Пятый кодекс - Андрей Владимирович Мартынов

Ночь подходила к концу. Будущая жрица майя провела её с мужчиной, которого, как ей казалось, она любила больше всего на свете. Андрей спал крепко и беззаботно, как ребёнок. Он был у себя дома, и ничто его не тревожило. Изабелла же не могла уснуть. Свет садящегося за горизонт серпа луны заглянул в окно спальни. Голос крови жаждал исполнения обряда, но сердце разрывалось на куски. Андрей, такой дорогой и любимый, сильный, умный, надёжный…

«Ты должна!» – Изабелла явственно услышала голос Лихасы.

– Я не могу… – ответила девушка, спрятав лицо в ладони.

«Ты должна пройти обряд очищения кровью, – продолжала старуха, и Изабелла увидела её в свете уходящей луны. – Должна… – Голос верховной жрицы майя отозвался гулко, отражаясь многократным эхом. – Исабель-кетцаль, ты слышишь меня? Торопись, дочь моя! Я скоро уйду!»

Изабелла вдохнула полной грудью, поднялась с кровати и подошла к открытому окну. Прохлада апрельской ночи, свежесть ветра и запах молодой зарождающейся зелени в эту весну, пришедшую раньше срока, вскружили голову.

Она не хотела быть маленькой серой мышью из польского музея. Она – наследница великого рода. Так говорил отец Казимир. Она это знала, она это чувствовала. Изабелла боролась с собой. Слёзы катились градом, как в ту ночь, в старом заброшенном городе майя, в горном лесу, по пути из Поэбло в Веракрус. Казалось, в дуновении ветра она слышит боевой клич своего племени: «У-у-у-у-а-а-а-а! У-у-у-а-а-а! А-а-а-ап!»

Она вдруг, в один момент увидела всё! Тихий и благодатный край Чьяпасских склонов до прихода ненавистных конкистадоров, когда матери растили детей, а отцы охотились, когда вырастали майянские чудо-города и счастливый народ майя прославлял своих богов, богатство лесов, гор и рек. Увидела пирамиды Кетцалькоатля и радостное племя Кукулькана, по поверью бравшее своё начало из… кукурузной муки, приход Эрнана Кортеса и гибель последнего императора Майя Монтесумы. И жестокое нападение бандитов-гринго на племя, когда в неравной схватке были убиты дедушка, братья отца и мать.

Но майя не погибли. Они живы и будут жить. Исабель-кетцаль возглавит их, несмотря ни на что.

Нагая красавица на цыпочках подошла к кровати и вынула из-под матраса… костяной ритуальный нож. Он был украден ею в музее, где она работала, и спрятан заранее. Приблизившись к Андрею, Изабелла, в чьих ушах стоял голос жрицы: «Очищение. Ритуал очищения…», подняла орудие убийства двумя руками. «Нет! Только не видеть этого! Не смотреть на него!..» «Ты сможешь. Ты сделаешь это…» – продолжал настаивать голос.

Изабелла с большим трудом отвела взгляд от спящего Рогова и увидела плюшевого волчонка – подарок Даши, который Андрей возил с собой в командировки как талисман – на удачу… Девушка опустила нож. Ей вспомнилась маленькая забавная девчушка, своим ироничным взглядом так похожая на отца. Дашка, которая так подружилась с ней… «Зачем? Зачем ты пришла сюда? Дура! – абсолютно трезво спросила себя Изабелла. – Принести горе?» Однако в ушах стоял навязчивый голос Лихасы: «Так нужно! Не отступай. Ты должна быть сильной. Ведь тебе предстоит быть Великой…»

«У-у-у-у-а-а-а-а! У-у-у-а-а-а! А-а-а-ап!» – мысленно произнесла Изабелла, резко подняла ритуальный нож над головой и нанесла удар…

Вой сирены скорой помощи и мельтешение лампочек дневного света в подвесном потолке. Мужчину быстро везли по длинному коридору больницы скорой помощи. Со всех сторон доносились голоса: «Проникающее ножевое ранение в шею», «Задета сонная артерия», «Мы его теряем», «Везите сразу в операционную»… Андрею казалось, он висит под потолком. Вернее, не висит, а летит, наблюдая за самим собой, лежащим на каталке. Шестеро людей в халатах со всех ног несутся рядом. Медсестра на ходу держит капельницу, кто-то держит у лица кислородную подушку… «Мы его теряем…»

…Рогов подскочил с кровати, истекая потом. «Нет, не кровь», – провёл он по шее рукой. На краю широкой кровати с другой стороны как ни в чём не бывало в своей пижаме со смешными зверюшками из мультика «Мадагаскар» сидела Даша и смотрела телевизор. Единственный телевизор в доме, не закодированный на ночь от детей… На большом плазменном экране шёл какой-то сериал о скорой помощи.

«Дома. Живой…» – вздохнул с облегчением Андрей.

– Доброе утро, папочка, – улыбнулась Дашка.

– Доброе… – пробормотал спросонья Рогов. – А где… Изабелла?

Только сейчас он заметил огромную дыру в соседней подушке и на прикроватной тумбочке записку: «Андрей, я так больше не могу. Прости… и прощай…»

Глава 22. Последняя шифровка доктора Изотова

– Ну, иди сюда, дурашка. Иди, не бойся!

Горсть мокрого хлеба нашла самого худого и несчастного голубя среди стаи пёстрых зажиточных завсегдатаев этого участка улицы. Мокрая хлебная лепёшка хлопнулась об асфальт с характерным звуком: «Ляп-п-п!» Скромный новичок не успел подойти к угощению, как незнамо откуда прилетела стайка воробьёв и стала клевать обед прямо под носом у его хозяина.

– О! Явились, черти! – добродушно смеясь, проскрипел пенсионер.

Больной, никому не нужный и всеми забытый старик Юрий Валентинович Изотов ходил кормить голубей к институту, где ещё совсем недавно преподавал и занимался научной работой. Но настали смутные времена, и профессор с более чем тридцатилетним стажем оказался невостребованным.

Февральская оттепель напоминала о скором приходе лучшего времени года. Здесь, на лавочке, в старом драповом пальто, в ботинках на тонкой подошве и каракулевой шапке пирожком сидел человек, открывший миру письменность самой загадочной цивилизации на земле – народа майя. Пасмурность и сырость Города на Неве нисколько не смущала учёного.

Сколько связано с этими местами, сколько отдано сил.

В сорок шестом, совсем молодым парнем, экстерном окончив университет, Юрий перебрался из Харькова в Ленинград. Конечно, реализовываться в науке нужно было там, где к ней было особое внимание. Да и к тому же этот город импонировал ему, скрытному, можно даже сказать, нелюдимому молодому человеку с научным складом ума и большими творческими способностями. В те годы и Харьков, и Ленинград были городами одной большой родины.

Потом, при сталинском режиме была опала – ни аспирантуры, ни диссертации. Работа простым лаборантом на кафедре.

Война сделала поколение мальчишек, родившихся в двадцатых годах XX века, жизнестойкими, сильными и твёрдыми. А тем более такого парня, как Юрий Изотов. Бывшего разведчика трудно было выбить из седла. К тому же он начал работу по двум книгам, добытым из архивов «Аненэрбе» в Берлине в сорок пятом году, – «Сообщение о делах на Юкатане» Диего де Ланды и «Кодексы майя» Брассера де Бурбура. Медленно, но уверенно Юрий двигался к своей цели, превращая символы в слова, а слова – в