Четвертый берег (СИ) - Кленин Василий

Старший воин уперся на переднюю луку седла и привстал на стременах.

— Доброго всем дня! Я рад, что вы сделали разумный выбор… Меня зовут Луи Чжонму, я генерал этой Армии, что взяла на копье Руан. И вот почему.

Конь неспокойно зашагал под генералом, и тот унял животное твердой рукой, нагнув поводом голову.

— Далеко на Востоке, в удивительных азиатских землях живет Старый Владыка — пресвитер Иоанн. Благость его известна широко, и многие народы почитают христианского святого. Недавно пресвитер Иоанн услышал страшную новость: нечестивые бургундцы и англичане посягнули на святую Деву Жанну, которой доверена божественная миссия — спасти Францию. Скорбь пала на лик пресвитера Иоанна, от чего на Востоке угасла, не начавшись, весна. Святой обратился ко всем, кто любит его и чтит, и попросил спасти Орлеанскую Деву из жестокого и несправедливого плена.

Пьер Кошон невольно стиснул распятие на груди. Древние сказки оживали на его глазах. Царство пресвитера Иоанна? Неведомые азиатские орды с дивным оружием? И это — ради Орлеанской ведьмы⁈

— Двенадцать народов вызвались восстановить справедливость. Я собрал непобедимое воинство, оснастил корабли, кои не с чем сравнить в этом мире — и вот мы здесь. В Арфлёре слова Иоанна подтвердились: я узнал, что вы и впрямь подло пленили Деву Жанну, держите ее в темнице и собираетесь казнить! Радуйтесь, ибо страшный грех вы собрались принять на свои души. Можно сказать, я вас от него спас. Но Руан пал, войска ваши будут разбиты и рассеяны, а все враги Франции — изгнаны за ее пределы. И это — за то, что вы посмели поднять руку на возлюбленную дочь Господа!

«Возлюбленная дочь Господа⁈ Что он говорит такое?» — Пьер Кошон чувствовал, что ноги его вот-вот отнимутся.

Никогда! Никогда он не воспринимал веру столь буквально. Концепция Чуда Божьего была для него лишь набором историй из древних книг и Священного Писания. Он не видел этому места в своем мире. Потому-то и в Жанну д’Арк он не поверил ни на единый миг. А она творила чудеса. Не только история с мечом или узнавание дофина — это всё могли выдумать. Но были и реальные чудеса — она наполняла силой сердца тех, кто верил в нее. 15 лет арманьяки и люди дофина Карла проигрывали англичанам все битвы. Совершенно все! А с Орлеанской Девой они перестали знать поражения!

«Что это, как ни колдовство?» — спрашивал себя епископ Бовесский. И ответ казался очевидным.

А теперь?

«Господи, во что мне верить теперь?».

Вот же оно — чудо! Прямо перед ним. Взявшаяся из ниоткуда Армия Пресвитерианцев. Людей дивных и пугающих, вооруженных невероятным оружием. Вот Генерал Луи, лично видевший самого пресвитера Иоанна! И как не поверить, при всей невозможности происходящего…

— Мне нужен Пьер Кошон! — грозно рявкнул Генерал Луи.

Епископ невольно охнул, осел; краска сошла с его лица. Глаза невольно забегали по сторонам, и, к счастью, он заметил священника-нотариуса из канцелярии архиепископства. Мелкий писарь, по дивному стечению обстоятельств, был полным тезкой епископа Бовесского. Его тоже звали Пьер Кошон. И он тоже подвизался на процессе над шлю… Девой Жанной.

Перепуганный нотариус тоже смотрел на епископа. Тот грозно зыркнул на него: иди, мол. Секретарь громко сглотнул и вышел.

— Ты еще кто?

— Пьер Кошон, — проблеял тот. — Нотариус…

— Что за чушь⁈ — взревел Генерал Луи. — Мне нужен епископ Кошон. Подать его немедленно!

«Я сейчас умру» — сказал сам себе Кошон. Но ватные ноги вывели его на открытое место.

— Я хочу, чтобы ты лично отвел меня к ней, — Генерал Луи склонился к епископу и негромко добавил на своем странном еле понятном лангедойле. — Чтобы лично снял с нее оковы и вывел на свободу.

И они пошли: Пьер Кошон, воин постарше, воин помоложе и еще два десятка дивных (и вооруженных до зубов) Пресвитерианцев. Вошли в полумрак башни Боревуар, поднялись наверх, туда, где уже заканчивались изысканные покои.

