Авиатор: назад в СССР 11 (СИ) - Дорин Михаил

Но ведь для Николая — способ выпендриться. Смотрю я на Гену и не понимаю, почему он не хочет вмешаться в спор.

— Гена, а ты ничего не хочешь им сказать? — тихо обратился я к Лоскутову, пока Морозов толкал очередную речь о величии Су-27.

— Не вижу смысла. Ты же хотел на воздушный бой слетать? Вот и лети. В программе подготовки есть несколько таких полётов. В чём проблема?

— В том, что Морозов на Су-27 летает всего 2 месяца, пускай и плотно.

— Ты сомневаешься в его профпригодности? — посмеялся Гена.

— Самолёт ещё сырой. Ты бы не рискнул выводить его на критические режимы?

Лоскутов задумался. Пускай и нашей школе поставили для полётов уже серийные Су-27, но я же знаю историю этого самолёта. Это великолепная машина. Одна из лучших в мире. Но прежде чем стать таковой, она прошла долгий путь. Сейчас в любом полёте может вылезти какая-нибудь «болячка», которая ещё не была выявлена в процессе испытаний.

— Морозов все ограничения знает. Не переживай, Сергей, — ответил Гена. — Один бой открутите в первой половине дня, сойдёт?

— Понял.

Я посмотрел на Морозова, который сиял от счастья, что завтра у него появится возможность меня переиграть. Пускай, лишь бы он уже отвалил.

Утром после указаний мы отправились на стоянку с Николаем. По пути проговорили весь сценарий боя. Мне удалось донести до Морозова, что нужно быть внимательным к самолёту.

— Всё хорошо будет. Сильно тебя гонять не стану, — посмеялся он, когда мы подходили к стоянке.

— Гонять? Ты уверен, что хорошо освоил самолёт? — улыбнулся я.

— Достаточно, чтобы выйти победителем.

Такое ощущение, что у нас тут соревнование!

— Тебе это так важно? Что это тебе даст?

Николай задумался. Значит, не такой уж он и безнадёжный, раз сомневается в целесообразности обязательно победить.

— Сергей, представь, что это ещё один эпизод конкуренции между фирмами. Ты представляешь МиГ, я — Сухого. Это на пользу делу.

— Надо провести десятки полётов на воздушный бой, прежде чем добиться необходимых результатов в сравнения этих машин. Думаешь, если ты сегодня выиграешь, Су-27 станет лучше МиГ-29? Или в КБ тебя похвалят за подобное достижение?

Коля ничего не ответил, а только фыркнул.

Наши самолёты стояли рядом. Смотрю на них, и душа поёт. Два лучших истребителя в истории отечественной авиации! Размерами они различаются кардинально, поскольку это два разных класса подобных самолётов.

Тем не менее размер тут не решает. Несмотря на преимущество Су-27 в дальности и мощности работы локатора, его можно спокойно нивелировать.

Специально изучил вчера диапазоны высот и скоростей, чтобы найти наивыгоднейший вариант ведения боя. Осмотрев самолёт, я ещё раз подошёл к Николаю.

— Давай пройдёмся «пешим по лётному».

— Не стоит. Всё уже обсудили.

Что за упёртый человек⁈

— Пошли, — потянул я его за собой, и мы ещё раз прошлись с ним по сценарию.

Условились, что отработаем по 3 атаки каждый. По высотам диапазон установили 5000–7000 метров. Особое внимание Морозова, я обратил на выход из атаки, чтобы не попасть в струю выхлопных газов.

— Серый, давай лететь уже, иначе завёрнут нам этот полёт.

Не слушает старших. Ну, я всё что мог, ему сказал. Главное, чтобы Коля не ставил себе цель обязательно выиграть бой. Безопасность в нашем случае на первом месте.

Запуск произвели быстро.

— Гордый, 088й, прошу вырулить паре, — сказал я в эфир.

— 088й, разрешил.

Посмотрел на Морозова и… правильно сделал, что посмотрел! Балбес начал выруливать первым. Совсем уже оборзел⁈

— 087й, вы первым взлетать будете? — запросил у него руководитель полётами.

Надо бы сейчас в эфир рявкнуть на Николая, да только все услышат. После полёта всё ему выскажу.

— Гордый, 087й первым будет. 088й за ним, — ответил я и порулил следом.

После прохождения техпоста, Морозов вырулил на полосу и ждал, пока осмотрят мой самолёт. Техник внимательно всё проверил, погладил правую консоль и разрешил дальнейшее руление.

