Огненный воздух - Александр Александрович Тамоников

тому, как лицо Когана помрачнело, он подумал о том же. Здесь в доме с пленным немецким инженером кроме русских разведчиков оставались и два словака – Томаш и Ладислав. Все четверо по очереди несли караул снаружи. Сейчас Ладислав спал на кровати в углу, а Томаш был где-то на улице. Шелестов оглянулся на Штернберга. Глаза немца бегали, он явно прислушивался тоже к звукам с улицы. Но после одного короткого и энергичного разговора немец стал понимать, что близость его товарищей вовсе не означает скорое спасение. Скорее, наоборот – она означает его скорую гибель. Советский командир пообещал убить его, если только возникнет угроза захвата инженера немцами. Так что сейчас инженер больше боится, чем надеется на спасение.

Снаружи к окну подошел Томаш и, прислонившись спиной к стене, тихо заговорил:

– Немцы. На четырех грузовиках. Вошли в поселок с трех сторон и обыскивают каждый дом.

– Много их? – спросил Коган. – Поселок плотно окружен или можно пробраться?

– Пока не знаю. Давайте я на крышу поднимусь. За дымовой трубой меня будет не видно, хоть осмотрюсь.

– Давай, – согласился Шелестов и попросил Когана: – Буди Ладислава, и давайте собираться. Вырвемся или нет, а пробовать надо. Если нас в этом доме заблокируют, то точно уже будет не вырваться. Пока еще есть шанс уйти.

Ладислав только открыл глаза, выслушал две первые фразы и сразу все понял. Он поднялся, как пружина. Сразу бросился к своему автомату, пересмотрел снаряженные магазины, проверил свой пистолет и пачки автоматных патронов в своем рюкзаке. Разведчики быстро собирались, складывая все необходимое в два солдатских вещмешка и один рюкзак, включая и остатки еды, армейские фляжки с водой. Гранат, к сожалению, было всего две, и те громоздкие немецкие «колотушки». Через двадцать минут с крыши спустился Томаш и вошел в дом.

– Местность относительно открытая, хорошо видно, что все улицы и переулки они блокировали постами. На каждом по пять-шесть человек. В основном всех, кто пытается пройти по этой улице, останавливают и обыскивают чуть ли не до белья. Но потом не отпускают, а отводят к стене или сажают в кузов машины. Так что если пробиваться, то сразу с боем.

– Прорываться к реке смысла нет, – заявил Коган. – Если там нет лодки или еще какого-то плавсредства, соваться бесполезно. Да еще с пленным. Лес далеко, до него нам не добежать с этим балластом, а вокруг все открыто.

– А если внаглую! – вдруг предложил Шелестов. – Они начали прочесывание поселка с севера на юг? Дойдут к этому дому еще не скоро. Машина далеко от нашего дома, Томаш?

Подпольщик непонимающе посмотрел на Михаила, потом кивнул и, схватив газету и карандаш, набросал схему: контур поселка, основные улицы, реку неподалеку, две дороги, сходящиеся на главной площади, и грузовики с трех сторон поселка. Получалось, что ближайшая машина находилась через два дома от дома, в котором прятались разведчики.

– Здесь сад? – обвел карандашом участок местности на схеме Шелестов.

– Огороды, заборы, плетенные из ивняка. Но со стороны машины, которая стоит у крайнего дома, огороды видны хорошо.

– Надо, чтобы кто-то отвлек немцев на улице и прорваться к машине, предложил Коган. – А потом по газам и в любую сторону. Лучше к нашим на болота. Если они не перекрыли дорогу у мельницы, то можно прорваться туда к болотам, где наши держат позиции у самолета. Давайте я их отвлеку! Кто громко умеет свистеть?

Шелестову план понравился. Вообще-то других планов просто не было, а времени на их придумывание не оставалось совсем. Вполне могло получиться так, что к поселку прибудет еще одна группа гитлеровцев и заблокирует его намертво со всех сторон. Если Юнге мог еще как-то разобраться с секретным самолетом, просто уничтожив его – разбомбить, сжечь, расстрелять из пушек, то с похищенным инженером дело обстояло не так просто. Его нужно было обязательно найти, не дать русской разведке переправить Штернберга в Москву. Вполне возможно, что Юнге, если не удастся спасти инженера, постарается его убить. Как там в «Бесприданнице»: «Так не доставайся же ты никому…» Только это единственное решение, которое штандартенфюреру удастся реализовать, сможет спасти его репутацию, карьеру и расположение начальства. Впереди еще месяцы войны, и ему благосклонность руководства СД и рейха понадобятся. Ведь многие чины Германии хорошо понимают, что война их страной фактически проиграна. А что будет после поражения, после закономерного финала?

И тут включается логика, основанная на знании истории, политики и экономики. Нацизм – это сила, страшная сила. Особенно в умелых руках политиков и тех, кто правит этим миром, кто на политике зарабатывает большие деньги, а война, как известно, – продолжение политики, только другими методами. И такие люди, как штандартенфюрер Юнге, прекрасно понимают, что они еще понадобятся. После войны найдутся силы, которые захотят приручить этих умелых, опытных людей, использовать их в своих далеко идущих целях. Советский Союз победил, не удалось его сломить? Ничего, мы попробуем в следующий раз, а пока начнем готовиться. И все эти штандартенфюреры пока будут отправлены в далекие или не очень места, где будут ждать нового призыва. И их обязательно призовут те, кому не нужна сильная страна СССР, не нужна страна СССР, как один из мировых лидеров, как страна, обладающая баснословными природными ресурсами и распоряжающаяся ими одна.

Штернбергу связали руки впереди, чтобы он мог бежать и не боялся падать. Связанные за спиной руки мешают и добавляют неуверенности в движениях. А разведчикам было нужно, чтобы инженер бежал, падал, вставал по команде и не мешал им всем выбраться из западни, в которую попала группа. Рот немцу завязали, пригрозив, что любая попытка привлечь внимание солдат сразу приведет к его смерти, потому что группе терять будет уже нечего. И оставлять в живых важного вражеского специалиста они не станут.

Выбравшись из дома, группа стала пробираться огородами к машине, стоявшей на окраине поселка. Коган, повесив под плащом на ремне «шмайсер», взял в руки по гранате с выдернутой чекой. Он держал их в карманах плаща, прижимая предохранительную скобу пальцами. Рискованно, но зато все можно сделать мгновенно, не теряя драгоценных секунд на приведение гранат в боевое положение. Задача Когана была очень проста. Нужно подойти к немецкому посту как можно ближе, не привлекая внимания фашистов. Затем бросить гранаты и открыть огонь из автомата. И когда эти несколько солдат, перекрывших улицу, подвергнутся нападению и схватятся за оружие, им в тыл со стороны огородов ударят остальные. Они после начала боя смогут пробежать пару десятков метров, чтобы перебить остальных фашистов и захватить грузовик. Без машины оторваться