Вот та самая дверь. Стражник покорно отдал ключи, епископ лично отпер двери и вошел в комнату.

Темно. Окно теперь прочно заколочено. Рослая крепкая девка с короткими до неприличия темными волосами. Волосы грязные, что делает ее еще более отталкивающей. Девка медленно приподнимается с постели, сложенной прямо на полу. В глазах — полное понимание и готовность принять свою судьбу. Конечно, она всё понимает. Вон на ней мужские шоссы и потертый дублет. Больше Жанне не во что было одеться. А значит — отреклась от клятвы. Значит, еретичка! И это ей сейчас сообщат.

«А я бы и сообщил! — почти стонет Кошон. — И сжег бы ее, благо, костер уже давно стоит у кладбища…».

Жанна смотрела на него предельно спокойно. Она не боялась. Он почти поймал ее страх в глазах — там, возле костра — но сегодня его нет. Жанна д’Арк встала с постели, чтобы умереть жуткой, мучительной смертью. Умереть за…

«За что?».

Хотелось заорать на нее, проклясть, придушить собственными руками.

Но, кажется, не сегодня.

Сильная рука небрежно пихнула епископа в сторону.

— Демуазель, — Генерал Луи совершил какой-то странный поклон. — Я пришел сообщить вам, что вы свободны. Англичане повержены, нечестивые судьи пленены. Руан теперь ваш и вам же будет служить непобедимая армия пресвитера Иоанна. Вы нужны Франции!

Измученная пленница переводила мало что понимающий взгляд с одного на другого. Потом вдруг издала странный звук: то ли застонала, то ли засмеялась… И начала оседать вдоль стенки, закатывая глаза.

Молодой воин кинулся ее поддержать, а старший бросил своим Пресвитерианцам:

— Уведите епископа. В нем нужды больше нет.

Глава 1

Как же прекрасна Франция! Конечно, страна 1431 года сильно отличалась от Франции конца XVIII века, которую он знал. Но всё равно это была она. Заканчивался май, а вокруг царила такая свежесть! В большом зале главной башни Наполеон даже специально сел поближе к сдвоенным стрельчатым окнам без стекол. Правда, оттуда лились далеко не ароматы цветущих деревьев, а всё больше непрошибаемая вонь города Руана…

Но зато это была Франция! Душа Наполеона пела. Все-таки он добрался! И самое главное — он успел! Жанну д’Арк должны были сжечь 30 мая 1431 года, а он с войском подошел к городу 25-го числа. Целые сутки ушли на захват… генерал страшно боялся, что Жанну за это время убьют. Но, по счастью, никто не связал его появление с Орлеанской Девой.

«Я спас легенду, — в очередной раз говорил себе Наполеон, прихлебывая подогретое вино и закрыв глаза. — Я не дал убить Жанну д’Арк»

Он до сих пор не мог в это поверить. Всё казалось таким волшебным и сказочным. Но он сам строил это волшебство. 12 лет… Чертовых 12 лет!

Конечно, с первого дня в новом мире ему хотелось как-то добраться до родины. Однако, увидев вокруг себя исключительно азиатские лица, он понял, что оказался где-то на бескрайних просторах Дальнего Востока. А капитан Французской Республиканской армии (зачитывавшийся историями о Цезаре и Александре Македонском) совершенно ничего не знал об истории Востока! У него месяцы ушли на то, чтобы понять, что империя Мин — это Китай, а Ниппон — Япония. Чосон, это, по-видимому, Корея (но тут генерал до сих пор не был до конца уверен). Поскольку никто в его окружении о европейцах не слышал, Наполеон решил, что очутился глубоко в Тёмных веках.

«Есть ли вообще в этом мире Франция?» — задумался юноша, попавший в тело дряхлого старика… и занялся другими вопросами. Ему требовалось безопасное пространство, где он сам бы всё контролировал. В Ниппоне создавать его оказалось нецелесообразно, а вот в Сингапуре… там, всё вышло очень хорошо! Вырисовывались перспективы — но тут появился Никколо Конти. Венецианец пролил свет на главный нерешенный вопрос: в «когда» попал Наполеон.

1426 год. Генерал в тот день испытал невероятную бурю чувств. Он не просто узнал время своего пребывания. Он понял, что оказался в самом критическом времени для Франции!