История спасения - Елена Другая

ему была поставлена капельница. Размашистым шагом офицер зашел в палату и взглянул на стеклянную колбу, прикрепленную к штативу. Это был раствор глюкозы, слава богу, а не какой-нибудь яд или иная гадость. Он выдернул иглу из руки юноши и приказал:

— Поднимайся.

Парень встал, шокировано хлопая своими длиннющими ресницами. Вот уже, действительно, кому вся красота досталась! Сестра его была похожа на обезьянку.

— Надень тапки и следуй за мной.

Равиль, в жутком волнении, едва не падая в обморок от ужаса и накатившей слабости, не мог попасть ногами в тапки. Стефан терпеливо подождал, пока тот обулся.

Они вышли из больницы. Равиль шел за ним, как был, в тапках и больничной пижаме. Было дико холодно, но ничего не случится, дойдет. Лучше простыть, чем быть искромсанным ножом маньяка.

— Отведи этого еврея ко мне в коттедж, — отдал распоряжение офицер ожидавшему его солдату.

— Есть!

Стефан вздохнул с великим облегчением. Вроде, дело улажено. Он поспешил на ужин, на который и так уже опоздал, но надеялся, что в столовой еще не все съели. В офицерском ресторане было весело и душно. Немцы ели и пили без меры, иными словами, нажирались до зеленых чертей. Еще бы! Такая тяжелая и нервная работа. Тут же присутствовали и женщины из разряда местных надзирательниц. Блузки у многих были уже расстегнуты, некоторые из них сидели на коленях у мужчин. Разгар оргии.

Стефан заказал себе половинку цыпленка с жаренным картофелем, салат и сто пятьдесят граммов водки. Все это он быстро уничтожил, а потом зашел в курилку, чтобы выкурить сигарету, первую и единственную за день. После тяжелого ранения в грудь, которое он получил под Сталинградом, офицер старался воздерживаться от курения.

В курилке от дыма можно было вешать топор. Здесь он застал Менгеле, который читал группе офицеров лекцию о вреде курения. Доктор заметил Стефана и очень ему обрадовался:

— Господин Краузе! Вы тоже курите? Курение вызывает рак легких, не забывайте об этом!

— Но вы же меня вылечите, господин Менгеле? — спросил у него Стефан.

Настроение у него резко улучшилось. Он представлял выражение лица этого светила науки, когда тот обнаружит, что один из близнецов, которого готовили к операции, исчез. Доктор самодовольно расхохотался.

— Ваши гениальные планы по поводу близнецов не изменились? — поинтересовался Стефан с приятной улыбкой.

— Нет, конечно же. Я с нетерпением жду завтрашнего утра, чтобы взяться за скальпель! Это будет прорыв в современной хирургии.

— Если операция пройдет удачно, в чем я не сомневаюсь, вы можете получить признание самого фюрера!

Стефана слегка понесло, так как он опьянел после выпитого. Впрочем, гениальный хирург был тоже пьян практически в стельку.

— Знаете, Краузе, мне не нужно наград. Мое имя будет увековечено в истории Рейха!

— Вот в этом я абсолютно уверен. Ну что ж, мне пора. Удачи вам на вашем нелегком поприще, господин доктор.

Они раскланялись. Домой офицер шел, сияя от счастья и даже хихикая себе под нос. Он понимал, что вел себя глупо и безалаберно, как мальчишка, но уж так хотелось подложить этому садисту большую свинью.

Он проходил мимо здания общежития, где квартировались офицеры среднего звена. Вдруг улыбка слетела с его лица. Он завернул туда, поднялся по крыльцу, разыскал комнату номер сто два и постучал.

Дверь ему открыл сонный Маркус и пораженно воскликнул:

— Господин Краузе! Как вы здесь оказались?

— Надо поговорить наедине, — пробормотал Стефан.

— Заходите, мои соседи по комнате еще не вернулись с ужина.

Стефан зашел и осмотрелся. Комната была вполне просторной, рассчитана на троих человек, прилично обставлена. На столе стояли пустые бутылки из-под пива.

— Это не мои, я не пью, — сказал Маркус смущенно.

У Стефана почему-то было чувство, что этому парню можно довериться. Он откровенно и подробно рассказал о своей проделке, о том, как похитил Равиля из больницы Менгеле.

— Как ты думаешь, Маркус, могут быть последствия? — тихо спросил он, закуривая.

Лицо его секретаря омрачилось.

— Трудно сказать. Честное слово, не знаю. Конечно, Менгеле будет в ярости и пойдет жаловаться к коменданту. Но, с другой стороны, жизнь еврея ничего не стоит, и поднимать шум из-за того, что он оказался не в больнице, а в слугах у офицера несколько неприлично. Другое дело, что этот еврей из пары близнецов. Господин Ганс Краузе, наш комендант, далек от хирургии, равно как и многие из нас. Если доктор сумеет доказать, что еврей ему необходим, то вас могут попытаться убедить вернуть парня. В любом случае, мне кажется, что вы можете поступать, как посчитаете нужным.

Высказав все это, Маркус напряженно замолчал. Видно было, что он сам распереживался. Конечно, ведь жизнь его теперь была тесно связана с жизнью офицера, которому он служил.

— Спасибо, — сдержанно поблагодарил его Стефан. — Извини, что неожиданно и не вовремя вторгся. Спокойной ночи.

Он вышел из общежития и, наконец, пошел к своему дому. Впервые с тех пор, как он находился в этом аду, ему дышалось легко и свободно. Там его ждал Равиль, и знание этого грело душу.

Домой офицер добрался достаточно поздно. У дверей его встретил Карл.

— Адъютант привел парня? — тут же, не без волнения, спросил Стефан.

— Да, господин офицер, он уже спит в своей комнате. Но это не его вина, очевидно, ему сделали какой-то укол в больнице.

— Завтра с утра сходишь на склад, получишь одежду для вас троих, а также мой продуктовый паек, — сказал Стефан, чувствуя, что буквально засыпает на ходу.

Отлично, слуги в его отсутствие уже сдружились и нагло выгораживали друг друга. Но у Стефана не было сил устраивать разборки, он был вымотан этим бесконечным и тяжелым днем, наполненным эмоциональными переживаниями. Он прошел в свою спальню, заставил себя принять душ и отрубился в чистой и теплой постели, как только его голова коснулась подушки.

Утром он едва не проспал. Пришлось вскочить, быстро одеться и бежать на совещание. Он даже завтрак пропустил. Есть хотелось зверски, а до обеда еще половина дня. Оставалось надеяться, что после совещания удастся заскочить домой и пожевать какого-нибудь печенья из пайка. Совещание тянулось бесконечно. Большинство офицеров сегодня клевали носом. Все, видимо, не выспались.

Стефана терзала мысль, успел ли Менгеле побывать у Ганса и нажаловаться или же нет. По непроницаемому лицу старшего брата было невозможно что-либо понять, он даже не смотрел на Стефана. Наконец, они отмучились; комендант объявил, что все свободны. Офицеры повскакивали с мест, радостные, что, наконец-то, можно оторвать затекшие задницы от стульев. Стефан тоже поднялся и собрался уходить.

— А вас, Краузе, я попрошу остаться, — отчеканил Ганс.

Стефан тяжело