Ярость Сокола - Вячеслав Шалыгин

— Канадская граница такой скользкий маршрут… — Фергюссон утер испарину.

— Во-первых, в небе не бывает скользко, во-вторых, я могу обратиться к Соммерсам. А в-третьих, разве я сказал, что собираюсь в Канаду?

— А куда? — Фергюссон перевел удивленно-стеклянный взгляд на Дану, нервно сглотнул и снова вернулся к Фоули, вернее, к зажатой у него в руке пачке денег.

— В Мексику, дружище. На Юкатан. Знаете, там есть такой городок — Мерида? Когда-то, до Панамского землетрясения, он был столицей штата.

— В Мексику?! — Фергюссон очнулся и озадаченно взглянул на Пита. — Ах в Мексику! Конечно, сэр, так бы сразу и сказали!

Он явно воспрянул духом. Видимо, воздушное путешествие через половину страны, а затем и Мексиканский залив на легкомоторном самолете было не таким скользким делом, как перелет через Великие озера.

— Значит, по рукам?

— По рукам!

Толстяк определенно что-то замыслил, но Фоули сделал вид, что ни в чем его не подозревает. Дана не понимала, зачем Питер прикидывается богатым простаком, но решила ему подыграть. Во всяком случае, не мешать.

— Первоначальная сумма утроится, если вы дадите нам свой лучший самолет и самого опытного пилота.

— О, конечно, это даже не обсуждается, сэр! — Фергюссон суетливо закивал и махнул обеими руками в сторону пыльного ангара. — Только самое лучшее! «Ар-Джи»! Вы знаете, что это за самолет? О, это новейшая разработка военных конструкторов! Эти машины собирают на тех же заводах, что и самые лучшие истребители. Стрела, пуля, молния, а не машина! Домчит быстрее света!

— Разработка русских военных конструкторов, — скрывая усмешку, уточнил Фоули. — Не думал, что мы закупаем самолеты в России.

— Эта машина досталась мне… по сложной схеме, но уверяю вас, сэр, она ничуть не хуже «Боинга-1007» или «Гольфстрима»!

— Я знаю. Договорились.

— Пилот — мой племянник. Он отличный авиатор, — толстяк понизил голос, — и не болтает лишнего.

— Прекрасно. — Фоули вошел следом за толстяком в ангар.

С борта «Ар-Джи» уже свешивалась раскладная лесенка, а в проеме люка стоял вполне трезвый, в отличие от дяди, пилот. Как бы ни хаял Фергюссона водитель автобуса (и никто из пассажиров ему, между прочим, не возразил), не все его воздушные суда были рухлядью, и это внушало надежду на успешный взлет и, что гораздо важнее, мягкую посадку в пункте назначения.

Пит пропустил Дану вперед и, когда пилот-племянник отправился провожать пассажирку на ее место, крепко взял толстяка за плечо.

— И еще, мистер Фергюссон. Если вы решите от нас избавиться, посадив самолет где-нибудь на экстренной полосе в режиме «противоугона», то прежде задумайтесь вот над чем: сколько просуществует ваша фирма после того, как сюда наведаются рассерженные люди дона Полетти из Нью-Йорка?

— Вы… работаете на Николо? А я слышал, что его… что с ним произошло несчастье.

— Не верьте слухам, — усмехнулся Питер. — Таким людям, как Николо, иногда полезно недолго поваляться «мертвым». На Гавайском пляже.

— Я понимаю. — Толстяк выразительно моргнул. — Все будет сделано по высшему разряду. Вы пройдете по исключительно проверенному маршруту! Он выкуплен… одним влиятельным колумбийским бизнесменом и у полиции, и у «Networld». Абсолютно «слепое пятно»!

— Этот бизнесмен приятель Нико? Среди своих его называют Хосе Бритва?

— Возможно. — Фергюссон понимающе улыбнулся и погрозил Питу коротким пальцем-сосиской. — А ведь сначала я подумал, что вы из ФБР или АНБ. Но теперь я понимаю, что первым впечатлениям доверять нельзя. Внешность обманчива. Признайтесь, ваша спутница… вам не жена, я угадал?

— Возможно. — Фоули подмигнул.

— Вот и подтверждение! — Толстяк радостно хрюкнул. — Выглядит как жена, но смотрит… так смотрят только влюбленные женщины. Вам исключительно повезло, сэр. Приятного полета и… отдыха в Мексике! О, эта романтика!

Он тоже подмигнул. Фоули пожал его потную руку и поднялся на борт. Дана уже устроилась, откинув спинку кресла и блаженно вытянув ноги.

— Нас приняли за временно сбежавших из семей любовников, — негромко сообщил Пит, усаживаясь рядом. — Я так надеюсь.

— Судя по тому, каким сладким сделался голос этого потного бочонка, ты прав, — устало согласилась Дана. — А что ты там сочинял про донов?