— Готов, — сказал я в эфир.

— Понял. 087й, карту выполнил, взлёт, — запросил Морозов.

Руководитель полётами дал ему добро. Су-27 медленно покатился вперёд. Постепенно раскручивались обороты двигателей. Пара секунд и включились форсажи.

Быстрый разбег, нос поднят и самолёт оторвался от полосы. Набрав скорость, Морозов сделал пару бочек, устремляясь как можно выше. Что он этим хотел показать, не понимаю.

После прогрева двигателей, в воздух поднялся и я. Занял курс в направлении пилотажной зоны, где мы будем отрабатывать воздушный бой.

— Гордый, 088й 5000 занял, — доложил я.

Меня перевели на канал пункта наведения. В эфире сразу услышал голос Николая. Ему хотелось снизиться на 4000 метров и начать первую атаку в переднюю полусферу, пока я ещё только иду в зону. Хитрит уже в самом начале боя!

Обушник разворачивает на меня Морозова, подымая его на 6000 метров.

— 088й, вам курс 230, высота 5000. Первая атака 087го будет в переднюю полусферу, — дал мне указание офицер боевого управления.

Выхожу на заданный курс. Скорость выдерживаю 600 км/ч. Не знаю, понимает ли Коля, что ему нужно меня затягивать в скоростной диапазон 500–550 км/ч. Именно там у Су-27 полное преимущество. На скоростях выше этого диапазона, МиГ-29 будет сильнее. Но это всё в теории.

— 087й цель по курсу, дальность 35, ниже 1000, — давал Морозову целеуказание ОБУшник.

Маневрировать мы договорились с удаления 15. Посмотрим, насколько хорошо Морозов сможет удерживать меня в зоне поражения.

— До цели 25.

В своём прицеле я уже вижу, как приближается ко мне метка от самолёта Николая. Он всё ближе. Даже скорость прибавил. Совсем балбес и не знает сильных сторон Су-27.

— До цели 20.

Он всё ускоряется. Хочет сразу на дальности 15 закричать, что пустил ракету. Готовлюсь совершить манёвр, как только офицер боевого управления даст команду. Предвкушение хорошего манёвренного боя постепенно начинает захватывать. Ещё секунда, и меня полностью накроет азарт схватки.

— 15! — громко произнёс в эфир ОБУшник.

Перекладываю самолёт вправо и ухожу в сторону. Слева наблюдаю, как на меня начинает пикировать Николай, но это было ожидаемо. Прибавляю скорость, подворачиваю влево и устремляюсь вверх.

Он заходит вбок. Приближается ко мне слева, зная о слепой зоне моего локатора. Он совсем близко, но пока не может меня поймать в прицел. Ещё немного надо вытянуть его.

— Цель слева под 40, выше 600, — выдал моё местоположение ОБУшник, сообщая разницу наших высот.

Сейчас он управляет Николаем и обязан подсказывать, где я нахожусь. Высота уже 6000. Скорость позволяет мне уйти вниз, выполнив переворот. Но ещё рано.

— До цели 6, выше 600.

Сделаю переворот сейчас и Морозов накроет меня, поскольку мы уже скатимся в его скоростной диапазон. Плюс это будет нижняя граница по высоте.

Двигатели работают на форсаже. Пара секунд и я выманю его на манёвр.

— До цели 5, слева под 40.

Вот теперь пора! Задираю нос. Тело вдавливает в кресло. Выполняю переворот и ухожу вниз.

Ручку управления отклоняю на себя и отворачиваю вправо. Не самый сложный манёвр, но Коля как-то плохо среагировал на него. Ему бы устремиться за мной, а он продолжает вираж.

Я же только ощутил тяжесть в нижней части тела и небольшое давление на грудь.

Морозов понял, что ошибся и вертикально уходит вверх. Тянет самолёт на мёртвую петлю, но это слишком просто! Наблюдаю, как прицел захватывает цель. Нажимаю гашетку.

— Пуск 1, Пуск 2, — спокойно произнёс я и выполняю отворот в правую сторону.

— Понял, — отвечает офицер боевого управления. — Продолжаем наведение в заднюю полусферу.

— Принял, — недовольным тоном сказал Николай.

И тут он решил не отходить на положенное расстояние. Докручивает петлю и выходит сзади меня. Только и успеваю отвернуть! В зеркало вижу, как он начинает маневрировать и уже пытается обойти меня сверху.