Будни и праздники императорского двора - Леонид Выскочков

Тезоименитство Олли (великой княжны Ольги Николаевны) приходилось на 11 июля. Великая княжна особо отметила в своем дневнике подарок брата Александра в 1837 году: «11 июля, в день моего Ангела, он находился в Туле, откуда прислал мне икону с изображением Богоматери. Я до сих пор ее храню» [485] . Празднества по случаю именин великой княжны Ольги Николаевны проходили или на Елагином острове, или в Петергофе, являясь тогда продолжением празднования дня рождения Александры Федоровны. Барон М. А. Корф со знанием дела записал 12 июля 1839 г.: «Вчера, 11-го июля, в день именин велик, княжны Ольги Николаевны… заключился ряд блестящих брачных празднеств обыкновенною петергофскою иллюминациею, которая без того бывает всегда 1-го июля в день рождения Императрицы» [486] . Позднее адъютант шведского принца Оскара Фридриха Венцель Гаффнер описал день ангела Ольги Николаевны сразу после ее бракосочетания в 1846 г. на Елагином острове: «Там мы совершили прогулку в экипаже по парку, где собралась огромная толпа народу – простой народ шел пешком. Знать ехала в богатых экипажах. Везде гремела музыка, на лужайках русские с песнями танцевали свои национальные танцы. Император собственноручно правил экипажем новобрачных. Императрица ехала в экипаже, запряженном a la Doumont… В шесть часов вечера император решил, чтобы в восемь часов в летнем театре сыграли какую-нибудь французскую пьесу… Ровно в восемь представление началось… Вечером мы вернулись во дворец, чтобы с крыши смотреть фейерверк» [487] . Именины Ольги продолжали отмечать и после ее отъезда в Германию. Фрейлина А. Ф. Тютчева записала в дневнике за 12 июля 1853 г. о жизни в Петергофе: «Вот, например, вчерашний день был очень суетлив: справлялись именины великой княгини Ольги Николаевны. С утра нас предупредили, что во дворце обедни не будет, но что нас приглашают присутствовать на молебне в церкви в Александрии… После молебна, на котором присутствовала вся императорская семья, отправились завтракать в коттедж. Были чудные цветы и очень хорошие фрукты. Кушали вкусно, но почти ничего не говорили, по крайней мере, ничего интересного. Александра Долгорукая и я пошли к цесаревне…» [488]

Цесаревна Мария Александровна отмечала день ангела одновременно с любимой дочерью Николая I, великой княгиней (ей был дан этот титул особо) Марией Николаевной. Та же фрейлина Тютчева записала: «22 июля (1854). Сегодня именины цесаревны. Вчера мы ездили на ферму (Фермерский дворец. – А. В.) принести ей свои поздравления, так как при дворе принято поздравлять накануне самого дня… Подарки: икона кисти Неффа… Маленькие великие князья поднесли своей матери виды фермы, нарисованные ими самими, а хорошенький Владимир, который еще не умеет рисовать, принес ей корзину яиц, снесенных собственными его курами. Царская семья собралась в Сергиевке к чаю у великой княгини Марии Николаевны, которая тоже именинница. Вечер был чудесный, и дворец в Сергиевке со своими террасами, украшенными экзотическими растениями, статуями, вазами самого изящного вкуса, имел совершенно волшебный вид. […] Сегодня утром опять имели место поздравления, затем обедня в маленькой готической церкви. Туда пришел государь». «Вечером, – продолжила свою хронику Тютчева, – царская семья собралась к чаю в собственном маленьком дворце в стиле рококо, драгоценной безделушке роскоши и изящества» [489] .

