И сгинет все в огне - Андрей Шварц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Первый раунд проходит жестко. Игроки Авангарда доминируют, обрушивая в центр волну за волной наступательной магии. Представители Зартана пытаются ворваться внутрь, но валятся с ног, в то время как Явелло довольствуются тем, что приносят один самоцвет. Только команда Селуры, возглавляемая самой Викторией, демонстрирует достойное зрелище, защищаясь идеально вырезанным льдом, мощность которого позволяет забрать три самоцвета. О команде Нетро и говорить нечего. Во главе с напыщенным Киндрали, который никогда мне не нравился, они бросаются в бой, и Авангард отшвыривает их, как тряпичные куклы, а двоих студентов уносят на носилках.
После длительного перерыва начинается второй раунд, и он проходит лучше, но ненамного. Талин возглавляет игроков Явелло, и они выходят на поле с умной стратегией, комбинируя свою магию, чтобы нарушить местность с помощью барьеров из грязи, которые сталкивают Селуру и Авангард друг с другом и оставляют центр открытым для остальных. Это срабатывает ненадолго, но времени хватает, чтобы задержать привычный натиск Авангарда, и Талин успевает вернуться в форт с тремя самоцветами до обрушения барьеров. Одному игроку Нетро удается взять в руки самоцвет и принести его в форт, в то время как остальные поглощены хаосом центра. В конце концов Селура уходит ни с чем, Зартан захватывает два, а Авангард все равно забирает остальные.
Начинается второй перерыв, а это значит, что моей команде пора выходить на поле. Я встаю, хрущу костяшками пальцев, разминаю шею. С профессорской трибуны свисает баннер, на котором отчетливо виден счет:
Авангард – 10
Явелло – 4
Селура – 3
Зартан – 2
Нетро – 1
Как раз то, что нужно.
Мои товарищи встают вокруг, и мы начинаем долгий проход к форту. Я выбрала верность, а не мастерство, поэтому за мной стоит потрепанная команда: Фил, Десмонд и Тиш, мои самые близкие друзья и единственные из Нетро, кому я хотя бы наполовину доверяю. Пятым группу замыкает Зигмунд, неуклюжий голубоглазый Велкшен с бицепсами размером с мою голову. Я не очень хорошо его знаю, что проблематично, но он мне нравится. Когда я попросила их всех присоединиться к команде, большинство отреагировало с некоторой смесью благодарности, опасения и беспокойства, за исключением Зигмунда, который так обрадовался, что ударил кулаком по столу. Именно такой настрой мне и нужен.
Пока мы спускаемся по лестнице и выходим на поле, все молчат, но я вижу, что нервы у всех на пределе. Судья в его лязгающих металлических доспехах пристегивает к нам тяжелые набитые нагрудники и толстые кожаные шлемы, выкрашенные в черный цвет ордена Нетро. Наши локусы лежат в набедренных ножнах, и у каждого также есть небольшая кожаная сумка на поясе для хранения самоцветов на случай, если получится их заполучить. Я чувствую на себе взгляды толпы, все смотрят, а некоторые даже освистывают, скандируя: «Всего одно очко!» Лицо Фил мрачнеет, но я не против. Пускай недооценивают нас.
Наш форт ждет нас на краю арены. Это однокомнатное строение из каменного кирпича, похожее на миниатюрный замок из книжки с картинками, вплоть до зубчатых парапетов на крыше. Оно почти до смешного старомодно, но в Балитесте традиции превыше всего. Внутри пусто, если не считать лестницы на крышу и самого впечатляющего сундука, который я когда-либо видела. Он сделан из холодной твердой стали, с огромными болтами, удерживающими его закрытым, и широкой плоской пластиной, похожей на ту, что я вырезала в тренировочном зале наверху. Десмонд подходит и прижимает руку к пластине. Ощущается мягкий импульс магии, и она со свистом открывается. Я читала об этих сундуках в исследованиях, о том, как они используют дюжину сложных, переплетенных глифов, чтобы гарантировать, что только члены команды могут их открыть.
Десмонд лезет в сундук и достает единственный самоцвет. Он прекрасен, как ярко-голубая слеза, гладкий, как стекло. Он вертит его в руке, тихо присвистывая.
– Одно очко. Неплохо. Если мы все сделаем правильно, то, возможно, нам действительно удастся занять четвертое место.
– Мне все равно, – говорит Фил. Мы все нелепо выглядим в этом снаряжении, но особенно она – ее шлем в два раза больше ее головы. – Мои родители будут гордиться уже тем, что я вообще играла в эту игру.
– Мы не останемся четвертыми, – говорю я, и все поворачиваются ко мне. Снаружи раздается гудок. Десять минут до начала матча. Мне придется говорить быстро. – Играем на победу.
– Не думаю, что это возможно с математической точки зрения, – отвечает Фил.
– Ну, точнее, не с математической, а практической точки зрения, – поясняет Десмонд, что не особо помогает.
– О чем ты говоришь, Алайна? – спрашивает Тиш.
Я скрещиваю руки на груди и пытаюсь изобразить самую уверенную улыбку.
– Я капитан команды, верно? Что ж, у меня есть план.
Я рассказываю им о своем плане и наблюдаю, как на их лицах отражаются шок и недоверие. Я обдумывала, не сказать ли им об этом раньше, но решила этого не делать. Отчасти для того, чтобы исключить риск утечки информации в другие команды. Но, что более важно, мне нужно застать их врасплох, позволить давлению тикающих часов подтолкнуть их к чему-то опрометчивому. Если я дам им время все обдумать, по крайней мере один из них откажется. А мне нужно, чтобы все были в деле.
Когда я заканчиваю говорить, Десмонд смотрит на меня, разинув рот от ужаса.
– Нет. Абсолютно нет. Это должно быть против правил.
– Это не так. Я навела справки. В этом нет ничего особенного. И вы знаете главный принцип Балитесты. Все, что не запрещено, разрешено.
– Но что, если ты ошибаешься? – спрашивает Фил. – У нас могут быть большие неприятности.
– Если я ошибаюсь, возьму все на себя. Можешь сказать, что я заставила тебя это сделать. – Она не ведется на это, и Десмонд тоже. – Давай, Фил. Если я права, мы действительно можем выиграть. Можем доказать, что все в нас ошибались. Можем показать им, насколько мы хороши. – Снаружи раздается гудок, три минуты до старта. – Подумай, как будут гордиться твои родители.
– Это удар ниже пояса, Алайна, – говорит Фил, но я вижу, что она сломалась. Она прикусывает губу так сильно, что мне кажется, что
