Полное собрание творений - Старец Иосиф Исихаст

меня как неученого и безграмотного. Откройте глаза вашей души, чтобы увидеть, что существует за пределами этой жизни.

Мирские люди любят мир, потому что еще не познали его горечи. Они еще слепы душой и не видят, что скрывается внутри этой временной радости. Не пришел еще к ним свет мысленный, не воссиял еще день спасения.

Однако вы, столь много видевшие и слышавшие, должны уразуметь, что наслаждение временными [вещами] проходит как тень. И время нашей жизни бежит, проходит и не возвращается назад. Поэтому время нынешней жизни — это время жатвы и сбора плодов. И каждый собирает пищу, насколько возможно чистую, и откладывает для другой жизни.

Приобретает не сообразительный, благородный[169], красноречивый или богатый, а тот, кого оскорбляют — и он великодушно переносит; кого обижают — и он прощает; на кого клевещут — и он терпит; тот, кто делается губкой и очищает то, что слышит, то, что ему говорят, каким бы оно ни было. Такой очищается и просветляется более других. Он достигает высокой меры. Он услаждается созерцанием таинств. И, наконец, он, будучи еще здесь, уже живет в раю.

И когда придет оный час смерти, как только закроются эти глаза, так [сразу] откроются глаза внутренние, [глаза] души. И лишь только он помыслит о тамошнем, сразу же оказывается там, где хотел быть, даже не поняв как. Из тьмы он переходит во свет, из скорби — в упокоение, от смятения — в безмятежную пристань, от войны — в вечный мир.

Посему, добрые мои и возлюбленные братья, если кого- то обижают в этом мире и он захочет найти справедливость, то пусть знает, что она — в несении до последнего дыхания тягот брата, своего ближнего, и в терпении всех печалей нынешней жизни.

Ведь каждая скорбь, которая приходит к нам — будь то от людей, или от бесов, или от нашего собственного естества, — всегда сокровенно несет в себе соответствующее приобретение. И кто ее преодолевает с терпением — получает плату: здесь — залог, а там — всё в полноте.

Итак, терпение необходимо, как соль в пище. Ибо нет другой дороги, чтобы приобрести, обогатиться, царствовать. Эту дорогу нам начертал Христос. И мы, любящие Его, должны ради Его любви последовать за Ним. Хоть и горька нам полынь, однако она очищает кровь и оздоровляет наше тело. Без искушения не познаются чистые души, не проявляется добродетель, не обнаруживается терпение. Без искушений невозможно проявиться здоровью души. Это — очистительный огонь, который соделывает душу чистой и светлой.

Чуть не забыл вам рассказать один умилительный случай. Однажды, стоя на коленях, утомившись в молитве, я видел нечто чудесное: рядом с одним очень красивым юношей были две маленькие прекрасные девочки. Одна была наша Марусо, а другая — Эргина, малышки, которые умерли. И говорит им юноша: «Это ваш брат. Вы его знаете?» Марусо была старше. «Знаю его, — говорит, — но много лет прошло с тех пор». А другая сказала: «При жизни я его не видела». И он говорит им: «Поцелуйте его и пойдем». И поцеловали меня эти две малышки, как благоухающие цветы, и ушли. И я пришел в себя с полными слез глазами, вспоминая о радости, какая бывает на Небесах, когда грешные каются и когда праведные входят в рай.

Письмо 39-е[170]

Эргине, родной и любимой сестре

Святая Гора, 16 декабря 1932

Сестра моя, возлюбленная во Христе Эргина, наперсница моей души, истинное мое духовное чадо о Господе, здравствуй!

Получил я сегодня твое письмо, преисполненное любви и благоговения, мудрости и разума, ведения и смирения. И воздев руки ко Господу, с горячей любовью и душевной теплотой возопил ко Господу тайными гласами смиренного моего сердца: «Услыши, — говорю, — о сладкая любовь, Иисусе Спасе мой, Свет паче всякаго света, Иже от Безначальнаго Отца Родителя, ведение и истина, упование и утешение мое, крепость и сила моя, любовь и просвещение мое, услыши, говорю, и посли сестре моей свет божественнаго Твоего утешения, и сокруши оковы и запоры омраченной и изболевшейся ея души, и светозарением Твоего сияния утеши ея сердце, дабы умалились ея скорби и непрестанные муки искушений. Ей, Христе мой сладчайший, Свете паче всякаго света, просвещающий утробу и сердце, душу и тело, жилы и кости, власы и ногти, ум и мысли, и весь состав нашей скинии».

Эти и другие бесчисленные слова, свидетельства моей любви к тебе, я возглашаю к моему Владыке и Господу, поскольку мне не безызвестны и памятны твои многие и бесчисленные мучения с самого детства. И сего ради безмерно люблю тебя и из всех мною любимых тебе отдаю наибольшую любовь, ибо право первородства моей любви принадлежит тебе.

Сие лишь прошу тебя соделать для меня в воздаяние за такую мою любовь к тебе: прибавь немного терпения. И верую возлюбившему меня Иисусу, что все твои прошения Господь исполнит с избытком. И ты обретешь мир душевный, покой и тишину. И дом ты сдашь, и всё, что полезно бедной нашей душе, Господь тебе дарует. Ты только проси со слезами, дабы, якоже весть Господь, свершилась святая воля Его, а не твоя.

Раз уж ты познала, что согрешила пред Господом, более уже не прибавляй язвы к ранам. А если как человек снова упадешь, не унывай, не отчаивайся, ибо Сказавший Петру прощать падшего седмижды семьдесят раз в день[171], столь человеколюбивый Господь, разве не простит нас?

Оставь в покое Мильтиадиса[172], пусть он пошлет своим родителям, [что хочет]. Скажи себе, что ты это дала как милостыню. И то, что ты хотела дать кому-то еще, уже не давай. Не делай иного благодеяния другому [человеку,] этого довольно.

Оставь свою волю, чтобы обрести душевный мир. Ибо воля человеческая стала медной стеной [между Богом и человеком] [173], и она препятствует просвещению [от Бога] и миру. Посмотри, как на пример, на сладчайшего Иисуса, Который был Безначальному Своему Отцу послушлив даже до смерти, смерти