Холодный мир. Сталин и завершение сталинской диктатуры - Олег Хлевнюк

В целом, несмотря на критический характер, политически это был вполне «правильный» сигнал. Дейкина боролась с недостатками и злоупотреблениями местных руководителей, которые не умеют «планировать потребности». Вопрос о коренных причинах отсутствия продовольствия в стране не ставился. Сталину такое письмо понравилось. Несмотря на то, что в Москву приходило огромное количество аналогичных жалоб, Сталин выбрал именно рязанское письмо как повод для показательной кампании. Возможно, какую-то роль сыграл тот факт, что Рязань находилась в непосредственной близости от столицы. По поручению Сталина Маленков организовал проверку письма. В Рязанскую область был отправлен недавно назначенный секретарь ЦК КПСС А. Б. Аристов, отвечавший за работу местных партийных организаций. 17 ноября 1952 года в кабинете Сталина собрались секретари ЦК КПСС Г. М. Маленков, Н. С. Хрущев, А. Б. Аристов, Л. И. Брежнев, Н. Г. Игнатов, Н. А. Михайлов, Н. М. Пегов, П. К. Пономаренко, М. А. Суслов[511]. Сталин потребовал отчета о положении в Рязанской области. Несколько лет спустя, на пленуме ЦК КПСС в июне 1957 года, Аристов в присутствии других участников этой встречи так изложил ее ход:

«Входит Сталин и говорит: “Что там в Рязани?” Все молчат. “Кто был в Рязани?” Тогда поднимаюсь: “Я был в Рязани”. “Что там? Перебои?” “Нет, — говорю, — тов. Сталин, не перебои, а давно там хлеба нет, масла нет, колбасы нет”. В очереди сам становился с Ларионовым (секретарь Рязанского обкома КПСС. — Авт.) с 6–7 утра, проверял. Фонды проверял, они крайне малы […] “Что у нас за секретарь там. Шляпа. Почему не сигнализировал нам? Снять его”, — кричал Сталин […] Я стал возражать Сталину, сказал, что Ларионов не виноват, что такое положение с хлебом есть и в других городах […] Мне бы сильно попало, если бы не выручили тт. Хрущев и Игнатов […] Никита Сергеевич говорит: “Тов. Сталин, наша Украина — пшеничная, а пшеницы, белого хлеба не бывает. Игнатов тоже заявил, что и в Краснодаре такое же явление”»[512].

Обсуждение положения в Рязанской области, таким образом, выявило тот очевидный факт, что в стране не было в достаточном количестве продовольствия. Несмотря на это, Сталин продолжал настаивать, что главной причиной перебоев в снабжении было плохое распределение ресурсов и недоработки местных руководителей. Эта установка нашла отражение в постановлении Бюро Президиума ЦК КПСС, оформленном в тот же день, 17 ноября 1952 года: «Обязать Бюро Президиума Совмина срочно рассмотреть вопрос о неправильном распределении рыночных фондов по хлебу, крупе, мясу, сахару, маслу растительному и животному, вызвавшем в ряде областей (Украина, центральные области, Кубань) перебои в снабжении населения и наметить меры пересмотра существующих фондов»[513]. Уже 22 ноября были приняты два постановления Совета министров. Первое, более общее, называлось «О неправильном распределении рыночных фондов хлеба и некоторых продовольственных товаров, вызвавшем в отдельных областях перебои в торговле, и мерах по устранению недостатков в этом деле». Оно предписывало в оставшиеся дни ноября и в декабре 1952 года увеличить рыночные фонды муки на 120 тыс. тонн, крупы на 30 тыс. тонн, сахара на 20 тыс. тонн, мяса на 10 тыс. тонн, масла животного на 3 тыс. тонн, масла растительного на 3 тыс. тонн и сыра на 1 тыс. тонн. В частности, Украине было выделено дополнительно 12 тыс. тонн пшеничной муки. Министерству торговли поручалось исправить ошибки, допущенные при планировании рыночных фондов, а в целях усиления контроля за распределением фондов хлеба было решено начиная с 1 января 1953 года рассматривать и утверждать распределение фондов по республикам, краям и областям ежемесячно вместо действующего распределения по кварталам[514]. В этот же день Бюро Президиума Совета министров поручило подготовить проект постановления «О мерах помощи Рязанской области в улучшении торговли». В декабре такой проект был составлен[515], а 16 декабря утверждено постановление правительства, которое предусматривало строительство в Рязанской области новых магазинов и торговых палаток, столовых, складов, овощехранилищ, хлебозавода и хлебопекарен, выделение оборудования и т. д.[516] 4 декабря 1952 года на заседании Президиума ЦК КПСС заслушивалась информация о снабжении городов и областей продовольственными товарами. 11 декабря 1952 года по телеграмме Куйбышевского обкома партии от 7 декабря необычайно оперативно было принято постановление Совета министров «О мерах по обеспечению поставки некоторых промышленных и продовольственных товаров в декабре 1952 года торгующим организациям г. Куйбышева и Куйбышевской области», которое предусматривало увеличение рыночных фондов и для данного региона[517].

