Осьминог - Анаит Суреновна Григорян

встряхнул головой, как будто отгоняя неприятные мысли. – Представьте себе, что в вас влюбилась девушка. Вы не находите ее привлекательной, но знаете, что с ней вскоре случится что-то плохое – например, произойдет несчастный случай. Как вы тогда поступите?

– Ну, я…

– Или, например, у вас есть одинокий дальний родственник, с которым вы не очень-то часто общаетесь и вообще едва о нем вспоминаете, но вдруг узнаете, что он тяжело болен и вскоре может умереть. Но при этом, – Такизава в волнении взъерошил пальцами челку, – сам он, этот ваш родственник, не обращался к врачам и ничего еще не знает о своей болезни.

– Вы имеете в виду, что можно каким-то образом предвидеть будущее? – Осторожно поинтересовался Александр. – То есть… вы думаете, этот парень все знал заранее? Ну, что отец Ёрико…

– Не знаю, – повторил Такизава. – Простите меня, я, наверное, глупости говорю. Хотите выпить? У меня внутри все горит – говорят, крепкий алкоголь помогает при простуде.

– Я в этом, честно говоря, не уверен…

– Тогда хотя бы кофе?..

– О, Арэкусандору-сан, Такизава-сан, добрый день! – Кисё появился из-за зарослей камелии, росшей вдоль набережной. Вид у него был отдохнувший – видимо, он успел перехватить пару часов сна после того, как Александр и Томоко ушли. Александр подумал, что из-за землетрясения в «Тако», должно быть, с полок попадало все, что там стояло, и пролилась добрая половина соусов, так что Кисё снова придется наводить там порядок.

– Здравствуйте, Камата-сан! – Такизава поклонился. – Решили немного прогуляться перед работой?

– Мы думали как раз зайти к вам, а вы вдруг сами нас нашли, – сказал Александр, пристально посмотрев на Кисё, но официант даже бровью не повел и улыбнулся ему привычной приветливой улыбкой.

– По правде сказать, я вас специально не искал. Я шел в Восточный порт, – Кисё махнул рукой в сторону порта. – Западный порт и станция морских такси закрыты, там ни одной живой души. Надеюсь, в Восточном удастся кого-нибудь разыскать. Буду рад, если составите мне компанию.

– Конечно! – Обрадовался Такизава. – Может быть, в порту работает кафе с горячими напитками – я вчера принял лекарства, но все равно, кажется, окончательно разболелся.

– А, кстати! – Кисё сунул руку в карман своей темно-синей куртки и вытащил оттуда несколько продолговатых пакетиков с порошком от простуды. – Они очень сильные, и их вообще не нужно запивать. Накупил их весной целую кучу, когда подхватил в Токио простуду, до сих пор все не кончаются. Может быть, они вам помогут.

Такизава нерешительно взял пакетики, тут же надорвал один, высыпал его содержимое в рот и поморщился.

– Спасибо вам большое, Камата-сан. Сколько я вам за них должен?

– Бросьте! – Кисё засмеялся. – Я бы мог пригласить вас в «Тако», но мне действительно нужно узнать, как обстоят дела, прежде чем возвращаться туда. Так что это за счет заведения.

Возле небольшого здания Восточного порта на скамейке курили двое: работник станции в синем форменном комбинезоне и пожилой рыбак в резиновых сапогах, темных непромокаемых штанах и юникловской куртке. На голове у рыбака была бейсболка неожиданно ярко-салатового цвета с надписью Minamichita STAFF[223], залихватски сдвинутая набекрень.

– …а я и говорю, если кому суждено утонуть, от болезни какой он ни в жисть не помрет, – услышал Александр обрывок фразы, прежде чем оба повернулись к пришедшим.

– Охайо, Камата! – Рыбак, зажав в зубах сигарету, крепко пожал руку официанта. – Скажи-ка ты этому неучу, что не в силах человека обдурить свою судьбу! А то он как местные кошки, которые таскают у нас мелкую рыбешку и думают, будто обхитрили человека. Глупая твоя кошачья башка!

