Золотая свирель. Том 1 - Ярослава Анатольевна Кузнецова

доносилось энергичное чавканье, хруст костей и бульканье жидкости, вливающейся в глотку.

Я озадаченно прикусила губу. Эльго, пожиратель трупов, пожирает чей-то труп, хотя уверял меня, что трупов не ест? И что это там позвякивает – явно металлическая фляжка… да и фонарь горит вполне человеческий…

За кустами громко рыгнули.

– Если будешь зевать, – весело рявкнул смутно знакомый бас, – то тебе кукиш с маслом достанется. Вру, без масла. Масло я уже слизал.

Я настороженно молчала.

– Тебе, тебе говорю. Леста! Ты глухая, что ли?

– Эльго?..

– А то кто! Иди сюда. Праздник у нас или как?

На опрокинутом камне, словно на крылечке, удобно расположился быкоподобный господин в бесформенной хламиде и широком оплечье из грубой шерсти. У него было красное щекастое лицо, нос как у грача и шапка давно нестриженных и нечесанных иссиня-черных волос. Я поморгала.

– Так это был ты?..

– В городе-то? А как же! Дай, думаю, покатаю мою знакомицу на горбу, раз ей так любопытно. Ну что, нагляделась на обожаемого Нарваро Найгерта? Хиляк, правда? Долго не протянет. А ты молодец, что зашла к соседу. У меня как раз винцо недурственное завелось и вот грудинка копченая тоже очень даже ничего. Ты давай не жмись, присаживайся, мы с тобой сейчас эту фляжечку враз раздавим. Только извиняй, чашек-ложек у меня нет, не побрезгуй уж из горла. Что там у нас еще в корзинке… Булку тебе отломить?

– А я и не знала, что ты можешь в человека обратиться.

В одной руке у меня оказалась объемистая фляга, в другой порядочный оковалок мяса с торчащей гребенкой ребер. Я глотнула из фляги – превосходное виноградное вино!

– А я много во что могу превратиться, – расхохотался грим. – Но превращение, дочь моя, суть занятие прискорбное и богопротивное, ибо, меняя положенный нам от рождения облик, мы вступаем в спор с замыслом Всевышнего.

– Оу! Да ведь на тебе монашеская ряса! Как я сразу не сообразила. Экий ты хитрец, Эльго.

– А то! Личина что надо! Глянь сюда. – Он задрал подбородок и показал спрятавшийся в складках цветущей плоти монашеский ошейник с полустертым клеймом. – Достопочтенный брат обители святого Вильдана, никак иначе.

– Накрепко застрявший в миру, – я хмыкнула, – погрязший во грехах и пьянстве.

– Ну-ну. Всецело посвятивший себя борьбе с искушениями. – Он отобрал у меня флягу и поболтал остатками вина. – Видишь? Я его уже почти поборол. Твое здоровье! Ты ешь мяско, ешь. Тут вот еще пироги… а здесь что такое вонюченькое? М-м!.. Сыр! Шикарный сыр, обмотками старыми пахнет… кусочек?

– Ну, раз обмотками пахнет, то отломи… хм, вправду обмотками… Откуда эти гастрономические изыски?

– Трофеи! На редкость удачный денек сегодня. Пугнул я тут одну компанию. Благородная молодежь, знаешь ли, теперь моду взяла на кладбищах пикники устраивать. Чего, не нравится сыр?

– Да я на самом деле не голодна. Меня угостил… бродяга один.

– Бродяга угостил?

– Пепел. Он певец бродячий. Поет на улицах без аккомпанемента.

– А! Знаю его. Недавно в город пришел. Ты это… присмотрись к нему.

– Зачем?

– Ну… просто. Просто присмотрись.

– Он чудной. Стихи у него неплохие… если это его стихи, конечно. Сам бывший нобиль или бастард. Пьянчужка, болтун и воображала. – Я немного подумала. – Вообще-то, в нем что-то есть.

– Ему нужна помощь.

– И я должна ему помочь?

– Ты можешь ему помочь.

– Мне самой сейчас помощь требуется.

– Вот как? Что-то серьезное?

– Серьезней некуда. – Я вздохнула и отстранила протянутую флягу. – Эльго, у меня беда. Пропала моя свирелька. Украли или сама выпала – не знаю.

– Ишь ты… А без нее никак?

– Никак. Она открывала скалу. Я не могу войти в грот.

Эльго сунул палец под ошейник и поскреб горло.

– Может, эта язва Амаргин придумает что-нибудь?

Я убито покачала головой:

– Боюсь, теперь он со спокойной душой избавится от меня. Даст денег и отправит в город. Он уже предлагал мне это.

– А ты жаждешь провести зиму на голом островке, а не в теплом городском доме?

– Амаргин – маг, и он когда-то говорил… он говорил, что из меня, может быть, получится толк. Был момент, когда я думала, что стала его ученицей.

– Сейчас ты думаешь иначе?

– Не знаю… Он возится со мной… заботится настолько, насколько считает нужным. Но ничему не учит. Я не узнала от него ничего – ни заклинаний, ни магических ингредиентов, ни ритуальных пассов – ничего. Он иногда разговаривает со мной на отвлеченные темы, и от этих разговоров у меня просто крышу сносит. Ему, наверное, забавно наблюдать, как я туплю.

– Может, это пока что… как ее… теория?

– По-моему, это болтовня. Он просто морочит мне голову с целью поразвлекаться. У него вообще своеобразное чувство юмора.

– Это точно… – согласился грим.

«Вот он валяется в воде, этот шанс, – вспомнила я. – Я присматриваю за ними…»

– Кажется, у него все-таки были на меня какие-то планы… Но теперь, боюсь, я его разочарую.

– То есть кровь из носу – нужна свирелька.

– Выходит, так.

– Хм… – Эльго поболтал флягой, прислушиваясь к плеску внутри. Закинув голову, принялся гулко глотать. Темная струйка сбежала из угла рта и нырнула ему за ворот. – У-ух! – выдохнул он, облизываясь. – Хороша кровь лозы… крепка и сладка в меру… Вот что я думаю, Леста. Думаю, надо мне по городу порыскать, может, найдутся какие-нито концы. Есть у меня с кем побазарить на этот счет. Опиши мне свирель твою, какая она?

– Вот такая, – я расставила указательные пальцы. – Дюймов восемь без малого. Ирис сделал ее при мне из тростинки. Но на самом деле она золотая. На ней резьба: полоски и зигзаги и надпись каким-то старым, не известным мне письмом.

Эльго уважительно покивал:

– Настоящий артефакт.

– Что?

– Слово умное знаю. Артефакт. В нашем случае – волшебный предмет. Что еще расскажешь?

– Еще… После того как она исчезла, я слышала… слышала ее голос. Слышала, как она играет. Где-то здесь, в холмах. Но в холмах ее не было. Или я ее не нашла.

– Ага, – обрадовался грим. – Уже что-то. Как тебе ее услышать удалось?

– Не знаю… Я не хотела слушать, что там поет Пепел, а чтобы отвлечься, начала прислушиваться… к пустоте… к пространству за звуками, где собиралось эхо… там не было самих звуков, понимаешь, там были одни отголоски… Я… услышала эхо ее голоса… свежий след, понимаешь? Потянулась – и догнала. Я ощутила направление, ощутила, что она близко…

– Вот! – Эльго щелкнул волосатыми пальцами. – Вот именно! Э-э… Кхм-кхм… – Он закатил глаза, набрал в грудь побольше воздуха, взмахнул флягой и заревел:

– Я выйду, мама,