Четвертый берег (СИ) - Кленин Василий

«Ваша Светлость, необходимо отбивать Реймс, — мягко, но настойчиво пояснил епископ наместнику во Франции. — Все правители короновались именно там. И даже Карл умудрился это сделать. Парижская церемония будет выглядеть… не столь убедительно».

Джон Ланкастер тогда вспылил.

«Займитесь своим делом, Ваше Преосвященство! — рыкнул он. — Тем более, что оно как раз столь важно для нас. Докажите всему миру, что эта деревенская выскочка Жанна — ведьма, еретичка… Да хоть дочь Дьявола! Вот тогда коронация в Реймсе сразу станет нелегитимной. А Генрих даже в Париже станет более истинным королем Франции».

А как раз тогда процесс инквизиции шел… не очень хорошо. Мерзкая дрянь с дьявольской ловкостью уходила от всех провокаций, не давала юридического повода выдвинуть обвинение в ереси. Ведь всё очевидно и налицо — ведьма выдает беседы с Отцом Лжи за божественные откровения! А поди докажи.

Где-то очень далеко загудели трубы, однако, погруженный в свои грёзы епископ пропустил это мимо ушей. Но трубный глас не угасал, а только нарастал, к нему внезапно добавился колокольный набат с аббатства Сент-Уэна, затрубили рога из совсем близкого замка. Удивленный епископ дернул шторки и высунул голову наружу. Прямо на его глазах ворота замка (который уже был виден впереди) спешно запирали. По мосту (который уже давно перестал быть подъемным) скакал отряд всадников, вышедший из щели сходящихся створок. Когда латная свита приблизилась, Пьер Кошон узнал на вымпелах сигны графа Уорика. А после рассмотрел и самого капитана Руанского гарнизона.

— Сэр Ришар! Сэр Ришар! — закричал он, пожалуй, излишне нервно. — Ради Господа, скажите, что происходит?

— Нападение! — граф практически не сбавил хода. — На город напали!

— Что? — епископ обомлел. — Кто⁈

— Знаю не больше вашего, — это капитан бросил уже через плечо, устремляясь куда-то в северную часть города.

«Какое-то сумасшествие, — Кошон откинулся на спинку сидения. — Мы находимся в глубоком тылу. Кто вообще может напасть на такой огромный город? Что за безумие!».

Он снова высунулся из окна.

— Следуй за рыцарями! — рявкнул он кучеру.

…На северной городской стене царила страшная суета. На епископа косились, но ничего не говорили. Он брел вдоль стены, запинаясь о корзины со стрелами, мотки тросов, какие-то ведра, обходил чадящие котлы. Воины немилосердно пихали его, но епископ не стал требовать их наказания. Вокруг все были слишком нервными — надежнее промолчать и стерпеть. Увидев штандарт начальника гарнизона, на соседней башне, Кошон вошел в дверь и поднялся по лестнице на открытую площадку. Граф Уовик стоял у проёма меж зубцов, положив закованные в железо руки на тёсаный камень.

— Сэр Ришар! Я хотел бы узнать от вас: что всё-таки происходит? Какое ещё нападение!

Капитан вместо ответа просто протянул руку вперёд. Кошон, впрочем, и сам уже успел заметить: в предместьях, буквально, в одном лье от городских стен, копошилась многотысячная толпа, почти неслышная с такого расстояния. Забыв о графе Уорике, епископ прильнул к зубцам, пытаясь разобраться: кто же решился напасть на столицу Нормандии!

Непонятные неведомые отряды, цвета и знаки отличия которых невозможно определить, еще плавно выходили из-за широкого рва, который надежно защищал Руан с запада. Массы поблескивающих металлом «мурашей» двигались хаотично, но, при этом стремительно меняя ландшафт вокруг себя. Дальние занимали крестьянские домишки, на лысом взгорке активно окапывались (видимо, там будет лагерь), а на передке чужаки уже спешно сколачивали мантилеты… кажется, из бревен и досок, на которые разбирались крестьянские постройки. Прямо напротив северных ворот активно вырубались редкие деревья и (о ужас!) многолетний виноградник!

— Сир, они не пытаются взять в осаду весь город, — негромко обратился к капитану один из рыцарей, но епископ его прекрасно расслышал.