– Вот же вы упрямый, Нагасима-сан[224], – возразил работник станции, парень на вид чуть старше Александра. – Я всего лишь сказал, что если человек сам не идет туда, где опасно, то с ним не случится беды, а если идет, то беда с ним в конце концов обязательно случится, как ни крути.

– Ээ! – Рыбак с досады стукнул себя кулаком по колену. Пепел его сигареты, влажный от дождя, упал на землю, и он растер его об асфальт носком сапога. – Да я ж тебе о чем битый час и толкую, кошачья твоя башка! Ежели тебе на роду написано утонуть в море, можешь сколько угодно переходить дорогу на красный свет или ухаживать за тяжело больным родственником, ничего тебе от этого не сделается. А решишь прокатиться в погожий летний денек на лодке или искупаться на общественном пляже – тут-то тебе и каюк.

– Нагасима-сан совершенно прав, – серьезным тоном сказал Кисё. – Тех, кому написана на роду та или иная смерть, синигами[225] собственными руками спасают из горящих зданий и с тонущих судов и договариваются за них с духами болезней, чтобы не отправляли их на тот свет раньше времени.

– Ну вот, что я тебе говорил! – Рыбак торжествующе взглянул на своего собеседника. – Камата хоть тебя и моложе, а знает, о чем толкует!

– Однако, – невозмутимо добавил Кисё, – оберегая таких смельчаков от преждевременной гибели, боги смерти ругают их такими словами, что все ёкаи и óни в округе затыкают уши, а когда приходит их срок, с ними уже не церемонятся.

Притихший было работник станции в ответ на это расхохотался, Такизава с Александром тоже не удержались от смешков. Рыбак посмотрел на Кисё обиженно, и его обветренное, изрезанное глубокими морщинами лицо показалось Александру похожим на лицо ребенка, которому отказали в покупке сладостей в «Судзумэ».

– Язык у тебя, Камата, как помело, и не стыдно тебе издеваться над человеком, который тебе в отцы годится.

– Простите меня великодушно, Нагасима-сан, я вовсе не думал вас обидеть! – Кисё поклонился. – Я как раз хотел спросить вас и уважаемого господина работника станции, нельзя ли в ближайшее время, хотя бы даже сегодня, уехать с Химакадзимы в Кова? Моим друзьям, – он кивнул в сторону Александра и Такизавы, – просто необходимо к среде возвратиться в Нагоя.

– Мм, вот как… – Работник станции помолчал несколько секунд, раздумывая. – Вообще-то на сегодня все паромы отменены до самого вечера, а насчет завтра пока ничего вам сказать не могу, но только если такая погода сохранится, да еще будет опасность землетрясения, то и завтра вы отсюда никак не уедете, мне очень жаль.

Он выразительно посмотрел на рыбака, тот в ответ нахмурился и покачал головой:

– Нет, не возьмусь.

– Мои друзья хорошо бы вам заплатили, – быстро сказал Кисё, прежде чем открывший было рот Такизава успел вставить слово, и тому оставалось только энергично кивнуть. – Они важные сотрудники банка, господин Такизава – финансовый директор, а господин Арэкусандору специально приехал из Америки, чтобы развивать международное сотрудничество с Японией. Будет очень неудобно, если они не смогут выполнить свои обязанности из-за погоды, как вы считаете?

– Во-от как… – Нагасима смерил Александра и Такизаву изучающим взглядом. Должно быть, в этот момент они оба меньше всего походили на важных сотрудников банка, к тому же трудно было представить причину, по которой такие люди могли бы оказаться в такое время в подобном месте.

– Я буду очень признателен вам за помощь, Нагасима-сан, – добавил Кисё.

Рыбак помолчал, сделал пару глубоких затяжек и всмотрелся в клубящуюся над морем серую хмарь. Такизава нетерпеливо переступил с ноги на ногу: чувствовалось, как ему хочется, чтобы господин Нагасима поддался на уговоры Кисё и поскорее отвез их в Кова.

– Нет, – наконец твердо сказал тот. – Не повезу, и все тут. У моря цвет плохой, сейчас плыть – не ровен час отправишься на корм рыбам, и выйдет так, что из тебя приготовят суши те, из кого ты сам обычно готовишь суши. – Он ухмыльнулся, довольный удачной шуткой. – Так что, если вы банкиры,