Судя по всему, источником пополнения рыночных фондов были государственные резервы, частично разбронированные благодаря вмешательству Сталина. Однако по существу намеченные меры не могли улучшить тяжелое продовольственное положение. Дополнительно выделенные в конце ноября ресурсы составляли на каждого городского жителя по муке 1,5 кг, а по мясу 125 граммов. Соратники Сталина, вовлеченные в эту кампанию, не могли не понимать, что перераспределение скудных ресурсов лишь создавало видимость решения социальных проблем. После смерти Сталина кризис социальной сферы был осознан как важнейшее препятствие на пути развития страны. Началась постепенная переориентация экономики на повышение реального уровня жизни советских людей. Первым шагом на этом пути стали реформы в сельском хозяйстве.

Подготовка реформ в деревне

Постоянный кризис сельскохозяйственного производства и бедственные условия жизни крестьян, составлявших абсолютное большинство населения страны, было закономерным результатом социально-экономической политики сталинского режима. За счет деревни в значительной мере проводилась форсированная индустриализация и наращивание военных расходов. За счет деревни государство обеспечивало относительно более высокий уровень жизни в городах, что было важнейшим условием поддержания социальной стабильности. Не покушаясь на эти принципиальные основы, советские руководители вынуждены были идти на некоторые уступки крестьянству в периоды, когда перманентный кризис в аграрном секторе обострялся выше обычного уровня и порождал серьезные проблемы для всей системы. Такое обострение все отчетливее давало себя знать к концу правления Сталина.

Наряду с низким уровнем капитальных вложений, негативное воздействие на развитие сельского хозяйства оказывал рост налогового бремени и обязательных практически бесплатных поставок продукции государству. Средний размер сельскохозяйственного налога на один колхозный двор в 1952 году в 2,7 раза превышал уровень 1941 года[518], когда налоги были высокими в связи с подготовкой к войне. Задавленные государственными поборами крестьяне сокращали личные подсобные хозяйства. Колхозное производство в лучшем случае давало незначительный прирост, а во многих отраслях падало.

Судя по отдельным документам, в высших эшелонах власти нарастало понимание того, что давление на деревню и выкачка из нее ресурсов без соответствующих встречных вложений имеет свои пределы. Определенный интерес в этом смысле представляет записка, которую представил Г. М. Маленкову в апреле 1952 года один из его ближайших сотрудников, заведующий сельскохозяйственным отделом ЦК ВКП(б) А. И. Козлов. Анализируя данные ЦСУ, Козлов показал, что некоторый прирост в государственных заготовках мяса, молока и других продуктов животноводства, был достигнут главным образом за счет значительного повышения норм обязательных поставок. «[…] Дальнейшее повышение норм обязательных поставок мяса и молока […], — писал Козлов, — будет еще больше сокращать возможности колхозов продавать излишки этих продуктов на рынке, в то же время действующие заготовительные цены, по которым колхозы сдают мясо и молоко в счет обязательных поставок (32 копейки за 1 килограмм мяса в живом весе и 25–30 копеек за один литр молока), вряд ли позволят колхозам покрывать затраты в общественное животноводство». Козлов предлагал наращивать заготовки за счет обязательных заданий по сверхплановой сдаче мяса и молока по повышенным ценам[519].

Однако подобного рода проекты, предполагавшие некоторое увеличение государственных вложений в сельское хозяйство и хотя бы небольшое повышение его доходности, имели немного шансов для реализации. Главным препятствием на этом пути был Сталин, справедливо усматривавший в любых уступках крестьянству удар по самим основам курса на форсированное наращивание тяжелой промышленности и военных приготовлений. Еще раз эту установку Сталин подтвердил на первом организационном пленуме после XIX съезда партии. Как будет показано в следующей главе, он обрушился с резкой критикой на Молотова и Микояна за то, что в свое время они сочувственно говорили о возможности повышения заготовительных цен на зерно. Очевидно, что после подобных заявлений никто из сталинских соратников не посмел бы выступить с инициативой об увеличении вложений в сельское хозяйство. По этой причине подготовка постановления о повышении закупочных цен на продукцию животноводства, начавшаяся в последние месяцы 1952 года, могла быть инициирована только Сталиным.