Предатель в красном - Эш Хейсс

прервала нас лектор. – На самом деле, это был спорный вопрос, и оба аргумента имеют место быть. Взаимодействие двух миров на одной земле – тонкое дело. Я принимаю оба варианта, и каждый из вас получает балл.

Следующий час мы слушали наискучнейшие факты о корабельном ремесле. Когда лекция была окончена, группы покинули аудиторию. Протиснувшись сквозь поток эфилеанов, я схватила выскочку Йена за рукав. Поганец мог просто уйти, но вместо этого спросил:

– Желаешь продолжить? – и довольно оскалился.

Оказавшись в пустующем коридоре, я толкнула его к стенке. Настала моя очередь говорить.

– Возомнил себя самым умным?

Ударившись о бетон, он громко выдохнул и, потирая голову, зашипел:

– Я просто хотел познакомиться поближе с потомком выжженных дикарей. Не сразу понял, кто ты, когда мы сидели в булочной, а потом заприметил из-под платка красную прядь. Скрываешься, значит. Самой-то нравится?

Стоило мне замахнуться, как Йен тут же поймал мою руку.

– Я вижу, насколько это для тебя важно. О да-а-а. Ты, наверное, потратила много сил, чтобы найти это место. – Он резко дернул меня, и вот уже я оказалась прижата к стене. От удара в глазах все зарябило. – В Кампусе ты не можешь использовать свою силу так, как привыкла это делать. Девочка, размахивающая кулаками, – жалкое зрелище.

Я силилась вырвать руку.

– Тебя бы сжечь…

– Джелида! Так что мы медлим? – восторженно вскрикнул он. – Сделай это и покажи всем, кто ты есть на самом деле.

– Твое счастье, я не сжигаю просто так. Не убиваю без причины.

– Правильно! Играй белую овечку. День за днем. Чтобы самой тошно стало. Знаешь же, что никогда не отмоешь след истории огня. Он был тебе «дарован» судьбой! – Эфилеан злобно скривился от своей желчной тирады. – Раскрой правду и покажи, кто ты есть.

Отбросив мою дрожащую руку, Йен покинул коридор, громко шагая по бетонному полу, как победитель. Я коротко выдохнула, медленно сползая по стене вниз.

«Топь… кого я обманываю? Себя?»

Это была всего лишь словесная перепалка, но ощущения такие, будто мне только что отвесили несколько смачных пощечин ручищей портового мусора, напомнив, кто я есть: отродье огня, что никогда не смоет след кровавой истории.

* * *

Следующие несколько лекций прошли как в тумане после встречи с тем, кто с ног до головы был наполнен ненавистью к моему подвиду.

Студенты в аудитории неспешно перелистывали страницы конспектов, зевали, сплетничали, особо ленивый эфилеанский волк с верхних рядов откровенно захрапел.

Когда несколько тестирований оказались позади, один из преподавателей все-таки соизволил проявить ко мне снисходительность.

– Неплохо, – вполголоса объявила ведьма, просматривая мои результаты классификации ядов, дотошно пытаясь найти, за что зацепиться.

От нее пахло копотью и оливковым маслом, а на фиолетовом платье красовались жирные пятна. В перерывах между лекциями ведьма, вероятно, любила втихаря полакомиться копчеными органами лягушек, запивая их для лучшего усвоения оливковым маслом.

Усердно вчитываясь в мой корявый почерк, она ругалась на монсианском за размазанные чернила. Кампус перенял человеческие технологии лишь частично: в работе эфилеаны использовали печатные машинки, а студенты писали перьями.

Я успела приметить на краю стола спрятанные в кулек лягушачьи остатки, оттуда же виднелся и крысиный хвост.

Хоть химию она в университете не пила. Уже хорошо.

– Очень даже неплохо! – вскрикнула преподаватель, дойдя до конца.

Конечно, Топь ее, неплохо… Облавы гнили в порту когда-то были моей главной занозой в одном месте на протяжении многих лет. Получив отравление, нужно было понять его категорию и желательно степень тяжести. Правильно подобрал категорию – не сдох! Естественно, уроки жизни не проходили без ошибок. Десяток пыточных галлюцинаций – да, это были «веселые» деньки. Теперь стандартный курс ведьминских жиж представлялся детской сказкой.

– Если хочешь, я могу договориться через свои связи, и тебя переведут в углубленные группы к ведьмам.

– Нет.

– Не хочешь к ведьмам – твое дело. Но ты можешь услужить мне и позаниматься с кем-нибудь, кто не способен понять даже простейшие знания. – Ведьма осмотрела аудиторию, где студенты усердно выполняли задания. – Озел, как твои дела?

Уже знакомый мне рыжеволосый элементалий воды, пытливо вчитывавшийся в задание, поднял голову, показывая всем своим видом, насколько тяжело ему давался тест.

– Все хорошо, – неумело соврал он и улыбнулся, когда увидел на меня.

– Все хорошо, как на прошлом тестировании? – Преподаватель усмехнулась, а затем обратилась ко мне: – Это мой «любимый» отстающий. После занятия поднатаскай его, и я освобожу тебя от пары лекций на следующей неделе.

Через несколько минут раздался сигнал, и студенты, спешно складывая вещи в сумки, покинули аудиторию, пока бедолага Озел все еще сидел и прожигал взглядом проклятый листок.

Я подошла к нему. Он поднял голову и, скромно улыбнувшись, произнес:

– Если поможешь мне с этой ведьминской тягомотиной, я угощу тебя местным хмелем.

– Хах, заметано!

* * *

Несколько дней мы занимались в усиленном режиме. Напряженное лицо Озела отражало палитру отвращения к ведьминским направленностям, даже пыточный отдел был ему неинтересен. Попытки сосредоточиться выжимали последние силы из бедолаги.

В какой-то момент он выдохнул:

– Я устал… Кстати, давно хотел сказать, что ты слишком странная для элементалия воздуха. Еще в булочной это заметил.

– Почему?

– Ну как сказать, – Озел осмотрел меня с ног до головы и сделал выводы: – Поведение. Ты слишком напориста. Воздушные элементалии пусть и резвые, но не настолько.

– Мы все разные.

– Брехня. – Он завел руки за голову, рассматривая аудиторию. – Мы все слеплены из одного материала. Генный набор у каждой стихии разный, но внутри подвида мы одинаковые. Один подвид имеет схожести и во внешности, и в поведении. Твое поведение как раз вызывает вопросы: либо ты что-то скрываешь, либо с тобой что-то не так.

– Почему я не могу быть особенным эфилеаном воздуха? У меня много сюрпризов, дохляк.

– Дохляк! – возмущенно вскрикнул он. – Это звучит как вызов. Сюрпризы, значит… Местный паб поможет мне их узнать. Я обещал: ты помогаешь мне с занятиями – я показываю тебе лучшее место белого города. Я помогу тебе расслабиться!

– В каком смысле?

– В смысле составлю компанию.

Алкогольное веселье было знакомо мне не из чужих уст, но в порту оно всегда заканчивалось мордобоем, и я понадеялась, что здесь пабная жизнь была не такой резвой.

– Топь, я выпью канистру, если ты платишь!

Озел со скоростью звука упаковал учебные вещи. Покинув аудиторию, как и сказал рыжик, мы направились в ближайший паб.

* * *

По пути в бар Озел рассказал, что прибыл с Перикулум-ден.

– Я выиграл в ставках и купил черно-белый телевизор домой! Ты же видела эти огромные коробки людей?

– Конечно! – восторженно заявила я. – В Шоссе Хенгель разорился, но поставил этот