— Да, они даже не пытаются скрыть свои намерения. Скукожились все в одном месте… Что ж, тогда и мы можем собрать на этой стене почти все наши силы…

— Капитан, разве вы не собираетесь совершить вылазку против наглецов? — Кошон был полон возмущения. — Они только подходят, заняты обустройством лагеря — а значит, беззащитны…

— Беззащитны… — граф Уорик покатал слово на языке, словно, раздумывая, куда бы сплюнуть нечто кислое. — Пока я соберу своих людей, пока выведу их за ворота, построю и нанесу удар — они пять раз соберутся и перестроятся. Не знаю, что видите вы, Ваше Преосвященство, но мне очевидно, что перед нами крайне организованное войско! И оно минимум вдвое больше того, что есть у меня! А мы не знаем, сколько их еще не подошло. Конечно, перед укреплениями Руана чужаки бессильны, но выводить в поле своих людей я не стану. Уж точно не посреди дня и у всех на виду…

— Значит, надо послать за помощью! — Пьер Кошон не унимался, хамство капитана гарнизона уже вышло за пределы обычного. — В Арфлёре стоит сильный гарнизон, и, как мне теперь видится, гораздо более решительный капитан! Попросите помощи у графа Дорсета…

— Арфлёр⁈ — сэр Ричард начал багроветь. — Вы что, не видите, откуда идет это войско⁈ А вчера вы не слышали вопли беженцев о чужих кораблях в устье Сены? Ну? Сложили два факта? В лучшем случае, Арфлёр сейчас тоже находится в осаде, монсеньор! Но я сильно подозреваю, что город уже пал — и перед нами те, кто его захватил!

Вот тут Кошон не нашелся, что ответить. Арфлёр пал? Там же почти две тысячи латников и лучников. Там английская эскадра, что доставила короля… Нет, это невозможно! Граф Уорик просто его пугает. Епископ вновь повернулся к капитану, но сразу понял по его лицу, что графу и дела нет до того, чтобы пугать какого-то клирика. Он уже и забыл о нем и хмуро вглядывался в копошню неведомых врагов. Все его помыслы были только о них. Стало быть, лгать ему было совершенно незачем.

— Сэр Ришар, но, может быть, тогда стоит обратиться в другие города… Где у нас есть люди? В Лизьё, Эврё… может быть, в Кане?

— Ваше Преосвященство, может быть, хватит лезть не в свои дела? Конечно, я отправил гонцов, куда смог! Идите уже в храм и помолитесь…

— Сир! — тот же офицер, только еще более громко и тревожно. — Кажется, я вижу у них пушки…

— Что? — капитан снова напрочь забыл о епископе. — Где? Много?

— У той насыпи, что они возводят… Кажется, много, но я…

Пьер Кошон чуть не вывалился между крепостных зубцов. До насыпи чужаков было не меньше тысячи шагов, а то и поболее. Конечно, ничего толком с такого расстояния он не мог рассмотреть, только подозрительный металлический блеск от чего-то крупного…

— Вот же расторопные дьяволята! — граф Уорик выругался, пренебрегая присутствием священника. — Теперь я склонен думать, что Арфлёр все-таки пал…. Ах, Бернетт-Бернетт! — он повернулся к рыцарю. — Пушки — это очень и очень плохо! Даже такие махонькие. Если пороха у этих тварей хватит — они нам стены раскурочат… Вот, что, Бернетт. Отправьте… Нет, сходите сами! Сходите сами и потребуйте прислать на северную стену три бомбарды.

Руан мог по праву гордиться своей артиллерией. Даже после того, как герцог Бедфорский забрал с собой большую часть войск, чтобы сопровождать Его Величество в Париж, в Рауне оставалось девять орудий, некоторые из которых имели вполне впечатляющие размеры! Стояли они все, разумеется, в замке.

— Если за сегодня вы их дотащите, то завтра мы поднимем их на башню. А когда эти дьяволята решатся на обстрел, то мы, используя выгоду в высоте, подавим…

Капитан Руанского гарнизона не успел договорить. Сэра Ричарда Уорика беспардонно перебили. В иной раз Пьер Кошон этому и обрадовался бы, но не сейчас. Ибо прервал его грохот, подобный Гневу Господнему! Все вздрогнули, кто-то даже вжал голову в плечи — и обернулись на грохот. Вражеская насыпь была полностью окутана дымом.

«В кого это они из такой дали стреляют?» — озадачился епископ, мелькнула даже мысль о вылазке англичан… но в следующий миг она сама собой исчезла. Потому что башня вдруг содрогнулась.