Предатель в красном - Эш Хейсс

выглядел помятым. Ссадина на подбородке напоминала о вчерашнем веселье: он поскользнулся и упал прямо на выходе из бара.

Неловкое молчание повисло в воздухе. Я, отгоняя мысли о ночной близости, напомнила себе: «Всего один вечер».

– Привет.

Студенты рассаживались по местам, оживленно обсуждая последние новости Кампуса. Напитки были разлиты, заиграла музыка. Закуски эфилеанов стихий пользовались огромным спросом. Судя по всему, желающих отведать их не нашлось. Кто знает, какие порошки они могли затолкать в начинку?

Послышался чей-то спор: двое ночнорожденных уже не поделили стул… Ах да, он стоял возле обворожительной эфилеанской волчицы. Ну тогда истинная причина спора была ясна.

– Фэй! – окликнула я, заприметив блондинку. Она упоминала, что помогает преподавателям в университете и иногда приходит на игральные вечера.

Элементалий присела рядом и разложила на столе игральные фигурки, мило улыбаясь.

– Ну что, все в сборе? – Староста подошел к нашему столу. – Отлично, у вас есть два свободных места. – Он отодвинул стул и присоединился к нам.

– Я задержался! – прозвучал знакомый мне голос. – Староста, места еще есть?

«Языкастый выскочка с верхних рядов! Йен! Топь джелийская! Найди другой стол!»

– Присаживайся, Йен, – предложил староста.

Выскочка занял место и, увидев меня, недовольно пробормотал:

– А, и ты здесь.

В этот самый момент я ощутила нежное прикосновение к своей руке под столом.

– Расслабься, – прошептал Озел.

– Сегодня мы будем играть в «Джотт», – объявил староста, вынимая игральный инвентарь из бархатных пакетиков. – Все знакомы с правилами?

– Нет, – робко сказала волчица, сидевшая напротив.

– Хорошо, для новобранцев я все объясню.

Как только староста посвятил нас в условия игры, первый участник – эфилеан земли, подбросил небольшой игральный мячик. Элементалий воздуха поднял руку и закрутил мяч в воздухе, медленно опуская его указательным пальцем вниз на одну из хаотично разложенных игральных карт. Приподняв ее, эфилеан земли прочитал вопрос вслух и дал свой ответ.

– Верно, – произнес староста, протягивая ему пакет с кубиками. На некоторых были написаны буквы, другие же оставались пустыми.

Покопавшись, элементалий достал кубик и, положив его перед собой, показал участникам, что ему повезло – попалась «е». По итогу игры нужно было собрать слово, а с гласными это сделать куда проще, чем с горой кубиков согласных.

Когда восемь кругов осталось позади, волчица собрала свое первое слово.

– Новичкам везет, – недовольно буркнул элементалий земли, который, кроме своей удачной «е», так ничего и не собрал. Озелу не везло, как и мне, – у меня выпало четыре согласных буквы: «с», «н», «т», «р».

Спустя еще несколько кругов участники подводили итоги. Озел оказался на втором месте, собрав четыре коротких слова. Взглянув на мой набор, он прочел:

– А-С-Е-Н-Т-Р-И-Т, что это?

– Это… да ерунда это! – растерянно выдала я. – Вроде эта «штука» ярости. Но это старые слухи, как и сотни других, что ходят вокруг… В общем, ерунда.

– Вот как… – Озел приблизился и вдруг зашептал: – В старых легендах есть много интересного, потомок огня.

Услышав пробирающий до мурашек сиплый голос, я вздрогнула. Губы эфилеана касались моего уха. Озел на мгновение словно стал сам не свой, заставляя слушать странные слова:

– Познать ярость Асентрита – невозбранно. Но что ждет тех, кто безумие камня познал? В прошлый раз ты так и не вспомнила эту часть.

Я дернулась, пытаясь вскочить, но Озел вцепился в мои руки под столом.

– Не дергайся, и тогда Озел не пострадает.

– Я и забыла о вас, гребаные голоса.

– Напрасно, – он хмыкнул. – Познать ярость… Так желанно… Ты так сладко спишь, каждую ночь уткнувшись лицом в белую подушку… В то время как мертвые до сих пор не получили желанный покой. Закон эфилеанского мира: долг перед предками. Мы следуем законам, но ты идешь против них, играя в людей…

– Прочь из Озела.

– Светлый жнец много тебе рассказала и получит наказание. Нет никаких двух путей! Путь лишь один… Закон есть закон… Мы желаем помочь…

– Вонючая Топь, вы желаете завладеть моим телом. Есть второй выход! Сломленная законом воля или незаконное желание.

– Ты уже выбрала однажды пойти против эфилеанского закона. Незаконное желание. И сама же об этом пожалела! Голодная бродяжка в порту взялась за нож, лишила жизни слабого человека. Хочешь повторить свои же ошибки?

– Даже если это будет ошибкой – она будет моей, мертвечина.

– Нас не слушаешь… Мальчишку в колбе тоже не послушала, а ведь он говорил тебе покинуть город. Истина… Беловолосый малец в колбе знает правду. – Озел поморщился. – Старики используют мальчишку как проводника Истины… Его белые глаза… Глаза, что узрели лик самого бога…

– Он даже лица не показал. Думаете, я всецело буду ему доверять?

– Зря… зря… зря… – вторил голос. – Он – жертва экспериментов… Жертва высшей власти… Он знает правду, как и мы. Не раскрывает себя… Он до последнего тянет… Не хочет… сделать тебе больно. Но правда раскроет его лик, и тогда ты послушаешь нас! У нас всех одна цель – камень. Покинь город, скорее… Время мальчишки в колбе на исходе, а он тебе еще пригодится.

Отпустив мои руки, Озел тут же положил свои ладони на стол и как ни в чем не бывало рассматривал мои кубики. Из носа элементалия закапала кровь.

– Опять давление. – Он достал из кармана платок и приложил к носу, поспешно стирая капли, чтобы не провоцировать ночнорожденных. – У тебя странное слово. В следующий раз повезет.

Я тут же схватила его и ощутила… Холод. Холодная плоть. Слишком холодное тело для того, кто был живым эфилеаном. Будто в руках я держала промерзший труп. Развернув Озела к себе и внимательно осмотрев, я прошептала:

– Ты помнишь, что только что говорил? Про ярость, про трагедию? И кровь из носа, у тебя всегда так?

– Только что я спрашивал, что за странное слово тебе выпало, а потом ты сказала, что эта штука – ерунда. Разве разговор шел про ярость? – обескураженно спросил он. – Про кровь… Да, постоянно скачет давление, но сегодня что-то прям особенно тяжело.

В то время как мы в недоумении смотрели друг на друга, подсчет был завершен, и староста объявил результат:

– Победил Йен! Участники, сдавайте кубы. У кого меньше всего слов, мешает колоду!

* * *

Игра длилась три часа. Время пролетело незаметно, но некоторые игроки начали уставать.

– Сделаем часовой перерыв? – предложил Йен.

– Да, будет неплохо. – Староста отложил карты с кубиками и первым покинул стол.

В потоке несмолкающих разгоряченных бесед, наполненных сплетнями о белом городе, неожиданно просочился диалог двух эфилеанов, привлекая мое внимание:

– …Ну что ты такая кислая сидишь? – буркнула студентка на свою подругу. – Все веселятся, а на тебе лица вообще нет.

– Реки сохнут, –