Убийство по-домашнему - Крейг Райс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты — это нечто совершенно другое. Нечто совсем другое, с чем я еще не освоилась. Это почти, как боль, мой дорогой… как боль…
Глаза Селены, пристально глядящие в мои глаза, стали почти умоляющими.
— Скажи мне, это наверное, любовь… правда? Если даже болит, это должна быть любовь?
— Откуда мне знать?
Веки Селены опустились, словно внезапно стали тяжелыми, её взгляд затуманился.
— Но ты не любишь меня, правда? Смешно, но только сейчас я ясно осознала это. Забавно, правда? — Она рассмеялась странным неестественным смехом. — Но это неважно. Если кого-то действительно любишь, не думаешь о взаимности. Но ты меня желаешь. Я знаю. Я чувствую это. Это так, как в той песенке… Любимый, ты не считаешь, что это точно так, как в той песенке?
— Я не знаю, о какой песенке ты говоришь, Селена.
— Ну… песенка. Обыкновенная. Ты ведь знаешь песенки… Ну, такая, что… он может приходить домой, когда захочет… то есть мой парень, Джо… Синди Лу принадлежит Джо, так уж получилось, и с этим ничего не поделаешь…
Её губы нашли мои и крепка прижались к ним.
— Любимый… люблю тебя… люблю тебя… люб…
Я ощущал её тепло и вес; сквозь красную простыню я чувствовал её груди. Обнаженным плечом она касалась моего подбородка, руки все еще импульсивно обнимали меня за шею. Через несколько секунд я почувствовал, как её пальцы разжимаются. Руки безвольно скользнули по моей шее. Со слабым вздохом она откинулась назад и соскользнула с моих колен. Она лежала на ковре у моих ног.
Волосы Селены, собранные в узел на макушке головы, рассыпались и были похожи сейчас на зеленом фоне ковра на тонкие серебряные проволочки.
Она не умерла. Она спала.
Она не собиралась меня отравлять. И я её тоже не отравил.
Я почувствовал огромное облегчение.
Однако мои чувства к Селене были слишком сложны, чтобы сейчас размышлять над ними. Важной была только угрожающая мне опасность. Я объехал вокруг лежащей на ковре Селены и двух кроватей и направил кресло к комоду, где в ящике лежал пистолет Горди. С оружием в руках я чувствовал бы себя значительно увереннее.
Я выдвинул ящик, однако пистолета в нем не оказалось. Постепенно утрачивая надежду, я обыскал все возможные места, где он мог быть, не исключая небрежно разбросанной одежды Селены. Конечно, я ничего не нашел.
Теперь я четко понимал, что это не Селена, а кто-то другой собирался убрать меня «безболезненным способом». И что для этой цели он собирался воспользоваться пистолетом Горди. Горди, совершающий самоубийство собственным пистолетом! Что могло быть убедительнее для инспектора Сарджента?
Я выехал из спальни в коридор и тщательно закрыл за собой дверь. В коридоре было темно, но в окна просачивался лунный свет. Я легко передвигался по пушистому ковру, не нарушая ночной тишины. Доехал до поворота коридора, ведущего в другое крыло дома. Комната Марни была первой слева. Следующая дверь вела в комнату миссис Френд. Я заметил все это, когда мы с Марни шли к Йену.
Я тихо повернул ручку двери, ведущей в комнату Марни, и слегка её толкнул. Было совершенно темно. Я переехал через порог и как можно тише закрыл за собой дверь.
Подъехал вплотную к кровати Марни. Сквозь раздвинутые оконные занавески падал лунный свет. Я отчетливо видел молоденькое спокойное лицо спящей Марни. Слегка прикоснулся к её плечу. Она даже не шевельнулась… Я повторил этот жест и почувствовал, как она замерла под одеялом. Я знал, что она проснулась и сейчас громко закричит.
— Марни… это я… Не бойся… — тихо сказал я.
— Ты? — неуверенно спросила она. Повернулась на бок и включила ночник.
Черные волосы окаймляли её маленькое личико. Без грима она выглядела лет на пятнадцать. Она чуточку подозрительно смотрела на меня. Не менее подозрительно, чем я на неё. Нерасчетливая доверчивость могла стоить мне жизни.
Когда мы так смотрели друг на друга, я заметил возле неё что-то розовое, прислоненное к стене. Это был большой потрепанный матерчатый заяц с большими ушами. Марни спала здесь в темноте с игрушкой! Все мои подозрения развеялись в мгновение ока.
— Помнишь наш договор? — спросил я. — Я сказал, что когда Селена меня отравит, я приползу к тебе за противоядием.
Я вытащил из кармана письмо самоубийцы и бросил его на одеяло. Она вынула листок бумаги из конверта и, поднеся его к лампе, прочитала. Потом подняла ко мне побледневшее лицо.
— И ты… ты случайно это нашел?
Я рассказал ей обо всем с самого начала.
