Пятый кодекс - Андрей Владимирович Мартынов

него всё дальше. Борьба продолжалась довольно долго, и вот миссионер почувствовал, что ещё немного – и он больше не сделает ни одного гребка и уйдёт под воду. «Пусть лучше так, чем поющим у алтаря, – понеслось в голове у священника. – Благое дело делаю, человека спасаю…» Но внезапно лодка остановилась и, ведомая своенравным течением, поплыла в обратную сторону, навстречу Казимиру. Это придало священнослужителю сил, и совсем скоро он ухватился за борт пироги, которую только что тщетно пытался догнать. В ней лежал истощённый мужчина лет сорока. Он, будто безумный, водил глазами из стороны в сторону и не мог пошевелиться. Рядом с ним лежал свёрток, в котором что-то трепыхалось. Казимир протянул руку из воды, с трудом достав свёрток, и попытался развернуть странную тряпку. В ней лежал грудной ребёнок и, едва шевеля ручками, с трудом открывал рот, не произнося ни звука.

– Пожалуйста, сеньор. Это моя дочь, спасите её, – на ломаном испанском из последних сил проговорил «безумный» гребец и потерял сознание.

Казимир оглянулся – вдалеке виднелась тоненькая кромка берега…

Каких усилий стоило шестидесятипятилетнему старику вернуться на берег и доставить гребца и его дочку в свою ветхую хижину, остаётся только догадываться. Впоследствии отец Казимир не раз говорил, что ему помогли его вера и смирение.

Арауатль, внук великого вождя с полуострова Юкатан, придя в себя, рассказал, как проклятыми гринго, охотящимися за золотом, была вырезана вся его семья. Но он, предпоследний из наследников великого рода, успел убежать из этого ада с грудной дочерью на руках. Мать бедняжки погибла от ножа гринго с золотыми зубами.

– Подожди! Я не ослышался? – переспросил изумлённый Казимир. – Юкатан? Вы приплыли… из Мексики?

Невероятно истощённый индеец Арауатль, не имевший сил долго разговаривать, только кивнул в ответ.

– Силы небесные! – воскликнул священник.

От Юкатана до Кубы было не менее ста пятидесяти миль…

Да. Это было так. Всю пищу, которую трепетный отец взял с собой в лодку, он пережёвывал и кормил ею маленькую Исабель-кетцаль из бамбуковой бутылки с импровизированной соской из какого-то древесного волокна… А остальное время грёб, грёб и грёб… Арауатль не имел компаса, да и не знал, что это такое, он ориентировался по солнцу днём и по звёздам ночью. По преданию древних, он плыл в ту сторону, где начиналась новая жизнь. Он хотел спасти дочь от ужасных сверкающих ножей жестоких убийц.

Выслушав исповедь этого неимоверно выносливого и смелого человека, миссионер не мог оставаться равнодушным. Он должен был сделать всё, чтобы спасти своих неожиданных гостей.

Он купил в деревне молоко (для крошки Кетцаль), чего прежде никогда не делал, и тем удивил местных хозяек: «Отец Казимир сошёл с ума. Перешёл с вина на молоко…» Он достал самые лучшие продукты для отважного отца девочки Арауатля, но это не помогло. В организме мужчины начались необратимые процессы, и он медленно умирал. Пришедший деревенский врач Теофило, старый друг Казимира, только пожал плечами и сказал, что индейца нужно доставить в больницу, но, скорее всего, уже поздно… А девочка? Её жизни ничего не угрожало – сказалась забота отца в лодке.

Гершвин взял с Теофило слово, что тот будет молчать. Ему совершенно не хотелось огласки. Умудрённый опытом священник знал, что такие события, даже на Острове свободы, заканчиваются плачевно. Городские бюрократы не станут слушать индейца, а посадят его за решётку, как шпиона. Да и самого Казимира вместе с ним за то, что пригрел шпиона, а девочку отдадут в приют.

В конце второй ночи Арауатль тихо позвал миссионера. Священник, который положил мексиканца на свою кровать, а спал на полу, тут же проснулся и сел рядом с больным гостем. В углу, в кадушке из-под пресной воды, как в кроватке, мирно спала малышка Кетцаль.

– Послушай, старик, – угасающим голосом проговорил индеец, – я вижу, ты – хороший человек и не оставишь мою девочку одну… Она не должна умереть, она – наследница великого рода и должна стать великой… великой для моего народа, она должна вернуться и повести народ Пернатого змея за собой… Обещай мне… Потому что я умираю…

На рассвете, когда посёлок ещё спал, Казимир увёз тело только что умершего Арауатля далеко от берега. Не вызвать ничьих подозрений он мог, только похоронив майя, отдав его богу океана. Миссионер не успел пообещать несчастному отцу, что позаботится о его маленькой дочке, но это было и не нужно. Ему достаточно было услышать, чтобы исполнить.

С этого дня вырастить и воспитать девочку стало основной целью священника. Понимая, что лучшее образование и воспитание Исабель-кетцаль может получить только в Европе, Казимир в течение нескольких дней закрыл свою миссию и, прибегнув к помощи Красного Креста и дипломатическим связям духовенства, уехал со своей названой дочерью на родину, в Варшаву.

Так началась жизнь продолжательницы рода великих жрецов майя, приёмной дочери миссионера, новоиспечённой полячки Изабеллы Гершвин.

Да, это была Изабелла, девушка, воспитанная священником, знавшая о своём предназначении и стремящаяся вернуться на родину предков. Вся её жизнь была посвящена этому. Благодаря отцу Казимиру она получила прекрасное образование и не менее достойное воспитание. Уже к совершеннолетию Изабелла знала три языка, не считая польского, и интересовалась всем, что касалось Мексики и древних племён Юкатана. И эта цель жизни, которая держалась в тайне от окружающих, была для девушки превыше всего. Пока она не встретила на своём пути Андрея Рогова.

Изабелла влюбилась… Что значит влюбиться для девушки, которая была умнее любого своего сверстника? Для девушки, инстинкты которой были подавлены аскетичным, почти монашеским образом жизни? Для девушки, которая потеряла своего приёмного отца в двадцать четыре года и вырвалась на свободу?

По правде говоря, всё произошло не сразу. Сначала Изабелла хотела найти специалиста по Мексике, человека, который бывал там, и не раз, чтобы он сопровождал её до самого племени. Более подходящей кандидатуры, чем Рогов, не стоило и желать. Но случилось то, что случилось. Молодая красавица, увлечённая Андреем, удалялась от своей жизненной цели всё дальше и дальше. Какие племена? Какие корни? И кто знает, как дальше развивались бы события, если бы не Водопад Судеб…

Ментальная встреча с родным племенем и верховной жрицей Лихасой вернула Изабеллу в её далекое прошлое, которое вместе с генетической памятью и голосом крови преобразило разум и скинуло с девушки всякий налёт цивилизации. Теперь в наследнице жрецов жило две Изабеллы: всё ещё прежняя смотрительница музея из Варшавы, умная, деятельная, любопытная и по уши влюблённая в Андрея Рогова, и гипотетическая предводительница дикого племени – сильная, смелая и способная пойти