Твоя реальность — тебе решать - Ульяна Подавалова-Петухова

«А я ходил на треню».

«Угораешь? УБЬЮ!» — и рядом страшные рожицы, обещающие возмездие.

Ник улыбнулся.

«Да ладно тебе! Я ж ходил, а не тренился. Одно хреново: Тимка поедет вместо меня на соревнования».

«В смысле?»

«В прямом. Меня исключили из списка кандидатов на соревнования».

Ник смотрел в темный экран телефона, но Ника молчала. А потом вдруг экран сменился, перед глазами появилась фотография девочки, и телефон завибрировал в руке. Ник кашлянул в кулак и нажал на зеленую трубочку.

— Да, — сказал он, а голос дрогнул.

— Алло? — отозвалась девочка на другом конце.

— Я слышу тебя.

— Я… тоже слышу. Ты… как?

Парень глядел в окно, где-то там напротив сидит Ника и тоже смотрит в окно, и тоже волнуется, слыша голос Ника.

«Переживает, поэтому перезвонила»,— обволокло сердце радостью.

— Норм.

— Ты… Очень расстроился?

Ник вздохнул, поднялся, одернул портьеру, сел на стол, крутанулся и опустил ноги на подоконник. Теперь он хорошо видел окно Никиной комнаты.

— Тимка разозлился сильней, — ответил парень.

Вероника вздохнула. Что сказать в таком случае она не знала.

— А ты чем занята? — спросил Никита.

— Хотела поиграть, но указательные пальцы еще плохо слушаются. Звонила Егору, он сказал не истязать себя.

— А уроки уже сделала?

— Ну, меня от них освободили.

— Не понял…

— Сейчас на меня и Леру работает дневник. Настенька гоняет хвостатых, да и остальные учителя тоже. Бабки на этой неделе не будет, так что…

— Какой бабки?

— Ну, физички старой.

— А. Нет, у нас другая. А эта вела как-то…

— Да ей еще в прошлом веке было пора на пенсию.

— Точняк! Хорошо сказано!

— Это не я, Лера придумала. Бабка вредная. Катька пришла накрашенная, так та ей за это «два» воткнула. Ну, понятно, что Катька только на «три» знает, но за мейкап «два»? Мне ставит «пять» только после разговора с мамой.

— У тебя с физикой проблемы?

— Да нет. Но на «пять» я точно не знаю. Мама с ней поговорила, потом стала передавать подарки. Появились пятерки. Но, если честно, противно это… Поэтому я стала заниматься, чтоб перед ребятами не было стыдно.

— Ясно. А ты… ты сможешь пойти погулять?

— Сейчас?

— Угу.

— Подожди, я спрошу. Повиси…

Раздался скрежет: видать, Ника положила телефон на стол. Ник ждал. Завтра контрольная, но он успеет подготовиться. Ника права: учителей осаждают те, кому что-то подтянуть нужно. И им не до отличников. У Ника же с успеваемостью всё окей!

— Можно! — вдруг выдохнула Вероника.

— Одевайся. Я сейчас зайду.

— Давай.

Рука в руке. И дорога знакомая через скейтпарк к фонтанам. Посидели на площади. Встретили знакомых, но тусоваться не остались. У выхода с площади встретили Арта Рыжова. Он сам подошел, поздоровался, и Ник протянул ему руку. Артём даже смутился, но руку пожал. Спросил у Ники о здоровье. Та отшутилась, и ребята распрощались. Повернули к проспекту, оттуда вышли к набережной.

Ее обустройство закончили только в прошлом году, и люди потянулись сюда посидеть над темно-бордовой торфяной водой, полюбоваться пейзажем. А вид открывался просто великолепный! Летом противоположный берег утопал в густой зелени деревьев, за которыми простирался частный сектор с домами-замками и садами. Сейчас он казался припорошенным снегом, и оттуда летели лепестки цветущих яблонь, груш, слив, вишен. Невесомый весенний снег кружил над водой и опадал, не достигнув другого берега.

— Ух ты! — выдохнула Ника.

— Угу, — согласился Ник.

Девочка вбежала на мост, парень шел следом. Она говорила что-то восторженное и красивое, и Никиту, наконец-то, начала отпускать тоска. Отошли в тень ругающиеся родители, равнодушная лысина Иваныча, встревоженный и раздосадованный Тим — всё отодвинулось назад, словно заволоклось тленом прошлого, будто это всё не сейчас случилось, не сегодня, а давно. Да так давно, что и не вспомнить. Сейчас же в центре вселенной была эта девчонка с рыжими косами, которая время от времени заглядывала в глаза, и Ник, когда ловил ее взгляд, улыбался. И на душе было хорошо.

— Давай спустимся на тот берег. Смотри сколько там яблонь! Сфоткаешь меня? — спросила Ника.

Егоров, видя блеск ее глаз, улыбку полуоткрытых губ, готов был и на большее, чем просто перейти мост. Он кивнул, и Ника довольная и счастливая побежала вниз по лестнице.

Ребята шли вдоль берега. Слева река, справа дома за высокими заборами. Они подошли к утопающей в цвету раскидистой яблони-дички, растущей у забора какого-то дома. Вероника дотянулась до ветки, наклонила к себе, вдохнула сладостный аромат, зажмурившись от удовольствия.

— Обалдеть! — только и сказала девочка.

Ник, стоящий рядом, любовался ею. В рыжих косах было уже достаточно цветочного снега. И хотелось убирать по лепесточку, долго, чтобы чувствовать девичье присутствие. А еще ужасно хотелось поцеловать! Вот просто до невозможности! Он отломил веточку с несколькими кисточками цветов, поднес девочке. Ника взяла и вскинула на парня глаза.

«Сейчас»,— толкнуло его под лопатку.

Ник наклонился и коснулся губ губами. Легко, нежно, едва ощутимо.

Девочка от неожиданности поддалась назад, но парень не дал ей сбежать, обняв за талию. Лицо Ники в то же мгновение покраснело. Она смотрела в его пронзительно-синие глаза, не мигая. Сердце в груди отбивало чечетку. Никита потянул Веронику к себе, и она шагнула, робко, несмело, но шагнула ему навстречу, и даже руки положила ему на руки чуть выше локтя. Ник улыбнулся и наклонился вновь, Ника вдохнула, боясь дышать, и вдруг рядом с таким грохотом стукнула дверца автомобиля, что подростки от неожиданности вздрогнули и выглянули из-за своего укрытия. За их яблоней припарковалась машина, которая в первый миг Нику показалась знакомой. Из автомобиля с пассажирского сидения с большим трудом выбиралась беременная молодая женщина. Размер живота говорил о скорых родах.

— Саша! Ну сколько раз говорить, не хлопай так дверцей! — сказала она с досадой.

— Ну что ты опять начинаешь! — ответил мужчина, и Ник замер.

Он не видел мужчину, потому что тот что-то выгружал из багажника, но голос… Но вот выгрузка была закончена,