Комната смерти - Джеффри Дивер

парне, который интересовался Морено. Ничего особо не объясняй, просто скажи, что ты из полиции и изучаешь обстоятельства случившегося.

— Скажу, что я только что из управления Королевской полиции.

— Гм… мне это нравится. Достаточно авторитетно и вместе с тем не слишком конкретно. Если узнаешь номер — когда узнаешь номер, — мы позвоним Родни Шарнеку и поручим ему поговорить с телефонным оператором. Все ясно?

— Заметано, Линкольн.

— Что значит «заметано»?

— Так точно, — сказал Пуласки.

— Постарайся впредь обходиться без подобных дурацких словечек.

Райм все еще злился и чувствовал себя оскорбленным, считая, что Пуатье их предал, отказав им в помощи, и не только.

Пока микроавтобус подпрыгивал на ухабах, катясь по улицам Нассау, Райму пришла на ум мысль.

— Когда будешь в отеле, выясни, не оставил ли там что-нибудь Эдуардо де ла Руа, тот погибший репортер. Багаж, блокнот, компьютер. И постарайся по возможности добраться до этих вещей.

— Каким образом?

— Не знаю. Мне все равно. Мне нужны любые заметки или видеозаписи, которые сделал де ла Руа. Полиция не особо прилежно отнеслась к сбору улик. Не исключено, что в отеле что-то еще осталось.

— Возможно, он записал слова Морено о том, что кто-то его пасет.

— Ага, — язвительно заметил Райм. — Или ведет за ним слежку, поскольку именно так следует правильно говорить.

Он не удержался от иронической усмешки.

Пуласки вздохнул. Том улыбнулся.

— Де ла Руа был репортером, — немного подумав, сказал молодой полицейский. — Что стало с его камерой? Может, он фотографировал номер или территорию вокруг отеля незадолго до убийства?

— Об этом я не подумал. Да, верно. Возможно, он сфотографировал и того, кто за ними следил. — Райм снова разозлился. — Венесуэльские власти. Что за чушь?

Зажужжал мобильник. Он взглянул на номер абонента.

Что бы это значило?

Он нажал кнопку ответа.

— Капрал?

Может, Пуатье уволили? Или он звонил, чтобы извиниться за то, что сорвался, раз за разом повторяя, что ничем помочь не может?

Послышался негромкий рассерженный шепот:

— Мне каждый день приходится поздно обедать.

— Прошу прощения?

— Из-за моей смены, — столь же сердито продолжил Пуатье. — Я обедаю в три часа дня. Может, хотите знать, где я обедаю?

— Хочу ли я…

— Я что, задал слишком сложный вопрос, капитан Райм? — огрызнулся капрал. — Хотите знать, где я каждый день обедаю?

— Ну… да, — в замешательстве проговорил Райм.

— Я обедаю в «Урагане» на Бэйлоу-Хилл-роуд. Недалеко от Уэст-стрит. Вот где я обедаю!

В трубке раздался негромкий щелчок. Райм представил, как капрал яростно надавил большим пальцем на кнопку отбоя.

Он рассказал остальным о разговоре с капралом и добавил:

— Пуатье, возможно, все-таки готов помочь.

— Или собирается нас арестовать, — заметил Пуласки.

Райм хотел было возразить, но решил, что в словах молодого полицейского есть зерно истины.

— На случай, если ты прав, новичок, планы меняются, — сказал он. — Мы с Томом поедем обедать, после чего нас, возможно, арестуют. А может, даже не после, а вместо. Ты отправишься опрашивать людей в «Саут-Коув инн». Мы арендуем тебе машину. Том, мы нигде не проезжали мимо прокатной конторы?

— «Авис». Хотите, чтобы я поехал туда?

— Естественно. Я спрашивал вовсе не из любопытства.

— Линкольн, вы еще не устали постоянно пребывать в добром расположении духа?

— В прокатную контору. Пожалуйста. И побыстрее.

Райм заметил пропущенный звонок от Лона Селитто, который пришел во время его беседы с Пуатье. Сообщения не было. Райм перезвонил, но попал на автоответчик. Оставив сообщение, он убрал мобильник.

Том нашел с помощью навигатора контору «Авис» и свернул в ту сторону.

— Линкольн… — неуверенно позвал он несколько минут спустя.

— Что?

— Кто-то нас преследует. Я уверен.

— Не оглядывайся, новичок!

Райм по естественным причинам больше не занимался оперативной работой. Но в свое время ему часто приходилось вести расследования по горячим следам, когда преступник мог все еще оставаться поблизости, стремясь выяснить, кто из полицейских задействован и какие улики ищут, а иногда даже пытаясь убить их на месте. Отточенные за много лет инстинкты никуда не делись. И первое правило заключалось в том, чтобы не дать понять, что ты заметил слежку.

— Нам навстречу ехала машина, — сказал Том, — но, как только мы разминулись, она развернулась и поехала назад. Поначалу я не придал этому значения, но мы едем довольно-таки извилистым маршрутом, и она все еще тут.

— Как она выглядит?

— Золотистый «меркурий» с черным виниловым верхом. Думаю, ему лет десять или больше.

Для многих здешних автомобилей подобный возраст был вполне обычным.

Помощник бросил взгляд в зеркало.

— Внутри двое… нет, трое. Чернокожие мужчины, лет тридцати. Один в серой футболке, второй в зеленой. Третий в желтой майке. Не могу различить их лица.

— Ты, Том, прямо как патрульный офицер, — заметил Райм. — Просто полиция решила за нами последить. По всей вероятности, тот комиссар — Макферсон — не особо рад чужакам в городе.

Том прищурился, вглядываясь в зеркало заднего вида.

— Не похожи они на копов, Линкольн.

— Почему?

— У водителя серьги в ушах, а у парня рядом с ним — дреды.

— Прикрытие.

— И они передают друг другу косяк.

— Ладно, соглашусь, видимо, все-таки не полиция.

Глава 33

Мало что может быть отвратительнее химического дыма после срабатывания пластиковой взрывчатки в самодельной бомбе.

Амелия Сакс ощущала его запах и