Армия монголов периода завоевания Древней Руси - Роман Петрович Храпачевский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Другим важным элементом обеспечения войск было назначение раздельных маршрутов корпусов армии. Так, помимо раздробления сил противника, который должен был сражаться одновременно везде, имея во всех пунктах меньшие, чем у монголов, силы, решалась задача прокорма армии. Хотя монголы исповедовали принцип, что «войска кормятся войной», раздельные маршруты следования конных корпусов позволяли более полно осваивать местные ресурсы так, чтобы тумены не пересекались в одних местах. Маршруты корпусов планировались заранее с определением пунктов сбора.
Что касается провианта для воинов, то выше, в цитатах МЛ и ХШ об охоте монголов, их разведке и коневодству, приведены некоторые данные по этой теме. Однако у Чжао Хуна, Пэн Да-я и Сюй Тина есть еще несколько дополнительных сообщений специально по этому вопросу.
МЛ: «Когда при выездах в карательный поход в Срединное государство [татары] съедают [в пути] всех овец, то [они] стреляют зайцев, оленей и диких кабанов для пропитания. Поэтому, сосредоточивая войска [численностью даже] в несколько сот тысяч [человек], [они] не разводят дыма и огня. За последнее время [татары] захватывают людей Срединного государства и превращают [их] в рабов, [которые] бывают сыты, только [если] едят хлеб. Поэтому [татары] стали захватывать рис и пшеницу, и [теперь] в лагерях также варят кашицу и едят»[501];
ХШ: «Их [черных татар] армейский провиант — баранина вместе с надоенным кобыльим [молоком]… [Молоко] накапливают в кожаных сосудах непрерывно несколько суток. Вкус [его] слегка прокисший, когда впервые можно его пить. Называют [его также] кумысом»[502];
«Провиант у татар ограниченный — это только лишь овцы и лошади, которые следуют [за ними] в походах. [Татары] не практикуют перевозок продовольственных пайков»[503];
«В китайских землях, то кроме [получения] с каждого тяглого из каждого двора шелковой пряжи и ваты, в пересчете на серебро, с каждого [берется] фураж, продовольствие, утварь и снаряжение для проезжающих послов и сановников, а также для передислоцирующихся войск и конницы»[504];
«Татарам самим не хватает следующих [за ними] в походе овец и лошадей для питания, а людям всех погибших государств к тому же еще требуется для пропитания зерновое довольствие»[505];
«Едва лишь нарушив чужие границы, [черные татары] непременно занимаются грабежом и реквизициями, следуя указанию Сунь-цзы: „использовать провиант [отобранный] у противника“»[506].
О рационах монгольских воинов сведения китайских наблюдателей, как видим, противоречивы. Их сообщения описывают скорее ситуацию, когда каждый воин имел собственный запас продовольствия. Централизованное распределение командованием рационов среди монголов, видимо, также существовало в какой-то мере. Это можно понять из сообщения ЮШ, где цитируется доклад Хубилаю Верховного тайного совета от 25 июня 1274 г. В нем приведена ссылка на времена Чингисхана и Угэдэя: «Сановники Верховного тайного совета (шумиюань) подали доклад [императору]: „По старым установлениям, тот продовольственный паек, который [получали] десять воинов монгольских войск ежемесячно, был равен [ежемесячному пайку] двух батуров“»[507]. Интересно отметить, что довольствие батура значительно, в 5 раз, превышало обычную норму. Возможно, что часть рационов батуров уходила на их подчиненных из «войска батуров».
Ссылка Пэн Да-я на указание Сунь-цзы[508] по способам снабжения на вражеской территории вполне уместна по отношению к монголам. Их стратегия была более чем оправданна: ресурсы врагов наполовину уничтожались, а наполовину вливались в монгольскую армию, усиливая ее. Поэтому потери наступающих монголов были в среднем меньше, чем рост сил от вливаемых местных ресурсов — людей, коней, провианта, фуража. Проблема отсутствия правильного подвоза (так необходимого для армий нового времени) решалась двояко: расчетом на захваченное (монголам не нужно было заботиться об участи населения, они забирали все необходимое) и подготовкой заранее продовольственной базы в будущем тылу (дальняя разведка следила за ростом трав в степи).
Если суммировать все эти сообщения, то картина снабжения продовольствием и фуражом монгольских войск в походе представляется следующей. Пока монголы не выходят за пределы своих территорий (что в степи, что в оседлых районах, находящихся под их контролем), они используют свои отары и стада скота и добычу от облавных охот. Перед выходом за пределы своих территорий они берут с собой ограниченное количество провианта, достаточного для достижения земли противника (этот провиант состоял из личных запасов каждого воина и некоторого общеармейского запаса). После вторжения на территорию противника монголы получали снабжение за его счет. Фураж для конского состава получался как из предварительных запасов, так и по пути следования, что обеспечивалось предварительным выбором раздельных маршрутов корпусов со своей полосой движения для получения местных кормов.
Помимо провианта и фуража армия монголов нуждалась в запасных частях и компонентах для осадной техники, материалах для ремонта и производства луков, стрел и других вооружений (тетивы, части составных монгольских луков). Большинство источников не содержат сведений об этом. К счастью, сохранилось одно интересное известие в составе ЮШ, где в жизнеописании киданя Сяо (Шимо) Байчжу приведен отрывок из послужного списка его деда Чоуну: «Во время похода Тай-цзу[509] на запад Чоуну отправил конными эстафетами тонкий и толстый бамбук, луки, самострелы и тетивы, по 10 000 штук каждого [вида]»[510]. В награду за это он получил в управление темничество, образованное на территории нескольких уездов Северного Китая, и стал заведовать ханской соколиной охотой
