Пропавшие наши сердца - Селеста Инг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кто бы мог подумать, что стихи вдруг разлетятся по свету, сказала она Итану. Ни он, ни она не засмеялись. Из всех фантасмагорий последних лет в это верилось проще всего.
А потом в одной радиопрограмме навели справки о лозунге, о стихотворении. О Маргарет.
Кто вдохновляет этих безумцев-демонстрантов? – вопрошал ведущий. Ну так слушайте: Маргарет Мяо, поэтесса-экстремистка из Кембриджа, этой либеральной клоаки. И – вот так сюрприз! – она азиатского происхождения!
Эстафету подхватил телеведущий, ярый защитник ПАКТа. Американцы китайского происхождения? – не смешите меня! Всем известно, кому они на самом деле служат. Он показал во весь экран фото Маргарет с задней стороны обложки – пусть, мол, ее внешность говорит за себя.
Из-за таких, как она, продолжал он, нам и нужен ПАКТ. Вы знаете, кто ее аудитория, кто покупает ее книги? Ну так я вам скажу. Я изучил статистику. Молодежь. Студенты, старшеклассники. Может быть, даже учащиеся средних классов, кто знает. Самый впечатлительный возраст. А влияние этой женщины стремительно растет. Видели статистику продаж? Только на прошлой неделе продано четыре тысячи экземпляров ее книги. На этой неделе – шесть тысяч. На следующей будет десять. Говорю вам, надо вчитаться в ее стихи. Велика опасность, что наших детей разлагают, против этого и направлен ПАКТ.
На интернет-форумах – а вскоре и в органах власти – принялись разбирать по косточкам стихи Маргарет. «В новом краю взойдут» – не что иное, как призыв к распространению пагубных идей. А стихотворение о паучихе, отложившей яйцо, с пустым брюшком, где один только воздух, – это же метафора, нетрудно увидеть здесь образ Америки, цепляющейся за пустые идеалы до самого конца. А еще одно, о помидорных кустах, о том, чтобы «потревожить их цепкие корни»? Разве это не клич к подрыву устоев американского общества?
Антиамериканская идеология здесь налицо, а значит, налицо и опасность от чтения этих стихов. На сегодняшний день разошлось более пятидесяти тысяч экземпляров – небывалая цифра для поэтического сборника, тем более вышедшего в карликовом издательстве. Это само по себе подозрительно; конечно, пусть этим займется Пентагон; не исключено, что эти строки содержат некий шифр. Так или иначе, стихи эти не просто антиамериканские, это подстрекательство к бунту. Пропаганда терроризма. Склонение к насилию. Посмотрите, сколько сейчас акций против ПАКТа.
Вот вам и живой пример, думал один чиновник, ставя на папку с делом Маргарет ярко-красный штамп. Родилась здесь, но только называется американкой. Видимо, все от родителей впитала. Чужой менталитет укоренен глубоко – может быть, все это в генах заложено. Таких, наверное, уже не исправишь.
Через неделю Маргарет позвонили из издательства: ее книгу запретили печатать, а все экземпляры со склада велели уничтожить. Вы и вправду готовы на это пойти? – спросила Маргарет, и редактор вздохнул. Был он белый, долговязый, в очках, знал наизусть чуть ли не всего Рильке; издательство снимало двухкомнатный офис в Милуоки. Несколько недель кряду ему угрожали по телефону и электронной почте, а на этот раз описали в подробностях, что сделают с его семилетней дочерью, если он не подчинится. И это еще не все, продолжал он. Суд требует проверить наши финансы и других наших авторов. Не только азиатских – всех. Не поддерживаем ли мы антиамериканский элемент. Нам прозрачно намекнули, что если мы пойдем наперекор, то нас закроют. Простите, Маргарет, мне так жаль.
Не прошло и месяца, как издательство все равно закрыли, все тиражи пустили под нож, все файлы уничтожили. Библиотеки после шквала звонков начали убирать книгу с полок. Сторонники ПАКТа устроили митинг в центре Бостона, на площади перед мэрией, – собрали книги Маргарет и сожгли в бочке из-под моторного масла. На почте стали вскрывать письма Маргарет и Итана.
Чем дальше, тем хуже. Кто-то раздобыл их адрес и номер телефона Маргарет и опубликовал в соцсетях. С припиской: Сучка узкоглазая, пичкает наших детей отравой! Не нравится? – Позвони ей и скажи!
Что нам теперь делать? – спросила она у Итана, нажав отбой. Телефон надрывался уже минут двадцать, сначала Маргарет принимала звонки и сразу отбивала, но каждый раз вновь начинался трезвон.
Итан обнял ее. В полицию он уже обратился; публиковать общедоступную информацию вполне законно, ответили ему. Итан выругался и повесил трубку. Дело было в субботу утром, в обычный день они сидели бы на кухне за столом и ели вафли, а на тарелках скакали бы солнечные блики. Вместо этого Итан все утро ходил по дому, задергивал шторы и отгонял Маргарет и Чижа от окон.
Когда-нибудь это кончится, уверяла Итана Маргарет. Рано или поздно. Когда-нибудь им надоест. Я даже на митинге не была ни разу. Подумаешь, стихи сочинила.
Нет, не кончилось. Никому не надоедало, кроме Маргарет с Итаном – и Чижа. Что у тебя с телефоном, спрашивал Чиж, кто все время звонит? На крыльцо им стали подбрасывать тухлую рыбу, пакетики с собачьим дерьмом, битое стекло, а однажды кто-то подкинул патрон. С тех пор Чижа никуда не выпускали одного, даже в палисадник.
Все с ума посходили, сказал ему Итан. Не бойся, все будет хорошо.
А вы знаете, сказал через несколько дней тот самый телеведущий, что у этой Маргарет Мяо есть ребенок? Девяти лет. Вот так-то! Представляете? А зовут его – вдумайтесь! – зовут его Чиж!
Комментарии в интернете:
Издевательство над ребенком! Говорит само за себя.
Таким, как она, нельзя иметь детей.
Можете представить, чему она его учит дома? Врагу не пожелаю такой матери.
Бедный ребенок! Скорей бы опека до них добралась.
В тот вечер, когда Чижа уже уложили, Итан получил по электронной почте письмо от матери: Моя подруга Бетси мне прислала статью о Маргарет. Статья была одной из многих, причем не все она пересылала, некоторые просто читала, когда они приходили от знакомых-доброхотов, иногда сразу по две-три. Помню, ты говорила, у тебя сын женился. Не та ли это Маргарет Мяо?
Статьи, новости и заголовки появлялись что ни день, родители Итана читали, обсуждали, сравнивали невестку – родного человека, горячо любимую жену сына, родившую им внука, – с персонажем из новостей. Ту, кого они знали, – а вправду ли знали? – с той, кого видели другие. Сколько раз они встречались? Успеешь
