Тайлер - Ким Фокс

Она прекрасна.

Тайлер улыбнулся и погладил ее мягкую головку.

— Вообще-то, только сегодня утром.

— Серьезно? — спросила Изабель, склонив голову набок. — Она уже так привязалась к тебе. Я подумала, что вы были связаны годами. — Она повернулась к Тайлеру и улыбнулась. — Животные всегда любили тебя.

«Хоть кто-то».

— Как ее зовут?

Тайлер сглотнул и напряг грудь. Как он собирался это объяснить?

— Ее зовут Изабель.

Мягкие карие глаза Изабель метнулись к нему, и она смотрела на него недоверчивым взглядом на своем красивом лице.

— Ты назвал свою волчицу в мою честь? — спросила она, заикаясь и запинаясь. — Почему?

Тайлер сделал несколько глубоких вдохов, чувствуя, что все сильные эмоции и чувства, которые он скрывал годами, вот-вот взорвутся из него.

Он провел рукой по своим каштановым волосам и схватил пригоршню, покачал головой.

— Потому что… потому что я больше не могу жить без этого имени.

Тайлер открыл рот, чтобы объяснить, но у него не было слов. Он имел в виду то, что сказал.

— Ох, Тайлер, — сказала Изабель, ее подбородок дрожал, когда она посмотрела на него слезящимися глазами. — Как все так запуталось между нами? Мы были так близки. Я думала, что мы будем вместе навсегда.

Тайлер проглотил знакомую горечь, которая подкрадывалась к его горлу.

— Да, но не всегда все получается так, как должно.

Он отвел взгляд, когда она шагнула вперед.

— Я знаю, что причинила тебе боль, — сказала она дрожащим голосом. — Я была юной и напуганной, и я просто сделала то, что все ожидали от меня.

— Это было не то, чего я ожидал, — сказал он, и его раненые слова прозвучали горько и жестко. — Ты предпочла Джейкоба мне.

Важно помнить об этом. Важно помнить, что существо, которое он потерял, было тем, кем притворялась, а не тем, кем была сейчас. Он не любил эту женщину. Он любил женщину, которой она была, до тех пор, пока не услышал, как все эти годы на слушаниях Совета она произнесла эти слова: «Я выбираю Джейкоба».

Он все еще мог прекрасно слышать ее, все еще видеть трещины на ее сочных губах, когда она произносила его имя. И теперь было так же больно, как и в первый раз.

— Тайлер, — позвал Торн, когда тот подошел. — Могу я попросить тебя помочь с лошадьми? Я должен дать Саванне лекарство, и ты должен помочь ей успокоиться.

«Думаю, мои пять минут истекли».

— Я сейчас приду, — сказал он, кивая Торну. Когда он повернулся к Изабель, он был потрясен, увидев слезы, катящиеся по ее щекам. — Мне нужно идти.

— Хорошо, — сказала она грустным низким голосом. — Прости, что побеспокоила тебя.

Сердце Тайлера выскочило из-под контроля, когда он смотрел, как она садится в машину. Он хотел остановить ее, сказать, что ему все еще не все равно, что он все еще любит ее. Он хотел последовать за ней домой и убить брата, чтобы провести с ней еще пять минут.

Но он просто отпустил ее.

Она была призраком из его прошлого, и там ей самое место. В его прошлом.

Он выдохнул, когда она исчезла на дороге, оставив позади себя облако пыли. Он был тем, кто отказал ей на этот раз. Это он сказал: «Нет». Но лучше не стало.

Это все еще было ужасно.

— Это была Изабель? — спросил Торн, когда они, наконец, остались одни.

Тайлер зажмурился и закрыл глаза, когда его желудок сжался.

— Да.

— Хочешь поговорить об этом? — спросил Торн.

— Может быть позже, — сказал Тайлер, снова чувствуя себя сломанным. — Мне просто нужно немного времени.

— Ладно, приятель, — сказал он, отступая назад. — Я попрошу Стетсона приготовить мясной рулет на ужин. Надеюсь, это поможет тебе почувствовать себя лучше.

Мясной рулет был его любимым. Тайлер улыбнулся. Эти парни были его семьей. Здесь ему самое место.

— Спасибо, Торн, — кивнув, сказал он.

Он повернулся к лесу и побежал, а волчица следовала за ним.

Его пульс учащенно бился, когда он передвигал ногами, как настоящей, так и протезом, и бежал так быстро, как только мог.

«Итак, Джейкоб — мастер смены оболочки».

Тайлер не удивился. Его брат всегда был таким мощным.

Ему все еще было холодно вспоминать тот роковой день, когда он обнаружил истинную ужасающую природу своего брата. Ему было двенадцать лет, и Джейкоб был в ярости. Тайлер взял его бейсбольную перчатку без спроса, и в глазах его брата было что-то злое, что потрясло Тайлера до глубины души. Инстинкт сработал, и он просто побежал.

Джейкоб догнал его у железнодорожных путей и устроил ему взбучку.

Это должно было закончиться, маленькое соперничество между братьями зашло слишком далеко, но Джейкоб собирался продвигаться дальше.

И по сей день Тайлер все еще холодел каждый раз, когда слышал звон поезда.

Избив Тайлера до полусмерти, Джейкоб привязал запястья и лодыжки брата к железнодорожным путям. Он просто рассмеялся, когда уходил, схватив перчатку с земли и стряхнув пыль с бедра. Он никогда не поворачивал назад.

Даже когда Тайлер просил и умолял, даже когда вдали звенели колокола поезда, даже когда он плакал и кричал от ужаса, Джейкоб никогда не возвращался.

В панике Тайлеру удалось освободить одну руку, затем другую. Его лодыжки были крепко связаны, и его детские пальцы дрожали, особенно когда дым от поезда стал виден над деревьями.

Он освободил одну ногу, но его время истекало. Поезд появился в поле зрения, несясь к нему, как ужасное чудовище.

Он все еще помнил проводника с тонкими усами. Он висел в окне, кричал и умолял его сойти с трассы.

Но Тайлер не мог никуда пойти.

Он отклонился от колеи так далеко, насколько мог дотянуться, нога все еще была крепко привязана к перилам, и закрыл глаза.

В тот день он потерял ногу. Джейкоб забрал ее у него. Из-за бейсбольной перчатки.

И Изабель выбрала его.

— С этого момента я буду звать тебя Иззи, хорошо, девочка? — сказал он волчице, ныряя под дерево. Он больше никогда не хотел слышать другое имя.

Глава 4

— Ну?

Изабель опустила глаза, ее живот сжался.

— Он отказался.

— Черт возьми! — закричал ее отец, швыряя стакан в стену. Он разлетелся на куски.

«Думаю, мое сердце — не единственная жертва во всем этом».

Было мучительно снова увидеть Тайлера. Было легко игнорировать худшее решение в ее жизни, когда она была в Крестон-Фоллс, но увидев красивое лицо Тайлера близко, реальность этого обернулась крахом.

— Что именно он сказал? — спросил Ретт.

Он стоял в углу ее комнаты, скрестив мускулистые руки на широкой груди. Его волосы