой крайний заказ для военных. Но не в доходах же дело и не в уровне финансовых достижений.

– А в чем? – живо поинтересовалась Ева.

– В том, что ты вложил в себя, в тех навыках, знаниях-умениях, которые ты освоил и приобрел, в тех науках, которым смог научиться, – перечислил главные, по его меркам, жизненные достижения и ценности Орловский. – Ну и разумеется, в эмоциях, чувствах-впечатлениях и воспоминаниях, которые останутся с тобой навсегда. – И пояснил свое утверждение: – Жизнь наглядно показала, что в один момент можно лишиться всего материального и ценного, чем владел, и у тебя останется лишь то, что ты реально умеешь делать, те навыки, знания и способности, которыми владеешь, и то, что опять-таки реально представляешь из себя как личность: твои сила воли, характер и способность брать ответственность и решать сложные задачи. Ну или не брать и не иметь таких способностей. Вот и все.

– Ну да, вот и все, – согласилась с ним Ева и задала следующий вопрос: – Ну и куда ты все это богатство твоей неординарной личности вложил вместе с нажитым капиталом?

Он не сразу ответил. Обмыл очередную вычищенную рыбину под струей холодной воды, бросил ее к другим, уже очищенным, в таз, стоявший рядом, взялся за следующую штуку и только тогда спросил:

– Ты к СВО какое-то отношение имеешь?

– Ну-у-у… – протянула, вздохнув нерадостно Ева, – если честно,