— Это написала Селена. Я понял это по грамматическим ошибкам. Ты говорила, что она что-то затевает. Видишь, что она задумала? Я должен совершить самоубийство сегодня ночью. Когда завтра явится инспектор Сарджент с результатами вскрытия, все будет прекрасно и гладко устроено.
Казалось, она не слушает то, что я продолжал рассказывать о Селене и исчезнувшем пистолете. Она сидела неподвижно, глядя на меня и судорожно сжимая в руке письмо. Внезапно она бросила его на одеяло и обвила руками мою шею.
— Слава Богу, что ты вовремя все сообразил!
Из её груди вырвался короткий всхлип. Молодые неопытные губы прильнули к моей щеке.
— И ты пришел с этим ко мне… В горе ты пришел ко мне…
Глава 23
Она прижалась ко мне всем телом, словно неожиданно исполнилась её мечта, в осуществление которой она никогда не верила. Несмотря на беспокойство, я чувствовал себя польщенным и одновременно слегка сконфуженным. В последнее время моя мужская гордость постоянно находилась под угрозой со стороны миссис Френд и Селены. Теперь, рядом с этим юным существом, дрожащим от тревоги за меня, я чувствовал себя увереннее. Так уж бывает в жизни. Те, кого мы любим, всегда предают, а те, о ком мы не заботимся, всегда готовы прийти на помощь.
— Не тревожься, любимая, — сказал я, гладя ее темные густые волосы, — ведь я еще жив.
Она подняла на меня испуганные глаза.
— Но ведь невозможно, чтобы кто-то был настолько подлым — сказала она.
— Но ты ведь говорила, что они дьяволы. Помнишь? И ты не ожидала этого?
— Никогда в жизни. Я знала, что Селена что-то затевает, но мне бы никогда не пришло в голову нечто подобное.
— И они при тебе никогда ничего не говорили на эту тему?
— Ну что ты! Ты ведь сам убедился в том, какие между нами отношения, и знаешь, что они никогда при мне не осмелились бы… — она вздрогнула. — И что же ты теперь собираешься делать? Обратиться в полицию?
— И позволить арестовать себя по обвинению в мошенничестве относительно Лиги Чистоты? Нет уж.
— Но ведь они попытаются убить тебя!
— Чтобы это сделать, им вначале нужно усыпить мою бдительность. А я бдителен, Марни. — Я улыбнулся ей. — И кроме того у меня теперь есть союзник.
Она ответила на мою улыбку слабой гримасой. Я видел, что она очень испугалась.
— Там спит мать, да? — Я показал на стенку.
— Да.
— Мне это не нравится… Может быть, в эту минуту она подслушивает нас… Давай переберемся в салон.
— Зачем?
— Чтобы посовещаться.
Она послушно встала и поискала босыми ногами потертые шлепанцы. На стоящем у кровати стуле лежал серый халат, наверное, ровесник Марни. Она торопливо набросила его на себя, чуть сконфуженно улыбаясь мне.
— Я не очень элегантна в частной жизни, — сказала она.
— Это даже лучше. Я научился не доверять элегантности.
— Но мне ты доверяешь?
— Думаю, что да.
Она задумчиво посмотрела на меня.
— Ты вынужден, у тебя нет выбора.
Она подошла к двери и высунула голову наружу. Потом кивнула мне, как заговорщик другому заговорщику, и я выкатил кресло в коридор. Марни быстро вернулась, чтобы погасить лампу и закрыть дверь. Она тихонько толкала кресло, катящееся по залитому лунным светом коридору в маленький салон. Именно здесь состоялся мой первый разговор с инспектором Сарджентом. Марни зажгла только одну лампу и тщательно закрыла дверь.
— Может, лучше запереть на ключ, — сказал я, вспомнив о пистолете Горди.
Она повернула ключ в замке, а потом, съежившись на стуле, внимательно посмотрела на меня. Она перестала подражать Селене. Теперь она была просто обычным ласковым ребенком. Такой она мне нравилась в сто раз больше.
— Ну? — выжидательно спросила она.
Я глубоко задумался. Теперь все казалось мне намного проще.
— Прежде всего, — начал я, — мы уже знаем из письма Селены, что она уверена в неблагоприятном результате вскрытия. Или другими словами, Селена знала с самого начала, что мистера Френда отравили. Когда после встречи с Горди ты вернулась в спальню отца, Селена тоже была там, верно?
— Да.
— Следовательно, существуют только две возможности: либо Селена вошла в тот момент, когда Горди наливал отцу слишком большую дозу дигиталиса, и сориентировалась в ситуации, либо они отравили его вместе. Это кажется мне даже более вероятным. Возможно, они сделали это даже без заранее обдуманного намерения. Мистер Френд заявил им, что намеревается лишить их наследства. Для доказательства этого он позвонил мистеру Петербриджу. Потом попросил лекарство. И тогда они дали ему слишком большую дозу.