Попал по собственному желанию - Данил Коган

class="p1">Наш лагерь потихоньку просыпался, намидийцы поили устангов, раненые теснились к костру.

А от шатров, расположенных ближе к дороге, к нам, приближался тот самый Гай, которому мы вчера не перерезали глотку. Он добрался до нас, и, опершись на свой роскошный посох, провозгласил:

— Моя госпожа просит славного Максимуса Септима Спата и посвященную Кассандру из рода Вирдис, разделить с ней завтрак.

Глава 15. Званый гость лучше незваного

Где героя ждет походный завтрак, он узнает кое-что о принципах и похождениях Богини и осознает, чем пахнет потная подмышка власти

Госпожа Ариадна Сципио была вдовой квестора провинции, достопочтенного Эния Сципио. Сама она происходила из дома Ариев, его боковой, но довольно сильной ветви, имеющих в Арборее большое влияние и довольно серьезные финансовые интересы. Именно ее караван мы обогнали позавчера. Она ехала из Оро-Терры с похорон мужа в свое имение.

Всю эту информацию мне между делом изложил Гай второй, пока мы шли к шатру владетельной госпожи.

Госпожа Ариадна приняла нас в своем шатре, который по убранству и отделке был подобен парадному залу богатой виллы.

Хозяйка - красивая женщина с властным волевым лицом и мертвенным взглядом серых почти прозрачных глаз. Подчиняясь местной моде, ее лицо было покрыто слоем «боевой раскраски». Золотые тени вокруг глаз, румяна на скулах, карминовые губы, пудра как тон для остальной раскраски. Выглядело все это вместе довольно пугающе, как будто кукла балаганного фокусника вдруг ожила и начала командовать людьми. Из-за раскраски было тяжело угадать ее истинный возраст, но складки на шее, и слегка сморщенная кожа на руках говорили, что сидящая напротив нас женщина уже немолода. Она была обернута в какое-то подобие разноцветного сари, поверх шелковой туники. На руках костяные браслеты с золотой отделкой. На больших пальцах и мизинцах накладные ногти из тонких ажурных сплетений золотых и серебряных нитей, с тянущимися от них поверх кисти тонкими цепочками к ближайшему браслету.

Гай представил нас другу-другу и удалился. Мы с Кассандрой сели в кресла с резными спинками и обитыми узорчатой тканью сиденьями.

За завтраком беседа, начавшаяся с наших благодарностей за помощь, небрежно отклоненных хозяйкой: «Какие пустяки, благородные люди обязаны приходить друг другу на помощь», — неторопливо перетекла к обсуждению погоды и ужасных условий путешествия. Повара госпожи Ариадны готовили не хуже, чем в «Проделках Пака», но завтрак прошел без присущих патрициям излишеств в виде неудержимой обжираловки.

Наконец, когда гости насытились и слуги принесли кальян, госпожа, согласно с правилами местного этикета, наконец смогла перейти к делам.

— Поместье моего мужа находится на излучине всего в дне пути от Гастиановой переправы. Вы просто обязаны посетить владения нашего рода на пути домой, мой господин Максимус.

— Но…

Она властно подняла руку, ладонью ко мне, как бы говоря: «Я не закончила».

— Путешествовать мы будем вместе, так, согласитесь, безопаснее. Это ужасное нападение оставило вас практически без охраны. Но дело даже не в этом. Максимусу Септима Спати, — она произнесла мой титул на южный манер, — не требуется охрана. А вот патрицию столь высокого статуса путешествовать со столь малым количеством сопровождающих и безо всяческих удобств, просто унизительно. Я прошу вас до достижения моих владений быть моим гостем.

Отказать было бы неправильно. Но… У меня могли появиться, скажем так, новые обстоятельства. Которые точно не предполагали совместного путешествия с кем бы то ни было. А уж тем более с женщиной, связанной родственными узами с половиной патрицианских родов провинции. Это все равно что стать спутником радиокомментатора ведущего онлайн-передачу: «Сплетни, слухи, скандалы».

— Моя прекрасная госпожа. — Вежливо сказал я. — Мы будем счастливы разделить с вами путь до Гастиановой переправы. Но там у меня могут возникнуть дела рода, которые не позволят мне и дальше получать удовольствие от вашего общества.

Вот загнул, семерым не разогнуть! Надеюсь, я не сильно накосячил с построением фразы. Все же я простой российский инженер и мне выражения типа: «А не пойти бы тебе на хер старушка», — или: «У меня свои дела есть», — гораздо привычнее цветистых словесных конструкций.

Многие попаданцы из книжек начинают вести себя в ином мире по-простецки, игнорировать титулы, говорить какой-нибудь дефолтной принцессе: «Зови меня просто Ванька, а я буду звать тебя Анька», в общем, вести себя как подворотное быдло из российской глубинки. И все окружающие с таким их поведением мирятся просто потому, что они ГГ-же! Здесь подобное поведение было самым простым и прямым путем к социальному самоубийству. Получить репутацию «плеба в плаще патриция» означало поставить крест на любых серьезных отношениях со знатью империи.

Между тем Ариадна продолжила:

— Максимус! В начале нашего скромного завтрака вы говорили, что ваша признательность не знает границ. В знак этой признательности вы могли бы выполнить каприз слабой женщины, и сопроводить ее до виллы фамилии. На дорогах неспокойно, о могучий герой. Ваша защита и покровительство в этом путешествии были бы достойной платой за мою незначительную помощь.

Шах, сука, и мат! На такое я даже не знаю, как возразить. Откажу, прослыву неблагодарной свиньей.

— Буду счастлив сопроводить вас, моя блистательная госпожа. — Склонив бритую голову, произнес я.

Искоса глянул на Кассандру. Но по ее непроницаемому лицу что-то прочесть было невозможно.

Видимо, у Ариадны какие-то планы на меня, которые она собирается реализовать по прибытии на место. Другой причины для подобного навязчивого гостеприимства я не вижу. У нее в охране почти два десятка катафрактов — аналога Всадников-патрициев, только труба пониже и дым пожиже.

Всадники были не отдельным сословием, а скорее званием, вроде рыцаря. Давалось оно только после триумфа полководца. Для его получения нужно было принять участие в победном сражении и доказать свою доблесть на поле боя. Ну и быть у полководца на хорошем счету. После этого воин получал право носить на большом пальце правой руки стальное кольцо.

Большинство Всадников были из альтиоров и полукровок. И Всадник был обязан приобрести и содержать экуса.

Имперская тяжелая кавалерия не имела себе соперников на поле боя. Аналоги катафрактов были у республики и у некоторых других государств. Но Всадники были только у империи Альтиор. Экусов разводили только в империи. Для вражеской пехоты это был ужас и смерть — появление имперских Всадников во время полевого сражения — гарантированное поражение для врага. Правда, Всадников было довольно мало. И это было призывное войско, не приписанное к легионам, а собирающееся под конкретную задачу.

Максимус был патрицием, имел