Последняя фраза требует комментариев. «Собственный маленький дворец» – это так называемая «Собственная дача» (в 3 километрах к западу от Нижнего парка), которая в конце царствования Николая I стала одним из мест пребывания царской семьи, прежде всего наследника великого князя Александра Николаевича. Она приобрела популярность при Елизавете Петровне, когда и стала называться «Собственная Ея Императорского Величества приморская дача», а затем просто – «Собственная дача». Летом 1797 г., при Павле I, каменный дворец был заново отделан и император подарил его своей супруге императрице Марии Федоровне. Николай I обратил внимание на дачу в начале 1839 г. В 1843 г. он предоставил наследнику, цесаревичу Александру Николаевичу право ею пользоваться. Фасады обновленного дворца (в 1846 г.) были выдержаны в стиле Людовика XV. В состав комнат парадного второго этажа (отделка интерьеров продолжалась до 1850 г.) входили: библиотека, кабинет Марии Александровны, гостиная (запечатлена на акварели Э. Гау), спальня (акварель Л. Премацци), ванная и камер-юнгферская. На третьем этаже были устроены гардеробная, комната камеристки и сервизная. Парадные комнаты имели великолепную отделку, выполненную в разных стилях. Так, гостиная выглядела в стиле рококо. Ее украшали портреты Павла I и его семьи кисти Т. А. Неффа. Спальня с большой кроватью под балдахином являлась уменьшенной копией парадных спален XVIII в. и походила на спальню французского короля в Версале [490] . Среди предметов мебели была витрина с туалетными вещами, по преданию, принадлежавшими Елизавете Петровне. К 1850 г. основные работы были завершены. 20 июля 1850 г. в присутствии императорской семьи произошло торжественное освящение обновленного дворца. Великокняжеская чета впервые провела в реконструированной «Собственной даче» значительную часть лета [491] . Дворец понравился членам императорской семьи, и неслучайно он был запечатлен на акварелях Василия Семеновича Садовникова (1850 г.), позднее – Эдуарда Гау и Луиджи Премацци. Именно здесь весной 1841 г. цесаревич Александр Николаевич и Мари (Мария Александровна) провели свой медовый месяц. Вот что скрывается за краткой записью А. Ф. Тютчевой от 22 июля 1854 г.

Мемуарист А. А. Пеликан также отметил празднование именин Марии Александровны: «…Гуляния в Петергофе и на Елагином острове устраивались 22 июля, в день именин сперва цесаревны, а потом императрицы Марии Александровны. Были они знамениты сжигавшимися на них фейерверками. Ничего подобного по грандиозности уже не бывает. Фейерверки эти пускались от двора и стоили несколько тысяч каждый. Фейерверк в день Елагинского гуляния пускался в том месте, где потом были построены т. н. пять домиков. Это то место Крестовского острова, у которого Крестовка впадает в Среднюю Невку» [492] .

Тезоименитство Марии Николаевны, приходившееся на тот же день, после замужества происходило обычно в Сергиевке. Барон М. А. Корф записал в дневнике 22 июля 1839 г.: «Сегодня именины великой княг. Марии Николаевны. Для народа и собственно для публики нет ничего, но Аничковская компания, сколько есть ее налицо теперь летом, звана на бал в Знаменское, приморскую дачу, принадлежавшую прежде Мятлевой, но теперь купленную в придворное ведомство, как и все вообще пространство между Стельною и Петергофом» [493] .

Именины великого князя Михаила Павловича отмечались 8 ноября, в день Архангела и Архистратига Св. Михаила. В этот день проходили парад вновь сформированного после 14 декабря 1825 г. его подшефного лейб-гвардии Московского полка, а также бал в Зимнем дворце. Так же, как и свой день рождения, он старался его манкировать. Барон М. А. Корф пишет 8 ноября 1838 г.: «Сегодня его именины; но сам он не принимал никого; принимала вел. княгиня, но и туда, за множеством дел, я не поспел, пользуясь тем, что в толпе, без сомнения, и не заметили моего отсутствия. Обед был у вел. князя только для военных по случаю праздника Московского полка» [494] . Но иногда ему приходилось делать уступки, и 8 ноября 1843 г. он из Павловска, Николай I из Царского Села приехали в столицу, чтобы присутствовать на церковном параде в Михайловском манеже. После парада все уехали в Царское Село к фамильному столу.

На пути к браку: сговор, помолвка, обручение, венчание

В XIX в. уже не было столь стремительных и скоропалительных свадеб, как это было характерно для эпохи Екатерины II, когда они иногда следовали сразу после смотрин. Достаточно вспомнить о неудачных в раннем возрасте браках Александра Павловича и Константина Павловича… Иначе было с Николаем.

Многие немецкие принцессы, ставшие женами императоров или великих князей, приняли отчество Федоровна – в честь иконы Федоровской Божией матери, считавшейся покровительницей дома Романовых. Характерно и то, что невесты до принятия православия были протестантками, так как католички не меняли вероисповедания. Кроме того, лоскутное одеяло старой Германии, состоявшей из десятков небольших и просто малых государственных образований (но владельческих домов), давало возможность выбора. Германия поставляла невест для всей Европы.

Урожденная принцесса Фредерика Луиза Шарлотта Вильгельмина Прусская (1.07.1798 – 20.10.1860), дочь прусского короля Фридриха Вильгельма III и Луизы Августы Вильгельмины, урожденной принцессы Мекленбург-Стрелицкой, была миропомазана 24 июня 1817 г., вступив в брак с великим князем Николаем Павловичем в день своего рождения 1 июля 1817 г. Этот брак отвечал союзным интересам России и Пруссии, но был заключен по взаимному чувству.