Один день в Древних Афинах. 24 часа из жизни людей, живших там - Филипп Матисзак

Рынок в древних Афинах [86]

Палеонавт заплатит Героху сразу же, как получит товар. Заплатить раньше он не смог бы, даже если бы захотел (а он, конечно, не хочет), потому что нужная сумма у него появится только тогда, когда торговцы зерном заплатят ему за его груз. По крайней мере, Героху заплатят афинской монетой – аттическими «совами» из чистого серебра.

– Вы, торговцы, во время войны легко отделались, не так ли? – замечает Герох, и в его голосе чувствуется горечь. – Плавали спокойно по Понту Эвксинскому под защитой афинского флота. Мне и самому там погрести довелось! А пока я вас защищал, все, чем я жил тут, погибло.

– Да уж, легко! Легко было на море, когда вы друг с другом воевали и некому было обуздать пиратов, налетевших, как мухи на дохлого пса! Но мы, увидев на горизонте странный парус, надеялись, что это будут пираты. Они бы нас всего лишь ограбили и разорили, а вот спартанцы и их союзники всякого, кто вез зерно в Афины, убивали на месте. Если недолюбливаешь чужеземцев, зачем продаешь мне свой инжир, да еще и закон нарушаешь?

Для Героха это больная тема. Контрабандой он занялся, потому что влез в долги, пока восстанавливал свой сад. Афинские власти не оказали ему никакой помощи. Городские избиратели голосуют в интересах горожан, и проблемы деревенских жителей их не особенно беспокоят. Они хотят покупать инжир по дешевке, даже если садоводов это разорит, и Герох без зазрения совести продает свой товар тому, кто готов платить больше. В конце концов, это его инжир! По какому праву эти горожане запрещают продавать его кому-то, кроме себя? Тем более что цена все равно смехотворно низкая…

Завтра, пока Герох будет у себя в саду, Палеонавт наведается к нему домой. Герох оставит в сарае пару мешков, чтобы покупатель мог заранее осмотреть товар. А потом они договорятся о цене.

На цену влияют несколько факторов. Во-первых, конкуренция. Палеонавт не единственный торговец в Афинах, который не прочь взять на борт запрещенный, но весьма ценный груз.

Большинство торговцев, однако, могут в лучшем случае припрятать мешочек или подложить одну бочку к соленой рыбе. Только «Нереиде» под силу увезти целый урожай. Это знают и Герох, и Палеонавт. К тому же приближаются Дионисии, и Агора полна дорогих товаров. Палеонавт мог бы неплохо заработать и на италийских плащах, и на сицилийских сырах.

Но Герох уверен, что моряк тщательно осмотрит отложенные образцы, потому что ни один законный груз не принесет ему прибыли, сравнимой с прибылью от продажи инжира. В этот раз Герох не сомневается в качестве инжира, ведь он происходит из его собственного сада. Герох даже приготовил чашу, чтобы Палеонавт мог устроить проверку.

На проверках моряк настаивает после случая, произошедшего два года назад. В саду Героха деревья еще не плодоносили, и он, обходя хозяйства Аттики, выпрашивал, брал в долг или попросту воровал все, что мог. Он даже собрал дикий инжир с деревьев, растущих в скалистых оврагах на границе с Беотией.

Недоверчивый Палеонавт потребовал чашу с водой. Затем он выбрал один из свежих плодов, разрезал его на две части морским ножом и опустил половинки в чашу мякотью вниз. На глазах у испуганного Героха из инжира выскочила юркая личинка. За первым плодом последовали другие, и через пять минут в чаше уже находилось два десятка извивающихся личинок: одни размером с зернышко, другие длиной почти с ноготь мизинца.

Господа судьи! Многие обращались ко мне и выражали свое удивление по поводу моего выступления в Совете с обвинением против хлебных торговцев; они указывали при этом на то, что вы, несмотря на глубокое убеждение свое в виновности торговцев, тем не менее считаете сикофантами также и тех, кто возбуждает против них судебное преследование.

– Этот прием показал мне торговец на Фасосе, – непринужденно заметил Палеонавт, – заодно уменьшив мою прибыль в три раза. Оказывается, эти личинки почти неотличимы от белых волокон мякоти, так что заметить их можно, только выманив наружу с помощью воды. Ты это знал? Наверняка ведь знал!

Взяв один из сушеных плодов, Палеонавт срезал своим ножом слой семян. Поднеся полупрозрачную кожуру к свету, он показал Героху, как следует проверять сушеный инжир. В этом экземпляре обнаружились личинки плодовой мушки и несколько мертвых жучков.

После этого условия сделки пришлось пересмотреть – цены стали существенно ниже. В тот раз Героху удалось заработать немногим больше той суммы, которую он мог бы выручить, продав инжир невнимательным афинянам на рынке. С тех пор Герох тщательно следит за качеством. В этот раз инжир происходит из его собственного сада, и он рад похвастаться отборными плодами.

Палеонавт улыбается. Он помнит, как стыдно было Героху за некачественный товар, и уверен, что на этот раз его ждет превосходный инжир. Герох подозревает, что Палеонавт и сам не прочь полакомиться его инжиром на обратном пути.

Как только закончится ремонт, «Нереида» под покровом ночи двинется к песчаной Фалерской бухте, где ее уже будет ждать Герох с припрятанными в песке контрабандными бочками. Моряки быстро покатят бочки по пляжу и погрузят их на борт. Рядом с бочками они осторожно положат несколько мешков свежего инжира, а затем значительная сумма серебром сменит хозяина.

На все уйдут считаные минуты. Ночью на пляже не должно быть никого, а если кто-нибудь и появится, это наверняка будет другой небогатый земледелец. Эти люди понимают, какими трудными выдались для Героха последние несколько лет, и не побегут сообщать властям о контрабанде инжира. Никому не хочется прослыть доносчиком. Сикофанты (буквально «инжирные доносчики») уважением сограждан не пользуются.

Я хотел бы, граждане, чтобы наличие у нас обвинителей преступников было не только полезным для государства, но и повсеместно считалось человеколюбивым. Теперь же дело доходит до того, что тот, кто подвергается личному риску и навлекает на себя ненависть ради всеобщего дела, может показаться человеком, любящим не свой город, а раздоры в нем.

Говорить пока