Правила Мерджа - Остап Иванович Стужев

что не успел вызвать к себе стюардессу, с которой флиртовал весь полет. Он прервал свой рассказ почти в самом конце, когда вспомнил, что в кармане у него лежит пантера от дома Cartier и он обещал передать ее Наташе.

– Твой папа просил меня передать тебе это, – сказал он, вытаскивая из бокового кармана жилетки небольшой кулон с двумя изумрудами, изображавшими глаза дикой кошки.

– Как это мило, – промолвила она и, сделав маленький шаг вперед к Чекарю, немного пригнула голову, давая возможность застегнуть цепочку у себя на шее. Их губы оказались рядом и соприкоснулись. Не сговариваясь, оба отпрянули назад, как от электрического разряда. – Не сегодня, – повторила Кольцова, поправляя голову пантеры у себя на джемпере. Она достала еще одну сигарету и долго пыталась прикурить ее, неумело прикрывая огонек зажигалки от вдруг налетевшего ветра. – Так моего, как ты его называешь, папу интересуют картины или наркотики? Я что-то не очень понимаю, зачем надо было устраивать весь этот цирк с моим благоверным? Все, что он знает, он выложил мне, поняв наконец, что его кто-то использует в прямом и переносном смыслах. Кольцов не говорил тебе, чего он хочет на самом деле?

– Нет, не говорил. Я думаю, ему немного скучно, в конце концов, деньги – не все в этой жизни. Если говорить честно, мне и самому стало любопытно, ведь если за эти картины люди готовы платить миллионы, значит, в них на самом деле есть какой-то магнетизм, – сказал он, рассуждая по ходу разговора.

– А может быть, вас обоих интересует кокаин? Вы с папенькой не того, не любители взбодриться? Или вы угощаете им своих телок? – сказала она, чувствуя, что почему-то начинает ревновать его и поэтому злиться. – Ой, только не говори мне, что ты живешь как монах, – продолжила она, видя, что он собирается что-то возразить.

– Ну, каждый судит по себе, – невнятно пробурчал он, не зная, что сказать, и понимая бессмысленность оправданий в данной ситуации.

– Рома, я тебя прошу, не будь троллем! Я могу сейчас поклясться в своей верности тебе и в доказательство прыгнуть головой вниз с этого моста, и будь уверен, со мной ничего не случится, потому что мои слова – чистая правда, а вот по тебе видно сразу, какой ты стал кобель, и если честно, я не знаю, как мне с этим жить теперь.

– Кольцова, пойдем в номер, и я докажу тебе мою любовь, – возразил он и тут же, смутившись пошлости сказанного, замолчал.

– Ладно, я вижу, тут сразу все не исправишь! «Пойдем в номер!» Да, Рома, действительно, испытание «медными трубами» самое непростое. Итак, подведем итоги: ты прилетаешь, потому что Кольцов думает, что наезд на Аристова и консолидация пакета связаны между собой. Так?

Прекрасно. Потом вы с ним врываетесь ко мне в дом и устраиваете гестаповский допрос безобидному Вилену с целью выйти на тех, кто, по вашим расчетам, играет против вас, и что дальше? – сказала она, глядя на него в упор.

– Послушай, если ты такая культурная, скажи мне: правда может существовать пятый Арлекин Пикассо, вывезенный из Испании во время гражданской войны?

– Я не говорила отцу ни о каких арлекинах! – вырвалось у нее, и она тут же поняла, что Кольцов уже навел справки и, получив косвенное подтверждение ее слов, вызвал свою лучшую боевую единицу, начав охоту за сокровищем. Наступила тишина, прерываемая только порывами ветра, раскачивающими новогодние гирлянды.

– Пойдем спать, – сказала она, выбросив окурок и кутаясь в пальто. Ей стало холодно, и она наконец свыклась с мыслью, как и где проведет остаток сегодняшней ночи.

* * *

Проводив Наталью Сергеевну Кольцову до самого выхода из особняка, который занимал благотворительный фонд, Анна Павловна присела на одно из кресел, стоявших в холле. Окружающие ее бронзовые статуи Аполлонов и Венер многократно отражались в четырех массивных зеркалах, развешенных на противоположных стенах. В одном из них она увидела свое отражение, и темные круги под глазами испугали ее. Нервное напряжение последних дней готово было вырваться наружу, давая волю неконтролируемой истерике. Ее неприятно удивило количество светло-коричневых пятнышек на руках, и она стала внимательно разглядывать свои тонкие запястья с проступающими из-под кожи голубыми венами на кистях. Длинные пальцы с ухоженными ногтями, покрытыми бесцветным лаком, привычно подрагивали с каким-то неравномерным интервалом. В первый раз она позавидовала независимому характеру Кольцовой. Сейчас, после ее отъезда, она чувствовала себя в абсолютном меньшинстве. К этой вертихвостке Юленьке, оставшейся наверху, наверняка уже присоединились Вуколов и этот неприятный человек из Москвы с его глазами рыбы-телескопа, разглядывающими собеседника в упор без всяких церемоний. Все это время они находились в специально оборудованной комнате с множеством экранов и могли наблюдать за «тремя грациями», упаковывавшими шоколадки и открытки в пакеты.

Наконец она нашла в себе силы встать и, подойдя к маленькому, всего на две персоны, лифту, нажала кнопку вызова. Подняться на первый этаж по парадной лестнице, полукругом мраморных ступеней уходящей вверх, у нее просто не было сил.

– Вы понимаете, какого рода людей вы подводите своей некомпетентностью? – сказал Жомов, как только Анна Павловна появилась в зале. При этом было непонятно, к кому конкретно он обращается: к ней или Вуколову, или к ним двоим одновременно. – Что же вы молчите? – добавил он. Взгляд его теперь был направлен на нее, и, значит, вопрос был адресован лично ей.

– Милостивый государь, позвольте мне поинтересоваться, в какой некомпетентности вы изволили меня упрекнуть? – сказала она, жестом давая понять, что будет говорить еще. – Все, о чем ты меня просил, – продолжила она, повернувшись вполоборота к Вуколову и глядя ему в глаза, – я сделала на пять с плюсом, cut out был мной подобран, и Вилен был полностью под его контролем. Я зарезервировала финансы, переложив их сначала из Swiss Credit в банк San Marino, а затем перевела их ближе к Южной Америке, как мы и планировали. Это мне стоило денег. После этого твоя мартышка отказывает мне в аудиенции, ссылаясь на твою, непонятно откуда взявшуюся, занятость. Теперь появляется этот господин, – Фирсова кивнула в сторону Жомова, – и предъявляет мне претензии! Друзья мои, это вы некомпетентны, я потеряла на транзакциях и думаю, вам следует позаботиться о возврате мне моих денег в кратчайшие сроки.

– Ну, начнем с самых простых вещей, – сказал Жомов как ни в чем не бывало. – Где сейчас этот ваш расчудесный cut out?

– Это не имеет значения, – поспешно ответила Анна Павловна.

– Как же не имеет? Очень даже имеет! И я с уверенностью вам отвечу, что вы, моя милая, понятия не имеете, где его искать, и у вас с ним нет связи, а значит, вы привлекли для работы человека бесконтрольного.