Жестокие духи - Кэт Чо

Соседка, решив, что так жить не подобает, сказала детям, что придумает способ, как не дать их матери вернуться в царство мертвых. Она привязала один конец веревки к своей ноге, а другой конец – к ноге старшего ребенка и велела детям потянуть за веревочку, когда придет их мать. Они так и сделали. И тогда она спрятала дух матери, чтобы оставить ее в мире живых. Когда наступило утро, а Хонгэги все еще не вернулась в подземный мир, король пришел в ярость. Он сам явился в мир живых, нашел ее дух и забрал обратно. А за предательство его доверия он навсегда запретил духам вступать в мир живых.

38

Как только Сомин вошла в квартиру, ее затянуло в вихрь, имя которому – ее мать.

– Сомин-а! – воскликнула ее мама, выбегая из дальней комнаты. На ней был халат, наброшенный поверх майки, которую она часто носила под рабочей одеждой. – Ты его видела?

«Его? Кого? Джихуна?» – не поняла Сомин. Или мама знала, с кем она провела день? Она искренне надеялась, что нет. Ее мать каждый раз задавала странные вопросы, когда Сомин начинала с кем-то встречаться. И сейчас у нее не было настроения для этого.

Может быть, все потому, что ее мама слишком рано забеременела. И, вместо того чтобы воспитывать Сомин как дочь, она воспитывала ее как подружку.

В детстве это казалось Сомин классным. И когда она открыла для себя косметику и моду тоже. Но как только наступило половое созревание, то от вопросов матери ей стало неуютно.

– Он вернулся, и я просто не знаю, что надеть, если он снова зайдет. Я не знаю, что делать, когда мы его увидим, – щебетала мать Сомин, перебивая саму себя.

Она двинулась было в спальню, но Сомин схватила ее за руку и повернула к себе. Ее глаза были чересчур яркими. Как будто она выпила слишком много эспрессо.

– Кто вернулся? О ком ты говоришь?

– Твой отец, – пояснила ее мать.

Сомин в шоке опустила руки. Мама развернулась и убежала в свою комнату.

Твой отец…

Слова эхом отдавались в ее голове, как жестокая шутка. Вот только ее мать никогда бы так не пошутила – только не по этому поводу. Твой отец. Она сказала это с такой убежденностью. С такой надеждой. С такой маниакальной радостью.

– Омма, – окликнула Сомин, войдя в спальню. Ее мать стояла перед шкафом, сжимая в руках платья.

– Какое из них выглядит на мне лучше всего? В смысле, в каком я выгляжу моложе? Мы так давно не виделись. Я не хочу, чтобы он подумал, что я выгляжу старой.

– Мама! – крикнула Сомин, вырывая платья из рук матери. – О чем ты говоришь? Папа… его больше нет.

– Я знаю, что он не должен быть здесь. Но случилось чудо. Я не знаю, как это произошло. Сначала я глазам своим не поверила, но потом он произнес мое имя. А я никогда не забуду голос твоего отца. Это был он. Это правда был он! – воскликнула ее мать и почти панически раскрыла глаза. Как будто ей нужно было, чтобы Сомин ей поверила. Как будто она сломалась бы, если бы Сомин этого не сделала.

– О, омма, – протянула Сомин, поняв, что происходит. – Я должна тебе кое-что сказать. – Ее голос дрогнул; она не была уверена, с чего начать.

Но ее спас звонок в дверь.

– Это может быть он! – Ее мама убежала к двери.

– Омма!

Сомин бросилась было следом, но вдруг у нее зазвонил телефон. Ей пришло сообщение от Миён: «Джихун – это не Джихун».

Сомин нахмурилась. Что это значит?

– Джихун-а, – услышала она голос матери. – Мог бы и не звонить в дверь.

Джихун здесь? Где он был весь день? Она надеялась, он поможет все объяснить ее матери.

– Интересно. – Голос Джихуна эхом разнесся по коридору. – Тебя коснулся дух.

– Дух? – Мать Сомин легко рассмеялась, но в ее голосе чувствовалось напряжение. Сомин знала свою мать достаточно хорошо, чтобы распознать это.

«Что Джихун творит?» – задумалась Сомин. Это плохой способ рассказать ее матери о сверхъестественном мире. Она снова заглянула в сообщение Миён. Что не так с Джихуном? Что значит, что он сам не свой?

– О, понимаю. Ты надеялась, что он настоящий, так? Надеялась, что умерший любимый человек вернулся к тебе с помощью какой-то магии? Магии настоящей любви?

– Джихун-а? – Голос ее матери дрогнул.

– Джихун! – рявкнула Сомин, врываясь на кухню и намереваясь высказать ему все, что она о нем думает.

Но вместо этого она увидела, как он развернулся и швырнул ее мать в большой шкаф для обуви. Ее голова с тяжелым стуком ударилась о дерево, и она упала.

– Омма! – закричала Сомин, кинувшись к матери.

– С ней все будет в порядке, – обошел их Джихун. – Я просто не хотела, чтобы она подслушивала.

Сомин встала между матерью и Джихуном.

– Убирайся отсюда.

Она сжала кулаки. Никогда в жизни ей не хотелось ударить Джихуна. Даже во время их худших ссор. Но она никогда не думала, что ей придется выбирать между безопасностью матери и Джихуном.

Джихун рассмеялся; это был не смех, а низкий рокот, который звучал неестественно жестоко. Впервые в жизни ее друг, обычно такой дружелюбный и улыбчивый, вел себя так жестоко.

– Это на тебя не похоже, – сказала она. – Ты ведешь себя странно с тех пор, как… – У нее перехватило дыхание. «Джихун – это не Джихун».

Губы Джихуна растянулись в мерзкой ухмылке, больше похожей не на улыбку, а на оскал. Он был холоден. Жесток. Это был не ее лучший друг.

– Наверное, пора заканчивать с шарадами, а?

– Кто ты? – спросила Сомин твердым, как железо, голосом.

Она огляделась в поисках оружия. Рядом был только зонтик, который она забыла убрать, и аккуратно разложенная обувь в фойе. Если придется, она сделает все возможное, чтобы не подпустить его к матери.

– Что бы я ни сказала, это не будет иметь никакого значения. – Не-Джихун пожал плечами и принялся расхаживать по гостиной. Его движения выглядели плавными. И ходил он совершенно не как Джихун.

– Откуда ты взялась?

– Это тоже не имеет значения.

– Убирайся из моего друга, – приказала Сомин.

Не-Джихун грубо ухмыльнулся. И сразу стал похож на незнакомца.

– Я не могу этого сделать, пока не закончу начатое.

– Начатое что? – спросила Сомин.

– То, чего я ждала столетиями. – Не-Джихун снова улыбнулся, обнажив зубы. Он был похож на тигрицу, присматривающуюся к добыче.

– Какое мы имеем отношение к твоим планам?

– На самом деле тебе просто не повезло. Против тебя я ничего не имею, но, похоже, причинив боль тебе, я сделаю больно и ему.

– Кому? Джихуну?

Не-Джихун посмотрел на нее с жалостью. Таким взглядом смотрят на маленького ребенка или жука, которого вот-вот раздавят.

– Чуну, – теперь уже уверенно сказала Сомин. – Ты пытаешься навредить Чуну.

– И, когда я это сделаю, он пожалеет, что не умер. Снова.

Сомин сменила позу, подняла зонтик