Сказание о Ли Лань - Мия Моцзинь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Это нормально так кого-то убивать? – произнесла она с негодованием. – В армии императора мы отлавливали людей с искаженной ци, но убивали в крайних случаях. Тогда, когда другого выхода уже быть не могло. Посыпали пеплом духовной травы и отрубали головы…
Последние слова она произнесла почти шепотом.
– Не все такие добрые, как я. Мы общаемся и с демонами, и с людьми Принца воров, воинами-наемниками. Для них, пока мы полезны друг другу, дело будет спориться. Они живут по законам силы, а у нас она есть. Копилась многие столетия. Что? Жалеешь уже? Хотела бы сбежать с тем мальчиком? С Гоу Ичэном…
– Нет. У меня есть желание, связанное с Хэй Ань.
– Не расскажешь?
– Нет, пока не стану сильнее.
– Это хорошо, – добавил дедушка и погладил ее по голове.
Но улыбка вдруг исчезла с его лица, уступив место гримасе боли. Ли Лань встрепенулась, в один прыжок оказавшись возле дорожной сумки в другом углу комнаты, и вытащила пилюли из платочка.
– Дедушка, вам нужно меньше работать, – сказала она, когда он проглотил пилюлю, похожую на зеленый жемчуг.
– Не стоит беспокоиться. Я не могу менять поведение, покуда остаюсь потомком павшего клана Ши. – Он вздохнул, посмотрев куда-то вдаль. – Из-за клейма, оставленного тайной службой императора, мои меридианы ци стали неполноценными, и я уже многие годы борюсь с этой бедой. Когда-то мечтал достичь ступени бессмертного мастера, но… лишь один круг оставался, которого я никогда не достигну.
Ли Лань сжала его руку, думая, что виноват ее отец, укравший плод из Сакрального сада. «Но дедушка Чэнь никогда об этом не говорил, а значит, он никого не винил». Она улыбнулась и произнесла:
– Давайте думать о хорошем. Османтусовые пирожные от Лун Кая? Значит, у него все хорошо?
– Точно, нужно будет отправить ему письмо с тайным сигналом.
– А что это?
– Хоть ты не стала членом ордена Хэй Ань, подарю тебе один такой артефакт для тайного сигнала.
Дедушка открыл старый большой сундук, просунул руку и в глубине цветных тканей нашел бронзовую шпильку для волос с подвеской в форме хризантемы.
– Это для передачи сообщений, – начал он, подставив шпильку к свету от свечей. – Она издает стрекотание, подобное певучим сверчкам. Каждый в Хэй Ань носит такую с собой. Если найдут, юноша скажет, что это подарок для любимой, а девица скажет, что это подарок от ее любимого. Узор заклинания можно выучить, он написан на лепестках хризантемы. Для многих это будет лишь орнамент, его меняют на собрании лидеров каждый месяц. Так что, даже если кто-то разгадает, немногого добьется. Имея такой тайный сигнал в кармане, ты ощутишь присутствие вблизи кого-то с таким же. Его можно использовать для передачи писем. Воткнуть в землю и покрутить цветок. Обычно на земле пишут тайные знаки. Кто-то из Хэй Ань пройдет мимо и заметит.
– Благодарю, дедушка, – произнесла она, сложив руки перед собой.
Приняв шпильку из его рук, она сразу воткнула украшение в прическу, а потом перевела взгляд на столик. Рядом с бамбуковым подносом с чашками и глиняным чайником лежало синее блюдце с пирожными.
Прямоугольные османтусовые пирожные, будто сотканные из первых лучей утреннего солнца. Ли Лань взяла одно, подставив к носу, чтобы вдохнуть сладкий запах счастья, как называли благоухание кустарников с маленькими желтыми цветами. Повеяло воспоминаниями о добрых днях, когда она была ученицей из школы алхимиков. С Лун Каем вдвоем в лесу нашли раненого сакрального зверя бисе. Лун Кай использовал ловушку в амулете и спрятал зверя, но потом обнял девушку так, словно она его возлюбленная. Тут же появился озлобленный охотник, оказалось его господин гнал драгоценного зверя вдоль течения Хаохэ уже три дня и надеялся, что тот выбьется из сил. Им удалось спасти девятого сына дракона, похожего на маленького льва с телом лошади и с рогом на голове. Юноша сказал, что нашел новый дом для бисе, где его таланты к поиску золота и серебра не будут использовать ради корысти. «А бисе полюбил эти пирожные…»
– Сяо Лань, – прозвучал голос дедушки Чэня, возвращая ее из воспоминаний. – Хорошо, что ты смогла отвлечь ум, но то, что я скажу сейчас, важно.
– Да, дедушка, – ответила она, подняв взгляд.
– То, что сделал Цзян, не было ни правильно, ни неправильно. Однажды ты можешь оказаться в ситуации, когда от быстроты принятия решений будет зависеть не только твоя жизнь, но и жизнь других. Тогда нельзя проявлять слабость и поддаваться сомнениям в сердце.
– Генерал Шэн говорил о том же. Мне знакомы подобные ситуации, но…
– Добродетель и выживание почти никогда не идут рука об руку.
– И я о то-о-ом же хотел поговорить, – прозвучал ленивый голос Гоу Цзянчэна, когда бамбуковая занавеска на двери скрытой комнаты поднялась.
Снова в темном одеянии слуги ночи. Ли Лань увидела его улыбку за бронзовой маской, поэтому отвела взгляд в сторону.
– Хм-м-м, как дела у барышни Ли? Больше не болит ничего внутри-и-и? – продолжил он и протянул пальцы к ее груди.
Она же успела увернуться, прикрылась руками и послала ему гневный взгляд.
– Вы не подумайте, старый господин Ли, что мне нравится трогать вашу внучку, – сказал Гоу Цзянчэн, в театральной манере вздохнув. – Ах, я просто хотел проверить состояние ее духовных меридиан и узлов, она у нас не слушает советы старших по рангу в Ордене. Сяо Лань не давала клятву, но многое знает, а я, как один из лидеров совета Хэй Ань, не могу не уделять ей пристального внимания.
– Лидеров? – произнесла она и села поодаль от него у стены.
– Да, поздравь меня! Наконец я занял высокое положение по заслугам, а не по рождению. Просто запомни, я не хороший человек, но и не плохой тоже.
– Точно, – сказал дедушка Чэнь, доставая новую чашку для чая. – Выпьем за твое продвижение, но только чай.
– Благодарю, старый господин Ли, – улыбнулся Гоу Цзянчэн и поклонился, сложив руки.
– После того как ты… – начала Ли Лань, стараясь придать голосу твердости. – После того как ты заставил меня уснуть, делал что-нибудь еще?
– Ай-я, за кого меня принимаешь, барышня Ли? – спросил он, присев на пол рядом с дедушкой. – Ты слишком костлявая и сухая, чтобы пробовать. Мне нравятся девицы, похожие на пшеничные булочки. – Он взял белую булочку и сжал ее в пальцах. – Это кому-то вроде Лун Кая нравятся османтусовые пирожные…
– Кх-кха, – кашлянул дедушка и снял чайник, закипающий над жаровней в виде металлического треножника. – Давайте просто выпьем чаю. Булочки, кстати, я сам испек.