— Подстраховался. Думаю, покойный Нико не обидится, что я упомянул его имя всуе. И Фергюссон лишний раз подумает, стоит ли болтать о выгодном рейсе.

— Рейс все равно будет зарегистрирован и отслежен.

— Кто же спорит? Вопрос в том, узнает ли кто-нибудь данные пассажиров рейса.

— Система, а с ней и «Networld». — Дана взяла с подноса робота-стюарда запотевший стакан с диетическим «Доктором Пеппером». — Ты сам сказал, что вся техника заражена.

— Еще, если помнишь, я сказал, что Системе не до тебя, а меня она почему-то потеряла из виду. — Питер изучил меню стюарда и выбрал тоник. — Неплохие шансы.

— Я соглашусь, но только если при взлете тебя не охватит облако синих искр, как те приборчики в машине. Ведь это были происки наноботов — частиц Системы, верно?

— Да, это так. Но я уверен, что ничего подобного не случится.

— И почему, разреши узнать, ты в этом так уверен? Разве не ты утверждал, что Система уничтожит всю нелегальщину? Ведь твои «дружественные» наноботы теперь вне закона, не так ли?

— Ты права, но есть один нюанс. Для Системы все наноботы по умолчанию «свои». Ровно до тех пор, пока их задачи не войдут в противоречие с задачами Системы. Пока что мои защитники выполняют свои функции в точности так же, как и триллионы их аналогов, подчиненных Системе. Поддерживают, подлечивают и подбадривают отдельно взятого, абсолютно неинтересного Системе человека. Ничего опасного для нового порядка. Уверен, Система их даже не замечает, как мы не замечаем микроскопическую колючку, пока не наступим на нее голой пяткой.

— Дыра в программе, — задумчиво изрекла Дана. — Не индийцы сочиняли софт, это точно.

— Даже не русские, — согласился Фоули. — Сделано в Лэнгли, чего ты хотела?

— «Проклятые русские», — все так же задумчиво пробормотала Дана, скользнув взглядом по интерьеру «Ар-Джи».

Самолет уже вырулил из ангара на взлетную полосу и набирал обороты, готовясь взлететь.

— Знаешь, Пит, теперь я не уверена, что за всеми темными делами руководства «Networld» стоят «проклятые русские»…

— Почему ты об этом вспомнила?

— …Зато я почти уверена, что они стоят за тобой. — Дана перевела взгляд на Фоули и холодно уставилась ему в глаза. — Кто ты на самом деле, Питер?

— Дана, ты снова охотишься на ведьм? — Фоули поморщился. — Я ведь говорил тебе…

— Что ты не шпион, — снова перебила его Дана. — Я помню. Кто же ты? Объясни, за кого я должна тебя принимать и как должна объяснить самой себе такие факты, как кристалл памяти к европейскому смарту, обвинения, предъявленные тебе ФБР, попытку передать сведения «кому следует» — явно за океан, и эту ловкую аферу с внезапным выздоровлением?

— Дана, о чем ты говоришь?! — искренне возмутился Питер.

— «До твоего появления я лежал бревном»… — передразнила его мисс Гершвин. — Лжец! Лицемер! Это ты заставил меня приехать в Вашингтон и вытащить тебя из госпиталя. Не знаю как, но это сделал ты. А я-то уже начала подозревать, что у нас наладилась связь через астрал, паранормальное единение душ! Не было никакого мистического зова, это шептали твои микроскопические друзья! Ты пришел в себя как минимум за сутки до моего приезда. Очнулся и начал обдумывать свою аферу. И первым делом позвал меня в Вашингтон.

— Я не понимаю. — Фоули удивленно вскинул брови. — Ты считаешь, что после травмы у меня появились способности к телепатии?

— Я не знаю, что это за способности и когда они у тебя появились, возможно, еще в русской разведшколе, но я приехала за тобой не случайно!

— Дана, послушай себя, вдумайся в то, что ты говоришь! — взмолился Фоули. — У тебя нервный срыв. Будь благоразумна! Я понимаю, тебе пришлось многое пережить, но теперь мы почти в безопасности. Два часа полета, и мы выберемся из-под этого психологического пресса! Пожалуйста, успокойся!

— Ты и роман со мной закрутил, почувствовав приближение неприятностей с участием «Networld» и ФБР. Чтобы иметь запасные варианты отхода. А я-то, дура, размечталась! Стоило всего лишь задуматься над происходящим хоть на миг, ничего бы этого не случилось! Пять лет мы сталкивались нос к носу в конторе и на выездах — ничего не происходило, не было даже намека на симпатию, и вдруг сверкнула вспышка! И я, как глупая школьница, помчалась за призрачным счастьем!

— Дана…

— Ты хотел меня завербовать? Признайся!

— Дана…

— Хотел, да?!

— Дана! — Фоули схватил ее за руку и сжал крепко, до боли. — Замолчи!