Письма - Винсент Ван Гог

Апрель 1890

628

Работа моя идет хорошо: ты увидишь, что мое новое полотно с ветками в цвету – возможно, лучшее и наиболее тщательно проработанное полотно из всех, что я сделал ранее – написано спокойно, уверенно нанесенными мазками. Затем на следующий день я был полностью уничтожен. Трудно понять такое, но хватит, это все как есть.

30 апреля 1890

629

Я чувствовал себя больным, когда писал «Цветущие ветки миндаля». Если бы я был в состоянии продолжать работу, я бы сделал и другие деревья в цвету. Но сейчас они почти все уже отцвели, мне действительно не везет.

30 апреля 1890

Матери и сестре 629 А

В последние несколько дней я работал над зеленым полем с одуванчиками, залитым ярким солнцем. И пока я тяжело болел, я продолжал писать – воспоминания о Брабанте, домики с покрытыми дерном крышами, буковые изгороди осенним вечером на фоне грозового неба, заходящее солнце с красновато-коричневыми облаками. Поле турнепса с женщинами, собирающими листья на снегу.

4 мая 1890

631

Работа идет хорошо. Сделал два полотна со свежей травой в саду, одно из которых предельно простое, вот тебе беглый набросок с него.

Ствол сосны фиолетово-розовый и трава с белыми цветами и одуванчиками, небольшое розовое деревце и стволы деревьев на заднем плане в верхней части картины.

3 мая 1890

632

Офорты, которые ты прислал, поистине прекрасны. На обратной стороне я набросал рисунок с полотна, сделанного мною, с тремя фигурами на заднем плане офорта «Лазарь» – умершим и двумя его сестрами. Пещера и тело фиолетово-желто-белые. Женщина, поднимающая полог с лица мужчины, который только что вернулся к жизни, одета в зеленое, волосы ее оранжевые. Вторая женщина – с черными волосами, в зеленом в розовую полоску платье. На заднем плане – окрестности с голубыми холмами и желтым восходящим солнцем.

11 или 12 мая 1890

633

Работаю над холстом с розами на ярко-зеленом фоне и над двумя другими холстами с большими ветками фиолетовых ирисов; один из них на розовом фоне, в котором сочетание зеленого, розового и фиолетового создает гармоничный и тончайший эффект. По контрасту другие фиолетовые цветы (восходящие к кармину или чистому прусскому синему) написаны на фоне звучного лимонно-желтого цвета с другими оттенками желтого в вазе и на поверхности, на которой она поставлена, создавая эффект фантастических, плохо смешанных дополнительных цветов, которые, контрастируя, усиливают друг друга.

21 мая 1890

Тео и Ио

636

У меня сейчас есть новый этюд с домиками со старыми соломенными крышами, на переднем плане – поле с цветущими грушевыми деревьями и немного пшеницы, на заднем плане – холмы; надеюсь, вам это понравится. Я уже говорил, что юг благотворно подействовал на меня, там я научился лучше видеть север.

Здесь, как я и ожидал, повсюду вижу много фиолетовых оттенков.

Овер решительно прекрасен!

25 мая 1890

Тео и Ио 637

Я сделал рисунок старого виноградника, с которого потом я хочу написать полотно размером в 30; также я написал этюд розового каштана и еще один каштан в белом цвете. Но, если обстоятельства позволят, я надеюсь справиться с другими образами, которые существуют пока в моем воображении. Картины являются мне необъяснимо, и необходимо время, чтобы ясно осознать замысел, но шаг за шагом я иду к этому.

25 мая 1890

Исааксону[7] 614а

На юге я пытался писать оливковые рощи. Уверен, что вам знакомы картины с оливковыми деревьями. Мне кажется, их можно найти среди работ Моне и Ренуара. Но кроме работ этих художников – я представляю, что нечто подобное существует еще, хотя я этого не видел, кроме этих работ, все остальное не имеет никакого отношения к оливковым деревьям.

Но, возможно, недалек тот день, когда люди начнут изображать оливы различными способами, как раньше писали голландские ивы или подстриженные деревья и как передавали нормандские яблони со времен Сезара и Добиньи. Эффекты дневного света и неба могут породить бесконечные сюжеты с оливковыми деревьями. Что касается меня, то я был занят поисками эффектов в листве, которая меняется под воздействием оттенков неба. Временами, когда оливковое дерево покрыто бледными цветами и вокруг него роятся большие голубые мухи, в бесчисленном множестве летают изумрудные бронзовики и кузнечики, листва кажется голубой. Затем бронзовая листва приобретает более звучные оттенки, когда сияет солнце и на небе появляются желтые и оранжевые блики, а затем снова, уже осенью, листья становятся фиолетовыми, словно спелый инжир, и этот фиолетовый выступает контрастом по отношению к огромному беловатому солнцу с бледно-лимонным нимбом. Временами, после ливня, я видел небо полностью розовым и светло-оранжевым, что придавало оливковым деревьям необыкновенный вид и окрашивало их в серебристо-серо-зеленый оттенок. И посреди всего этого были женщины, также розовые, собирающие фрукты.

Эти полотна вместе с несколькими этюдами цветов – вот и все, что я сделал после того, как мы в последний обменялись письмами. Цветы эти – охапка роз на зеленом фоне и очень большие фиолетовые ирисы на желтом и на розовом фоне.

3 июня 1890

638

Сейчас работаю над его [доктора Гаше] портретом: голова в белой фуражке, очень светлой, руки тоже светлого телесного оттенка, синяя куртка, фон кобальтового цвета; он сидит, облокотившись на красный стол, на котором лежит книга и веточка наперстянки с пурпурными цветами. Все это сделано в той же самой манере, что и автопортрет, который я написал, уезжая сюда.

Господин Гаше фанатично желает получить этот портрет, поэтому просит меня, чтобы я написал точно такой же для него, если у меня получится, что мне и самому хочется сделать. Теперь он понимает и мой последний портрет арлезианки, копия которого в розовом есть у тебя. Гаше всякий раз возвращается к этим двум портретам, когда приходит посмотреть на мои этюды, он возвращается к этим двум портретам и принимает их абсолютно.

Доктор Гаше сказал, что он думает, будто вероятность того, что моя болезнь возобновится, чрезвычайно мала и что все пойдет теперь хорошо.

12 июня 1890

сестре В23

Я написал портрет доктора Гаше с меланхоличным лицом, которое тому, кто смотрит на холст, может показаться гримасой. И вот еще почему его стоило сделать: в сравнении со спокойствием, которое излучают портреты старых мастеров, глядя на этот портрет, понимаешь, как много экспрессии и страсти выражают современные лица. Грусть все еще легкая, но отчетливая и осмысленная – вот как нужно писать портреты.

5 июня 1890

сестре В22

У меня есть полотно с видом деревенской церкви, в нем я использовал эффект фиолетового